Вообще-то Илона помолвлена, но она не из тех, кто считает, что одни отношения должны мешать другим. Помню, мы как-то присматривали ей платье для второй свадьбы, ей понравилось два наряда. Она сказала: «Этот сейчас, а этот на следующую свадьбу». Тогда мне было смешно. И вот не за горами третий брак.

— Илона, пожалуйста, принеси мне и моему новому директору по чашке американо, — прошу я.

— Без сахара, — добавляем мы с боссом одновременно и пересекаемся взглядами. Так и хочется сказать «побыстрее», но сдерживаюсь.

Илона уходит, покачивая бедрами, обтянутыми коротким бежевым платьем. Если бы я придумывала соперницу для моей героини, создала бы другой образ, — этот слишком шаблонный.

Босс усаживается на ее стул и с полуулыбкой смотрит ей вслед. Это вообще не то, что я планировала!

Прочищаю горло, чтобы привлечь внимание босса. Он переводит взгляд на меня. Ставит локти на стол и упирается подбородком в скрещенные ладони.

И… все. Я не знаю, что делать дальше.

Ну серьезно, что?

Сейчас вернется Илона, они обменяются парой фраз — и я пропала. Бросаю на нее взгляд. Она флиртует с барменом. Одна чашка кофе уже на стойке. У меня осталась пара минут.

Перевожу взгляд на босса. Он по-прежнему пристально смотрит мне в глаза. Сказал бы уже что-нибудь на прощание.

— Вероника, а вашей подруге нравится работать официанткой? Хотя вряд ли. Проводишь целый день на ногах, убираешь со стола использованные салфетки… Может, ее заинтересует должность секретарши?

Вот уж точно я не это имела в виду, когда говорила «на прощание».

— Что вы об этом думаете? — спрашивает меня босс.

— Честно?

Кивает.

Я думаю о том, стоит ли мне дожидаться Илону или просто уйти отсюда и заявление на увольнение прислать по почте.

Тяжело вздыхаю. Какая дурацкая ситуация… В книгах такого не бывает, в подобных сценах обязательно происходит что-то внезапное, то, что помогает двигать сюжет. Например, вспыхивает пожар или обваливается книжный стеллаж. Или — классика жанра — Илона могла бы случайно пролить кофе на тенниску босса.

Может, кофе пролью я?.. Нет, не хочу больше жульничать. Но и признаваться в обмане тоже не хочу.

А как бы поступила моя героиня?..

— Так что вы думаете? — с удивительным терпением повторяет босс.

Я кладу локти на стол и опираюсь о ладони подбородком — отзеркаливаю его позу.

— Матвей Игнатович… — вкрадчиво говорю я.

Он чуть склоняет голову набок, смотрит с интересом.

— …не уверена, что еще представится такая возможность, так что хочу вам признаться.

— В чем же? — Он чуть склоняется ко мне.

Я выпрямляю спину, приподнимаю подбородок — примеряю образ героини.

— Вы ужасный руководитель.

Босс тоже выпрямляется, словно увеличивается в размерах.

— Конкретизируйте, — он, скорее, приказывает, чем просит.

— Не могу. Вы ужасны во всем. Как руководитель.

— Тогда обозначьте топ моих проблем. Как руководителя, — произносит он таким тоном, что мне в каждом слове чудится звук «р».

Все еще не уволена?! Окрыленная отсрочкой, говорю как на духу:

— Вы унижаете коллектив. Вас не уважают — вас боятся, уверена, вы чувствуете разницу. — Еще? — Вы считаете всех нас людьми низшего сорта только потому, что приехали из Москвы. Но видели бы вы себя со стороны!

У него такой взгляд… такой взгляд… Не понимаю, какой именно.

— И еще… — оглядываюсь, Илона уже направляется к нам, — вы говорите о том, чего не знаете. Когда вы успели познакомиться с Минском? Пока ехали на своей крутой тачке от съемной квартиры до офиса? Когда-нибудь я издам свой собственный путеводитель по Минску и первым делом вручу его вам. Если, конечно, вас еще не снимут с должности за…

— Достаточно, — обрывает меня босс. — Завтра на работу можете не приходить.

Я все еще сижу с открытым ртом, набрав в легкие воздух, не договорив.

Ну вот. Самое страшное произошло.

Выдыхаю.

Смотрю на босса, которому до меня уже нет никакого дела, и пытаюсь понять, что же чувствую, — сейчас, когда лишилась работы. Ничего особенного. Уволена, но не просто так: я заступилась за моих друзей. Это очень по-книжному.

К столику с двумя чашками на блюдцах подходит Илона. Босс отодвигается к окну, освобождая ей место.

— Ну что, Илона, рассказывай, как поживают твои булочки? — спрашивает он и кладет руку на спинку ее стула.

Я прикрываю глаза.

Илона понятия не имеет, что «работает» в кондитерской. Босс даже не представляет, насколько двусмысленно звучит вопрос… Все, сейчас начнется. Не хочу при этом присутствовать.

Хватаю сумочку и выскакиваю на улицу.

А вот теперь — теперь! — начинается дождь. Он обрушивается на меня с такой силой, словно кто-то из окна опрокинул ведро. Стою, обтекаю. А, к черту! Зажав ладони под мышками, иду вперед, будто напролом, тараня стену дождя лбом. Я сама главная героиня своей жизни. Я решаю, где мне работать. Я решаю, какие книги мне писать и какие путеводители издавать! У-у-у!

И вдруг возле меня раздается громкий… пук!

Я в шоке оборачиваюсь.

Ко мне подъезжает Тесла. Стекло со стороны водителя опускается.

— Это что такое было?! — смахивая с ресниц воду, спрашиваю я.

— Когда увидел, с каким лицом ты идешь по улице, поменял звук сигнала на пук, — отвечает босс. — Есть такая фишка в Тесле.

Он откровенно надо мной издевается!

— Дебилизм какой-то! — отвечаю я, не сразу осознав, что цитирую босса. Запомнила его реплику, думала, может, Мэтту пригодится.

— Вот, решил развернуться по полной, раз уж я ужасен во всем, — развлекается босс.

Я продолжаю идти, Тесла крадется рядом.

— Ладно, садись. Подвезу.

— Мне не нужны ваши подачки! — отвечаю я сквозь зубы.

— Да хорош! Садись уже.

— Я больше не ваша сотрудница, — говорю, сурово глядя перед собой, — и вам не подчиняюсь!

— Формально ты еще не уволена, приказ не подписан, так что давай,