Шрифт:
Закладка:
Звякнул болтающийся над дверью колокольчик, и немногочисленные посетители забегаловки как по команде уставились на девушку. Придав своему лицу бесстрастное выражение, Иванушкина двинулась к барной стойке. Тесное помещение было густо пропитано запахом пролитого пива и ржаных гренок. Из допотопных колонок, притулившихся по углам, доносилась «Трасса Е 95» в исполнении «Алисы». Бармен, грузный мужчина лет пятидесяти, с проплешиной, неторопливо протирал пузатую пивную кружку, на которой просматривался профиль лося.
— Добрый вечер, — поприветствовал он Анну и поставил кружку на стойку.
— Скорее, доброй ночи, — кивнула девушка. — Текила у вас есть?
Бармен развел руки в стороны:
— Увы, закончилась.
— Вообще вся?
Он провел рукой по лысине, словно пытаясь пригладить давно выпавшие волосы:
— Если честно, у нас ее не бывает.
— А что есть?
— Водка.
— Ну да, как я сразу не догадалась, — краем рта улыбнулась Анна. — Давайте. Два по пятьдесят.
— Одну минуту.
Вскоре перед ней стояли две массивные стопки, доверху наполненные водкой.
— Что-нибудь из закуски жела… — начал бармен, но Анна, не дослушав его, уже опрокинула одну из рюмок.
— Понятно, — хмыкнул он и взял полотенце, начиная протирать стойку. Иванушкина замерла, чувствуя, как огненная жидкость, бурля, опустилась в желудок. Выдохнула.
— А где тут руки можно помыть, напомните? — спросила она.
— Вон там туалет, за ширмой, — показал бармен, и Анна ушла.
Сидящие за столами мужики переглянулись, кто-то хихикнул.
Закрыв за собой дверь, Анна судорожно огляделась. Ноздри неприятно защекотал запах мочи, но она старалась не обращать на эти мелочи внимания. В глаза бросился металлический ящик, на котором болтался пустой держатель для бумажных полотенец. Самих полотенец, как, впрочем, и туалетной бумаги, в кабине не было, но Иванушкину интересовал непосредственно ящик. Потрогав кончиками пальцев его углы, она удовлетворенно кивнула.
Затем взглянула в зеркало. Лицо ровное, решительное, лишь где-то глубоко в глазах метались искры.
«Надеюсь, все получится…»
Анна повернулась к ящику и со всей силы приложилась лицом об угол. В глотке застрял возмущенный вопль, рвущийся наружу — ничего не подозревающий до этого организм словно пытался выкрикнуть: «За что?!»
Переведя дыхание, Анна решила, что одного раза будет недостаточно. Глухой удар — и ящик, не удержавшись, сорвался с крепежа.
Шипя от жгучей боли, Иванушкина снова посмотрела на свое отражение. Из рассеченной брови струилась кровь, пятная алыми кляксами платье.
«Может, еще разик? — посоветовал внутренний голос. — Об раковину. Для натуральности образа, так сказать».
— А что, хорошая мысль, — хрипло согласилась Анна.
Когда она, с залитым кровью лицом, вернулась к стойке, у бармена полезли глаза на лоб.
— Э… дамочка, что с вами? — встревоженно спросил он. — Может, вам пластырь дать? У меня есть!
Анна заставила себя улыбнуться.
— Все супер. Немножко там упала… Просто сегодня у меня неудачный день. — Она взяла вторую рюмку и выпила ее одним махом, даже не поморщившись. — Посчитайте меня.
Бармен покачал головой:
— Пусть будет за счет заведения. С вами точно все в порядке?
— Однозначно, — ответила Иванушкина. — Всего хорошего!
* * *
Оперуполномоченный уголовного розыска районного отдела Андрей Синицын ненавидел ночные дежурства. По злой иронии именно в его смены происходили серьезные происшествия вроде разбойных нападений или убийств, причем чаще всего «злодея» еще нужно было установить. Как только Синицын заступал на очередное дежурство, его взор то и дело смещался на циферблат часов, он словно мысленно подгонял время, чтобы неприятные часы прошли как можно быстрее и, главное, в спокойном режиме.
Его напарник Василий был в отъезде, и Синицын уселся за стол, с неприязнью глядя на стопку разыскных дел. Конечно, этим можно было заняться и позже, но сегодня утром начальник уже интересовался подвижкой дел по автоугонам, а для этого нужно написать подробный отчет, чего Андрею сейчас хотелось делать меньше всего. Он бы с удовольствием растянулся бы сейчас на диване, включив какой-нибудь сериал про маньяков, а тут…
Внезапная трель дежурного телефона заставила его вздрогнуть.
— Синицын, — коротко ответил он, снимая трубку.
— У нас потерпевшая внизу, — послышался голос дежурного. — Ограбление и побои. Отправляю к тебе?
— А куда деваться, — вздохнул Синицын и сдвинул стопку дел в угол стола.
Спустя несколько минут в дверь постучали, и внутрь робко вошла девушка в облегающем платье светло-голубого цвета. Ее лицо, как и платье, было перемазано подсохшей кровью.
— Спокойно, спокойно, — произнес Синицын, поднимаясь из-за стола. — Может, вам сначала в больницу надо?
Иванушкина помотала головой.
— Как вас зовут? — спросил Андрей, подходя к ней вплотную.
— Аня, — всхлипнула та.
— Что случилось?
— Напали двое… Ожерелье сорвали… — сбивчиво заговорила Анна. — Один такой здоровый… я чуть сознание не потеряла!
Синицын осторожно взял пальцами лицо потерпевшей, повернув его к свету. Кроме рассеченной брови, на которой черной корочкой запеклась кровь, на скуле девушки наливался багровый синяк.
— Больно? — спросил он, отпуская подбородок.
Из глаз Анны потекли слезы.
— Да…
— Вот что. Побои надо будет в больнице снять. Могу вам пока нурофен дать. Принести?
Шмыгнув носом, она утвердительно кивнула.
Дверь снова приоткрылась, и в проеме возник Василий, широкоплечий мужчина лет тридцати пяти в «гражданке».
— Андрей, я на месте, — доложил он и заинтересованно взглянул на плачущую Анну: — Что у нас тут?
— Ограбление, — сообщил Синицын. — С девушки вот ожерелье хулиганы сняли… Я за обезболом.
Он вышел из кабинета, а Василий, не сводя с Анны внимательного взгляда, подошел к ней ближе. Заметив рассеченную бровь и распухшую скулу, нахмурился:
— Это вас грабители так?
— Да.
— Сколько их было? Двое? Трое?
Убрав прядь волос со лба, Иванушкина ответила:
— Двое.
— Больше ничего вам плохого не сделали? — продолжал допытываться Василий. — Ну, в смысле…
Анна покачала головой.
— Это самое главное. Вы живы, а все остальное, как говорится… Как вас зовут?
— Аня.
— А я Василий Николаевич, фамилия моя Мартьянов, старший оперуполномоченный, — представился он. — Аня, вы сможете описать, как выглядели напавшие на вас грабители?
— Ну, в общих чертах. — Иванушкина задумалась, словно пытаясь воспроизвести в памяти недавние события. — Темно было… Но я постараюсь.
— Пойдемте ко мне в кабинет, — решил Василий. — Все расскажете спокойно и не торопясь. Потом составим заявление, после чего отвезем вас в больницу. Для определения нанесенного вам вреда нужно заключение эксперта. Не переживайте, все будет хорошо. Найдем мы ваше ожерелье.
— Колье, — поправила Анна, разглядывая свои пальцы, тоже испачканные запекшейся кровью.
Вскоре вернулся Синицын, протянув девушке таблетку. Василий дал ей стакан воды, чтобы запить, затем обратился к напарнику:
— Андрюх, мы ко мне.
На круглом лице Синицына появилось удивление:
— Не понял. А заявление?
— Я сам все оформлю, — успокоил оперативника Василий. — А ты можешь подремать пока.
— Не вопрос,
