К концу мая мои прогулки с коляской стали длиннее. А у Аллы Олеговны появилась новая фишка, она начала приходить к нам, когда нас нет. Я возвращаюсь домой, а на кухне сидит уважаемая свекровь и встречает меня вопросом:

— Кто у вас копчёный сыр ест? Тебе такое неполезно, через тебя ребёнок жирным питается. Хочешь сыра, покупай какой-нибудь творожный или «Адыгейский».

— Я думала, вам так наш холодильник не понравился, что вы к нему никогда не подойдёте, — оставалось сказать мне.

— Ужин принесла, чтобы ты Володю накормила.

— Вы бы позвонили, чтобы застать меня на месте.

— Зачем лишний раз беспокоить? У меня ключи есть, — ответила свекровь.

И ведь не поспоришь.

Тогда я ежедневно начала продавливать в массы, что оправилась, и помощь со стороны нам не нужна, мы с Вовой справляемся сами.

И это сработало. За следующий месяц Алла Олеговна свела свои визиты сначала до двух, а позже и до одного раза в неделю. Не считая выходных, когда приходила вместе с Вячеславом Викторовичем, или мы собирались в гости к родителям Вовы.

Но вот за десять дней до того всплеска на даче случился её последний визит в стиле: «как к себе домой».

Алла Олеговна вошла в подъезд, поднялась на лифте на этаж и комплектом ключей, что Вова, поменяв дверь после съезда последних квартирантов, дал отцу, чтобы тот впускал доставку и тому подобное, открыла замок, перешагнула порог и вскрикнула.

Точнее она подхватила услышанный вскрик, повернувшись и увидев вышедшую из ванной почти голую невестку.

— Да что это такое! Я в своей квартире одна могу себе позволить пройти до комнаты свободно? Неужели так сложно соблюдать рамки приличий и воспользоваться звонком, а не вламываться?!

Пока невестка в праведном гневе, обратно юркнув в ванную, напяливала футболку, яро высказывая своё недовольство от неожиданной встречи, свекровь молчала.

Вновь выйдя в коридор в чуть более одетом виде, обнаружила, что она перевоплотилась в рыбу, продолжая всё так же стоять на месте, хлопая глазами и беззвучно открывая и закрывая рот с накрашенными помадой сливового цвета губами.

— Забываете звонить перед приходом, ладно, — приблизилась я к ней. — Спишем это на возраст, но давайте ключи останутся здесь, чтобы вы не забывали дождаться, когда вам дверь откроют.

Выхватывать их было бы слишком, поэтому я только протянула ей открытую ладонь и спросила:

— Мы же не хотим больше встречаться в таком виде, или чтобы вы вошли в квартиру в момент, когда мы с Вовой исполняем супружеский долг? Вы же к нам ходите не за тем, чтобы подглядывать.

— Я никогда не подглядывала! — обрела дар речи Алла Олеговна, чуть ли не бросив в меня брелком с ключами, развернулась и вышла из квартиры, с силой хлопнув за собой дверью.

Тремя часами позже я кратко и сухо пересказала мужу, каким образом у нас оказался запасной комплект ключей.

— Капец. И чего она дверь сама открывает? Я им ключи оставил, чтобы были на случай ЧП или если уедем куда-то и потребуется что-то забрать. Они должны хранить их в серванте и не трогать, пока мы не попросим.

— Она ими практически с самой выписки пользовалась. Иногда это было удобно, чтобы я не вскакивала со швами к двери, и Алёнка от звонка не просыпалась, но тот период уже давно прошёл, — объяснив, пожала я плечами.

Снова с Аллой Олеговной мы увиделись через два дня, когда они пришли к нам в воскресенье после обеда, чтобы погулять с коляской.

В отличие от жены, Вячеслав Викторович всегда заранее обговаривал свой визит и звонил перед выходом, давая время собрать Алёнку на прогулку. Этот раз был не исключением.

Я одевала дочь и проверяла, есть ли всё необходимое в сумке коляски, а Вова подготовил речь.

— Пап, ключ возьми и дома в сейф спрячь, чтобы у мамы к ним без причины руки не тянулись.

Судя по лицу свёкра, он не знал, что супруга регулярна ими пользовалась, а сама она только недовольно поджала губы и раздражённо дёрнула головой.

А я, не удержавшись, попросила:

— И дубликат никому делать не давайте.

И через неделю случилась дача и вспышка Володи.

Подруга

— Пот это везение! Всё разрешилось для тебя хорошо, — заключила Маша, услышав о ключах и требовании Вовы в отношении матери.

Мы с Марией долгое время были коллегами.

Только коллегами. Работая в разных отделах, пересекались крайне редко, основы для зарождения близкого общения не было, и о ней я узнала из сплетен, когда в коллективе пошёл слушок, что наш главный юрист переходит к конкурентам.

И буквально вечером следующего дня мы с ней оказались в одном лифте.

— На улице ураган и молнии, как бы электричество не пропало, — сказала она, глядя перед собой на закрытые створки.

— Надо было утром зонт с собой брать, — погладив лацкан плаща, пробормотала я.

Свет мигнул и погас, а лифт замер.

— Ведьма, — от неожиданности озвучила я свою мысль.

— Меня так жених называет, — ответила она.

Мы успели только нащупать кнопку для вызова помощи, когда свет снова зажёгся, и лифт продолжил спуск.

Покинув металлическую коробку и пройдя к выходу из здания, мы обе остановились у двери, через окно глядя, что творится на улице. Помимо зонта мне не помешали бы резиновые сапоги от луж и широкий шарф, чтобы прикрыть голову и шею от ветра.

— Тебе в какой район? — спросила Маша, сразу перейдя на ты.

Я её ведьмой назвала, стесняться поздно, поэтому ответила и согласилась на её предложение:

— Видишь белый джип? Беги к нему, мы тебя подвезём.

По пути домой я узнала, что наша сотрудница не уходит к конкурентам, а собирается замуж.

Замуж за бизнесмена, у которого имеется какая-то доля в фирме наших конкурентов.

Мне в то время шёл двадцать восьмой год, Маша только отпраздновала тридцатипятилетие, а её Николаю было под пятьдесят, пусть и выглядел он здоровым, подтянутым и не седым, то ли сбривая шевелюру вместе с щетиной, то ли облысев.

В общем, с того дня зародилось наше общение.

Мы начали проводить вместе редкие обеденные перерывы, когда обе были свободны. Постепенно раскрылись друг другу, узнав подноготную, и в итоге я получила приглашение на свадьбу и первой в офисе узнала, что Мария, сменив фамилию и семейное положение, уволится. И не потому, что муж подобрал ей место потеплее или дал деньги на собственное дело. Всё куда романтичней. Любимая женщина Николая уже доказала себе,