— Вилы окаянные, ты что творишь⁈

— Прости… Прости…

Лала сильно мотнула головой. Раз. Другой. И резко осела на землю, прямо к моим ногам. Плач прекратился. Да и все остальное тоже. Движения девушки стали плавными, почти театральными, а голос… с ним явно что-то было не так.

— Мне пора, — очень спокойно произнесла девушка, будто и не было истерики минуту назад.

— Что значит пора? Лала, мы же так и не поговорили. Да и о каком разговоре речь! — гневался я. — Что происходит?

— Ничего не происходит, Богдан, — Лала повела плечами, будто разминая затекшие мышцы. — Это все луна. Очень сильно влияет на мое состояние. Так что такие срывы для ацыгов не редкость, поверь.

Я быстро кинул взгляд на месяц. Растущий. И это ведь не полнолуние. Лала темнила.

— Но время позднее… — девушка сделала шаг в сторону прохода. — Мы сможем поговорить в любое другое время, и лучше при свете солнца…

Еще один шаг и ацыга очутилась за пределами защитной полосы. Правда, как оказалось, тумана уже нигде видно не было. Оставалось надеяться, что он рассеялся, не найдя к нам доступа.

— Мне это все не нравится, — признался я откровенно.

— Давай будем честны друг с другом, Бачевский, твои мысли совершенно не обо мне. Вот и переживать не стоит лишний раз, а то морщины появятся, — Лала дотронулась до своего лба и довольно хмыкнула. — Я буду рада, если ты переключишь свое внимание на двойку.

— Лала, — опешил я от слов девицы. Еще утром она имела совершенно иные намерения касаемо нас и очень явно это демонстрировала. Что же изменилось? — Я…

Ацыга резко подняла ладонь, заставляя меня замолчать.

— Хватит! — незнакомые властные нотки проскочили в речи девушки. Такие свойственны знатным барыням. — Я устала. Пойду отдыхать. И тебе советую. Нечего гуливонить по ночам. Если нас заметят… Ты же не забыл, что мой отец здесь?

— Забудешь тут, — я потер запястье, на котором виднелась отчетливая метка обета. Баро выжег ее мне и ректору. И воспоминания эти были достаточно болезненными, чтобы начать относиться к ацыгу с легкой неприязнью. Вроде и вины его не было, а все же ритуал проводил именно он.

— Вот и славно! На том и разойдемся. И да, — Лала постучала ногтем по пухлой нижней губе в задумчивости. — Днем ко мне лучше тоже не подходи. Мало ли что подумает Бартош. Вроде бы все сказала, — произнесла она, будто разговаривая сама с собой. — Сладких снов.

Махнув мне на прощание рукой, ацыга растворилась в ночи. А я еще минут пять стоял на месте, как вкопанный, твердо решив не спускать с Лалы глаз. Только что произошло нечто, чему я не находил объяснения. Но я знал, что докопаюсь до истины.

Глава 16

Каково же было мое удивление, когда рано утром, еще до общего звонка, меня с Нежей разбудил громкий стук в двери.

— Кого это лихо принесло? — сонно проворчала подруга и спряталась под одеяло.

И я ее прекрасно понимала: две бессонные ночи не предполагали ранний подъем. Да и поздний. Я бы с радостью даже лекции пропустила, но…

Стук стал настойчивее.

— Да что⁈ — не выдержала я и выжатой от усталости тряпочкой сползла с кровати. Кое-как добрела до двери и, зевнув, провернула ручку… Сон как рукой сняло. Моментально и бесповоротно.

— Доброе утро, Невеличка.

Бачевский. Собственной персоной. Юноша оперся спиной о косяк и стоял, сложа руки на груди. Лукавая улыбка, что большую часть времени цвела на лице Богдана, сейчас почему-то отсутствовала. Он явно, как и я, не выспался. И я даже знала, кто стал тому виной.

Вспомнив момент, который ненароком застала в аллее, я отчего-то сначала покраснела, а потом разозлилась.

— Чего тебе?

Богдан нахмурился. А чего он, собственно, ждал? Что я распахну свои объятия при виде него?

— В смысле?

Разговор явно не складывался. То ли я чего-то не понимала, то ли колдун забыл, чего сюда явился.

— Я спрашиваю, что тебе от меня нужно в такую рань? — как для лободырного пояснила, закатывая глаза.

Вернув себе вертикальное положение, парень полез во внутренний карман мантии, достал оттуда сложенный вчетверо листок и протянул мне.

— Я думал, ты в курсе.

— В курсе чего? — любопытство во мне боролось с невозмутимостью. Однако бумажку я все-таки взяла. И пока я читала, тучи над моей головой сгущались и сгущались. Единственное, что действительно радовало — привязка беса-помощника была как нельзя кстати.

— Хочешь сказать, что у нас с тобой другое расписание?

— Ну, — парень провел пятерней по непослушным волосам. — Это у тебя теперь другое расписание. Мое же соответствует курсу. Я был уверен, что ректор сообщил тебе это еще вчера.

Богдан внимательно посмотрел на меня, но я не смогла выдержать его пытливого взгляда. Да, отец вновь забыл или не посчитал нужным что-либо говорить мне лично. Пустяк.

Жаловаться Бачевскому на свою судьбу-судьбинушку я не собиралась. Не тот человек. Да и я не такая.

— Сколько у меня есть времени на сборы? — спросила, но, не дав колдуну ответить, поспешила закрыть двери. Ничего страшного. Обождет. Правда, у юноши на этот счет были свои разумения. Носок сапога вовремя остановил деревянное полотно, а потом и весь парень протиснулся внутрь комнаты.

Помахав ошалевшей Нежане, которая уже тоже не спала, он без всякого стеснения опустился на мою кровать. НА. МОЮ. КРОВАТЬ.

— Ты иди переодевайся, — кивнул он в сторону ванной. — У нас есть еще десять минут.

Нахал. С красивыми бесстыжими глазами. Мало того, что он осквернил мое ложе, так еще и смел указывать.

Зло рыкнув, я скрылась за дверью. Пока умывалась и переодевалась, придумывала тысячу и один способ мести. А когда вышла — напрочь обо всем забыла. Богдан сидел все там же, но сейчас он не хмурился, а, наоборот, весело улыбался. С соседней кровати раздался звонкий смех Нежи, и в моей груди предательски кольнуло. Я не могла объяснить своей реакции, но мне сильнее, чем раньше захотелось сделать что-нибудь гаденькое Бачевскому.

— Идем уже!

Кивнув напоследок подруге, я быстро покинула комнату. Богдан не отставал.

— Шустрая ты, не то что…

— Лалочка? — я кинула колкий взгляд в сторону парня, и он