Спустя некоторое время он снова покачал головой.

— Тут два варианта: либо знак могут почувствовать только вампиры, либо те, кто работают с некротикой, то есть некроманты.

— Ну и отлично, — вздохнула я и надела обратно кулон, — одной проблемой меньше.

— Кстати, о некромантах, — от потёр сзади шею и скрестил на груди руки, — одна ведь точно жива.

— Ну да, а что?

— Я нашел в библиотеке множество книг. Интересных книг. Но так и не нашёл способ использования некротики. Мне она не поддалась.

— Зачем тебе это? Я видела ритуалы, это просто отвратительная мерзость.

Джаред опять ухмыльнулся.

— Все магические знания ценны. Особенно столь редкие. Они не должны быть забыты. Ты собираешься что-то с этим делать? Раньше в Черной Башне был такой факультет.

Тема некромантии мне не нравилась совершенно, особенно тема ненавистной мне Син. Я была рада, что больше не приходилось иметь с ней дело, и с её магией тем более. Мне никогда не было понятно стремление тёмных магов к этой дисциплине, а после знакомства с одной их них я точно осознала, что это не моё.

— Я давно о ней ничего не слышала, — пожала я плечами, — к счастью. И уж тем более сомневаюсь, что возможно было бы возродить некромантию в качестве дисциплины, даже если бы я хотела. А я не хочу.

— Амелия, ты же сама говорила, что маги должны уметь себя защищать.

— Но не так! Ты просто не видел это, — вспылила я, отгоняя отвратительные воспоминания, — давай сменим тему, и так настроение на нуле.

Джаред нахмурился и сощурил глаза, но возвращаться к теме не стал. Так за разговорами ни о чём мы вернулись обратно. Ния делала вид, что просто гуляла около ворот, но встретив нас, идущих вдвоем, заметно надулась. Впрочем, подруга тут же забыла про меня, разглядев татуировку. Перед тем, как дверь в поместье закрылась, я успела увидеть, что Ния уже стянула с Джареда рубашку прямо в воротах.

Стоя за балконе, я смотрела, как догорает закатное небо, погружая окрестности в ночную темень. На небе ни облачка, лишь звёзды ярко сияли, отражаясь в глади озера. Тревога, которую я глушила весь день, обрела надо мной власть и битым стеклом разлилась по венам. Я пыталась успокоиться, но ничего не получалось. Я говорила себе, что заранее бояться бессмысленно, перебирая все возможные ужасы в голове, я лишь накручивала себя, но логика спала, оставив меня один на один с неприятными мыслями.

В душе было гадко, будто я отправлялась не домой, а на казнь. Если бы ещё Маркус был постоянно со мной… но я просто не могла сказать всё сразу, ведь под угрозой оказался бы мирный договор. И хотелось бы на всё плюнуть, но ведь он касался всех людей в королевствах, и я просто не имела права так эгоистично поступить.

В висках неприятно запульсировало. Я потёрла глаза, пытаясь унять тревогу, но когда открыла их снова, перед лицом пролетели снежинки.

— Решила нас опять поморозить? — раздалось за спиной.

Помотав головой, я попыталась успокоиться и сделала несколько глубоких вдохов, но успеха не достигла.

— Я боюсь, — прошептала я, — не знаю, как себя вести и что говорить.

Маркус подошёл и встал рядом, облокотившись на парапет. Его лицо выражало полное спокойствие, лишь глаза слегка мерцали, но я чувствовала, что он из-за меня тревожился. Мне бы так уметь держать себя в руках. Я взяла его за руку, сплетая наши пальцы, но он просто подтянул меня ближе и приобнял за талию.

— Ты их королева, — напомнил вампир, — они обязаны подчиняться, как бы к тебе не относились и что бы не думали. Но если ты будешь при дворе маленькой слабой девочкой, тебя просто задавят.

— Но я и есть маленькая слабая девочка, — поникла я и уставилась на пуговицы его рубашки.

— Возможно, но в их глазах такой быть нельзя. Тебе не нравятся мои методы, Амелия, но они работают. Ты должна быть жёсткой и уверенной. И верить в свои слова.

— А если у меня не получится? — я подняла голову, встретившись с Маркусом взглядом, но мой подбородок дрогнул, и я вернулась к пуговицам. — Если ты кому-то угрожаешь, то можешь это выполнить, а что я? Ничего не умею и не могу.

Я покачала головой и уткнулась лбом ему в грудь.

— Иного варианта нет. Просто помни, что слабая принцесса умерла на кладбище. Ты — не она. В крайнем случае у тебя есть я.

Я снова взглянула ему в глаза, озаряемые бордовым светом. Не знаю, верил ли Маркус в свои слова, но говорил он правильно. Если советники хотели, чтобы я взяла на себя такую ответственность, то должны подчиниться.

— А если будут проблемы, я их всех убью.

Кончик его губ поднялся в лёгкой улыбке, а затем он нагнулся и поцеловал меня. Ещё ни разу подобное обещание не принесло мне такого облегчения, как сейчас.

Утро встретило меня мрачными мыслями. Одевалась я как в последний путь. Может, я ещё дольше бы прокопалась в шкафу, бесцельно перебирая вещи и пытаясь тянуть время, но Маркус велел уже что-либо надеть и заканчивать трястись. У зеркала пришлось задержаться с расчёской. Проворочавшись всю ночь почти без сна, с утра я получила спутанные в колтуны волосы. И без того бледное лицо сегодня выглядело болезненным. Незнакомый человек вполне мог предположить, что я смертельно больна, а я всего-то возвращалась во дворец, в котором прожила всю жизнь.

Из комнаты меня выводили за руку с усилием. Я ясно понимала, что веду себя глупо, но мысли запереться в комнате или схватиться рукой за столбик балдахина то и дело посещали. В уныние вводила и та мысль, что вернуться было исключительно моим решением, от которого я теперь открещивалась всеми силами, сама не зная, зачем я это делаю. Несколько раз осыпав окружающих снегом, я словила недовольное ворчание от Нии. Впрочем, выглядела она не сильно лучше меня. Ирмис также пребывала в плохом расположении духа, но её я могла понять. Первый раз с момента воскрешения она вернётся к людям обратно, и сопряжено это было с реальными для подруги рисками. Оставалось надеяться, что никто не узнает, или на худой конец, что Алистер её хоть чему-то смог обучить.

На ватных ногах я подошла к чёрной карете, запряжённой шестёркой теневых коней с алыми глазами. Они фыркали и рыли копытами землю, то и дело обмахиваясь длинными хвостами, словно их и правда беспокоили насекомые. Несколько дюжин всадников в доспехах уже ждали нас, выстроившись