рублей, «забыв» уплатить в кассу. Как же потом простому руководителю дебет с кредитом сводить? Есть ли здесь какой-то иной выход? Сегодня на очередной вылазке на природу будет съедено 12 подсвинков, а если не съедено, то захвачено с собой! И где больший обман? Кстати, пора подумать о фуршете на природе.

Марк Наумович отправился не столько с инспекцией в колбасный цех, а чтобы самому выбрать к званому ужину что-нибудь стоящее из ассортимента колбас и ветчины.

– Нонна Петровна, не слишком ли ты много свиной шкурки в фарш добавляешь? – своим вопросом из-за угла Бородин застал мастера-фаршесоставителя врасплох, и Нонна Петровна Данильченко от неожиданности уронила шматок шкуры на пол.

– Ну что вы, Марк Наумыч, все пугаете?

– А как ревизор из-за угла спросит? Сама-то ешь такую колбасу?

– Да кто ж ее будет есть? Для своих не кладем! А в магазине все купят, не успеваем коптить!

– Вот именно! В прошлый раз Фима навыбирал «деликатесов», я на банкете чуть не отравился – не докапчиваете колбасу! Уволю к чертовой матери!

– Ну что вы ругаетесь, Наумыч? – вышла на шум заведующая колбасным цехом Елизавета Киршевич. Но Бородин не унимался:

– И воду добавляете сверх нормы! Ну что вы как жулики! Кругом обман!

– Так ведь все спросом пользуется! Магазины разрывают на части, им все мало, народ любую колбасу сметает с прилавков! – парировала Киршевич.

– Так вы скоро бумагу в нее засунете! Когда же вы будете работать без нарушения технологии, с соблюдением всех ГОСТов? Покажи мне, что можно взять для банкета!

Киршевич расторопно провела Марка Наумовича в свой кабинет, и там уже глава Оршицкого райпотребсоюза смог выбрать те мясные деликатесы, за которые не пришлось бы краснеть на природе перед очередной партией руководящих боссов.

– Пробуйте, Марк Наумыч! Пробуйте! Это очень вкусно, все будут довольны! – пыталась услужить Киршевич.

На этот раз выездной фуршет был запланирован в уютном ресторанчике на окраине города. Лето полным ходом вступило в законные права, на крупных березовых ветках струились витиеватые сережки, и соловьи занялись привычными для теплой поры распевными трелями.

Как только официантки в фирменных фартучках успели расставить по столам нарезки из мясных деликатесов, в зале появились гости – следователи прокуратуры во главе с прокурором области Егором Владимировичем Дунаенко. За ними пожаловала районная партийная элита, которая обычно выпивала элитного коньяка не меньше работников правоохранительных органов.

– За Марка Наумовича!

– За Егора Владимировича!

– За нашу доблестную коммунистическую партию! – поминутно раздавались тосты со всех сторон.

Через полчаса безудержных возлияний Дунаенко взглядом встретился с Бельковичем, подавая знак, чтобы тот вышел на улицу.

– Пойдем покурим! Разговор есть, Иосиф Моисеевич!

У придорожной березки Егор Владимирович смачно затянулся, изящно выпустил клубок дыма, похлопывая по плечу Бельковича:

– Ну что, Моисеич, опять на тебя анонимка пришла!

– На меня? – испуганно отреагировал Белькович. – Я-то что сделал?

– Как видно, не дают честным гражданам покоя твои деньжищи, которые ты хапаешь днем и ночью!

– Да что ж им не живется спокойно, этим честным гражданам! Что я могу для вас сделать?

– Мне костюм нужен, понимаешь, скоро коллегия.

– Так ведь нельзя, Егор Владимирович, на каждую коллегию в новом костюме являться, эдак и на вас анонимы найдутся!

– Молчи, дурак! Не найдутся, мои тылы крепки!

– Не волнуйся, Егор Владимирович, будет у тебя костюм! Завтра позвоню!

– Ну, пойдем выпьем, что ли, – довольный результатом переговоров прокурор, приобняв Бельковича, побрел в ресторан за добавкой.

Весь вечер Фима дергался, ожидая увидеть ту, чья нога чуть ли не сорок пятого размера могла растоптать кого угодно. К счастью, Вера Андреевна не появилась, может быть, оттого, что крупных партийных боссов на встрече не предвиделось. А мелкая рыбешка ее никогда не интересовала. Потихоньку пьянящий напиток ударил в голову, и Ефим Ильич Рыжиков осмелел. Давненько он мечтал об автомобиле и даже стоял в очереди в исполкоме на его получение, но очередь могла продлиться и год, и два, и пять лет, а любимой Аннушке, давеча обиженной на второсортный болоньевый плащ, привезенный из Молдавии, очень хотелось приобрести машину как можно скорее. Фима приметил, что за дальним столом сидит человек из райисполкома по фамилии Завьялов. Это ли не случай, когда можно запросто к нему подойти и попросить о внеочередной покупке – автомобили в советское время, дорогой читатель, распределялись по квотам, утверждаемым в исполкомах.

– Добрый вечер! – Фима решительно присел рядом с исполкомовским клерком.

– Добрый! Чем обязан?

– Игорь Николаевич, ну что вы так грозно настроены?

– Как обычно, вам-то что?

– Хороший вечер, а вы один!

– Вы меня на танец хотите пригласить? – проминорил клерк, прожевывая кусок шницеля по-министерски.

– Ну что вы! Просто компанию хотел составить. Позвольте представиться, Рыжиков Ефим Ильич, заведующий овощным складом райпотребсоюза.

– Что просить будете? – брезгливо поморщился Завьялов.

– Ну что вы, как можно! Просить – это когда нечего дать взамен.

– И что же вы можете мне дать?

– Да что угодно! Помидорчики, огурчики, свинину, баранину, икру, коньяк…

– А что же желаете получить взамен?

– Автомобиль… – пролепетал Рыжиков.

Завьялов вытаращил глаза:

– Вы в своем уме? Я не председатель исполкома, я ничего не решаю!

– Ну вы же в комиссии! Поймите, я стою в очереди на «Запорожец», но с таким успехом я буду ждать еще лет пять! Я прошу вас, помогите, – Рыжиков переставил стул поближе, накаляя просьбу до предела, – подвиньте мою очередь, благодарность будет безграничной! Что хотите требуйте взамен!

Не меняя брезгливого выражения на лице, Завьялов с невозмутимым видом достал перьевую ручку из внутреннего кармана пиджака и написал что-то на бумажной салфетке.

Фима, увидев круглую сумму, выведенную на тонкой бумаге, присвистнул. Игорь Николаевич добавил:

– Вы, как вас там…

– Ефим Ильич.

– Да, Ефим Ильич, вы член партии?

– А при чем тут партия?

– Только членам партии можно подвинуть очередь. К тому же вы должны понимать, что я – не один в комиссии.

– Хорошо, я понимаю, все будет. Не волнуйтесь.

– Заседание через неделю, готовьтесь.

Фима вытер испарину со лба, расшаркался и удалился к своему столу, тут же выпив залпом рюмку коньяка.

Вскоре банкет превратился в пьянку, нарезки буженины и ветчины перекочевали в сумки официантов, а Егор Владимирович бухнулся физиономией в недоеденный салат оливье. Бородин был готов к такому повороту событий:

– Фима, проконтролируй, чтобы Дунаенко здесь не остался. Ты же знаешь, что делать? Да, и раздай продуктовые наборы страждущим!

– Да, Марк Наумыч, будет сделано, не волнуйся!

Конечно, сложно оправдать хищение сотен тысяч советских рублей какими-то банкетами и взятками, в результате которых правоохранительные органы закрывали глаза на многочисленные анонимки, подробнейшим образом расписывавшие правонарушения работников райпотребсоюза. Всякий раз,