А теперь какой-то бестолковый мальчишка вывалил на нее правду, и она никому ничего не сказала. Боже, София была бы разочарована. Лучше бы застрелили его; тогда воспитывать Мию пришлось бы ей.

Будь у Бакстера хоть какая-то возможность бросить все, он не медля ни секунды собрал бы вещи и переехал с ребенком в другой штат, подальше от невыносимых воспоминаний. Однако новый дом и компания связывали его по рукам и ногам.

«Все, с разговорами о Софии пора завязывать! Секретов больше нет. Настало время двигаться вперед!»

Глава 5

Жизнь без прикрас

Бакстер проснулся в 6:30 от звона будильника, а не от голоса инструктора по строевой подготовке, как ему показалось в первые секунды. Мия безмятежно спала рядом.

– Солнышко, пора вставать, – его голос прозвучал довольно бодро. – Глазки открываем, просыпаемся, ножки ставим на пол. Хотя, признаюсь, храп твой – услада для моих ушей.

– Я не храплю. – Она с трудом открыла глаза и с вызовом глянула на него. Ох уж этот подростковый возраст!

Бакстер собрал пальцы в щепотку.

– Ну если только совсем чуть-чуть. Вот так… – Он издал звук, похожий на тот, который издают дети, когда учатся свистеть.

– Ну да, конечно. – Мия перевернулась на другой бок и уткнулась лицом в подушку.

– Нет, без шуток. Встаем.

– Я не хочу никуда идти, – знакомый обиженный тон. Глаза закрыты, лицо наполовину утонуло в пуховой подушке. – Ну, можно хотя бы сегодня?

– Мия, нет. Этого не будет.

– Чего не будет?

Бакстер покачал головой, стараясь держать себя в руках.

– Солнышко, мне сейчас тоже непросто.

Она оторвала голову от подушки.

– А мне кажется, мы должны ей ответить.

– Кому ответить?

– Маминой маме.

– Мия, мы ведь все обсудили. – Бакстер присел на край кровати и взял дочь за руку. – Давай сегодня сделаем перерыв. Сейчас ты должна встать и быстро собраться в школу.

Она тяжело вздохнула, словно ей поручили вымыть все полы в доме.

– Ладно.

– Спасибо!

Мия откинула одеяло и побрела к двери. Он всего лишь уговорил дочку встать с постели, а чувство недовольства собой уже лишило его покоя.

– Кстати, – бросила девочка, – если будет время, поможешь мне доделать ожерелье для мисс Мекки? Без твоей помощи я не справлюсь.

В голове он уже прокручивал список дел, с которыми нужно быстро разобраться, чтобы не опоздать на работу и в школу.

– То есть без меня никак?

Мия кивнула и надула нижнюю губу.

Бакстер пристально посмотрел на нее. Нет, никакого ожерелья сегодня утром. Она должна его понять.

– Слушай, давай не сейчас. Я… У меня… Нам скоро выходить из дома, а мне еще тысячу дел надо переделать. Напомни мне вечерком, хорошо?

– Но я обещала ей сегодня. – Мия вскинула руки в вопросительном жесте.

– Понимаю. Тогда еще вчера следовало озаботиться этой проблемой. Согласна? Не переживай, она поймет. А сейчас нам надо поторопиться. Времени в обрез.

– Вечно у тебя времени в обрез. – Она смиренно опустила руки.

– Увы, такова взрослая жизнь.

С опущенными плечами Мия направилась к двери.

– Мия? – окликнул ее Бакстер.

– Чего еще?

– Я тебя люблю. – Бакстер коснулся кончика носа.

– Я тебя тоже, – ответила она, повторив за ним жест.

Мия скрылась за дверью, а он задумался. Воспитывать ребенка в одиночку тяжело. Последние слова Софии постоянно звучали в его голове. Он обещал ей заботиться о Мии.

Иногда боль становилась просто невыносимой. Он боялся подвести дочку, которую любил больше всего на свете. Боялся подвести Софию, которая верила в него безгранично. Конечно же, он пытался, выкладывался на полную, в отличие, например, от его собственного отца, который не принимал в жизни сына никакого участия, но Бакстер не был уверен, что все делает правильно. Благие намерения не стоят ничего, если не видишь перед собой конечную цель.

И эта история с генетическими тестами… Ответить маме Софии? Нет, общение с ней в его планы не входило. Да и Мии это ни к чему.

В такие моменты Бакстеру хотелось одного: положить голову на колени Софии и выплакаться. Но Мия здесь ни при чем, и посвящать ее в свои страдания нельзя. Дочка не должна знать о его душевной боли.

Он сжал от злости кулаки и напрягся всем телом. «Черт! Достало все!» Крик прозвучал только в голове. А потом, как заклинание, он произнес фразу, которую говорил себе вслух каждое утро с тех самых пор, как погибла София:

– Бакстер, соберись! У тебя на руках маленький ребенок!

Наверное, именно таким тоном Сидури вразумляла Гильгамеша.

– Неважно выглядишь, – сказал Алан, когда Бакстер приехал на стройку и вышел из машины. Каркас дома был наполовину готов. – Опять бессонная ночь?

– Можно и так сказать.

Стояла по-летнему теплая погода. Осень, похоже, задержалась в пути.

Бакстер взглянул на дом, из которого доносился стук молотков. Это был один из трех домов, что он планировал выгодно продать.

Когда Бакстер впервые услышал о планах «Авери-групп» реализовать мощный проект по строительству жилого комплекса, он сделал все возможное, чтобы в него попасть. В ход пошли даже мольбы. Застройщик предложил нескольким подрядчикам взяться за строительство нового жилого комплекса, что гарантировало объемы как минимум на ближайшие десять лет. Бакстера в список не включили.

Однако это препятствие его не остановило. Ему уже осточертело заниматься продажами, и кровь из носа нужен был этот проект. Бакстер наступал по всем фронтам, и застройщикам пришлось в конце концов сдаться. Бакстера утвердили на временной основе, назначив испытательный срок. Он не сомневался, что добиться успеха ему помогло музыкальное прошлое. Один из руководителей компании оказался поклонником группы «Кактус роуд».

Теперь они готовы были содрать три шкуры: потребовали, чтобы он выкупил десять участков и до конца февраля сдал три дома. Если все пройдет гладко, Бакстера оставят в проекте. А значит, он будет обеспечен работой до пенсии. Конечно, это не тот проект, где можно творчески проявить себя и получить удовольствие от деятельности, но с его помощью он надеялся переломить ситуацию. Бакстер без раздумий согласился на условия застройщика, хотя сейчас понимал, что, наверное, поспешил, потому что все средства до последнего цента и даже больше приходилось вкладывать в строительство.

Случись какой-нибудь форс-мажор, не сносить ему головы. Мало того, что он вывел все деньги из собственного паевого фонда, снял четыреста одну тысячу долларов со счета Софии и закрыл свой накопительный счет, он привлек к участию в проекте других инвесторов.