– Знаете что? Сама разберусь. Спасибо, что ничего не сделали. – Хэлли умчалась наверх.

– Не за что, милая. – Очевидно, Майк не очень хорошо знаком с сарказмом. Он снова повернулся ко мне. – Итак? Выпьем сегодня? Я заканчиваю смену в три.

Я уже открыл рот, дабы сказать, что ни за что на свете не стану по своей воле проводить с ним время, как раздался очередной звонок. Он взял трубку, вздохнул, потом нахмурился.

– Похоже, через две улицы отсюда произошло ограбление. Ну что, выпьем?

Холодно улыбнувшись, я ответил:

– В другой раз.

Я закрыл дверь за офицерами и позволил Соплячке некоторое время подуться в своей комнате. Если это и значит быть родителем, я рад, что отказался от идеи стать отцом.

Тем временем я поднялся и распаковал вещи в комнате для гостей с уродскими бордовыми стенами и неоново-розовыми лампами. Помещение выглядело так, словно его оформляла слепая мадам из борделя. Мне стало интересно, переступал ли Энтони Торн порог этого разорительного особняка с пятью сотнями комнат. Интуиция подсказывала, что нет.

А моя интуиция никогда не ошибалась.

Вопрос заключался лишь в том, решил ли он избегать этого места по собственной инициативе или же из-за Соплячки?

Я спустился и сделал несколько звонков. Макс должен приехать завтра. Мисс Торн требовала круглосуточного присмотра, поэтому придется работать посменно. Еще я позвонил в местный центр кроссфита. Обычно мне нравилось тренироваться на свежем воздухе, но в Лос-Анджелесе были только поля для гольфа.

Просмотрел электронную почту, проверил приложение «Кинк» на предмет единомышленников в этом районе, а затем вернулся к сортировке резюме для отдела кибербезопасности.

Спустя час после своего драматичного ухода Соплячка появилась внизу, облачившись во все черное и нацепив темные солнцезащитные очки, и с дизайнерским чемоданом в руках. Она вздернула подбородок.

Хэлли напоминала плохую актрису мыльной оперы.

– Я ухожу, – объявила она, стоя возле двери.

Я ничего не ответил.

– И тебе не удастся меня остановить.

Готова поспорить?

– Только возьму ключи. – Хэлли отпустила чемодан и прошла на кухню, затем вернулась красная как помидор к обеденному столу, за которым сидел я.

– Где все мои ключи? – требовательно спросила она. – Это воровство.

– У меня в кармане, – ответил я, продолжая печатать текст электронного письма. – И формально автомобили записаны на имя твоей матери. Она дала добро на их конфискацию в целях безопасности при необходимости.

– Ты…

– Посмотрите на эту защитницу окружающей среды. – Я не отрывался от экрана ноутбука. – Владеет четырьмя машинами.

– Они гибриды.

– Для тебя одной, – напомнил я. У меня складывалось ощущение, что математика не ее сильная сторона.

– Все потому, что мне нравится поддерживать экологические компании.

– Разумеется, за счет твоего отца.

– Я позвоню своему водителю, – пробормотала Хэлли скорее для себя, чем для меня.

– Мистер Дришолл находится в запоздалом оплачиваемом отпуске, – категорично заявил я. – Он сейчас в другой части страны со своей семьей.

– Деннис! – Хэлли ахнула, приложив ладонь к груди. – Он никогда раньше не брал отпуск.

– Вот именно.

– Что ж, тогда закажу такси, – ответила она.

– А они примут оплату ценными рекомендациями? – сухо поинтересовался я.

– Что?

Я перестал печатать.

– Твои кредитки заморожены. Не мог рисковать, что ты нарвешься на проблемы, пока меня не будет рядом.

– Да ты издеваешься.

– О, и заранее должен предупредить – у меня нет чувства юмора. В ближайшие полгода никаких шуток в этом доме. – Я дважды щелкнул по одному из резюме, ожидавших меня на почте.

– Я еще отомщу.

Я зевнул, задаваясь вопросом: все ли излишне избалованные создания Лос-Анджелеса говорят плохо прописанными диалогами из «Ривердейла».

– Месть – признание боли. Спрячь получше свои чувства. Они на виду, а то, что лежит на поверхности, легко использовать в собственных целях.

– Я найду выход из этого положения. – Хэлли ходила из угла в угол, глядя на стены так, словно они давили на нее. Она смирилась со своей новой реальностью. Хорошо.

В браузере я открыл еще одну вкладку с резюме. Степень бакалавра по информационной безопасности, выпускник учебного курса кибербезопасности Калифорнийского университета в Беркли, пятилетний опыт работы в NESSUS, SPLUNK и APP Detective и прочая чушь.

Недостаточно хорош. Следующий.

– Точно найду! – Хэлли топнула ногой. – Просто наблюдай.

Я встретил ее прямой взгляд.

– Обязательно буду за тобой наблюдать, ведь дорогой папочка платит мне за это огромные деньги. Ваша задница будет под моим присмотром в течение следующих шести месяцев, мисс Торн, хотите вы того или нет. Забудь обо всем, что знала о своей прежней жизни. Прошли те времена, когда ты пьяной вываливалась из баров и клубов без одежды. Отныне тебе придется доказывать мне, что ты достаточно ответственна, чтобы вести свои аккаунты в социальных сетях, пользоваться кредиткой и общаться с другими людьми. Ты будешь на воздержании, в том числе от алкоголя – таковы требования твоих родителей, а также станешь паинькой – это уже мое условие. И к концу моего пребывания, – тут я перешел к вишенке на торте, – ты еще и на работу устроишься.

– Воздержание! – возмущенно вскричала она. Я отчасти понимал ее ярость. Сексуальная активность не имела ничего общего с хорошим поведением. Но не я устанавливал правила – я просто следил за их исполнением. – А ты тоже будешь воздерживаться?

Вот на это я не стал бы делать ставку.

Я мог обходиться без секса неделями, а иногда и месяцами. Найти подходящую моим предпочтениям партнершу нелегко – к счастью, мой самоконтроль уступал только моей выносливости. Но мы с Соплячкой не в одной лодке.

– То, чем я занимаюсь в личное время, касается только меня, – отрезал я.

– Ага, так и думала. – Хэлли невесело усмехнулась. – А алкоголь? Я не так много пью.

– Тогда отказ от него не должен вызвать трудностей.

Девица огляделась по сторонам, пытаясь изобрести креативный выход из положения. Очевидно, семейство Торнов позволило ей расти дикой и свободной, как сорняк, до тех пор, пока у нее не выработалась привычка ни перед кем не отчитываться.

– Я превращу твою жизнь в ад, – невозмутимо заявила Хэлли.

– Мелкая. – Я раздраженно улыбнулся ей. – Меня выковали в аду. Там я буду чувствовать себя как дома. А вот тебе предстоит несколько напряженных месяцев.

– Это еще не конец, – предупредила она, помахав пальцем перед моим лицом, взорвавшись от переполнявших ее чувств. – Если уж на то пошло, я собираюсь выйти отсюда прямо сейчас и продать историю о том, как ты вломился к обнаженной спящей девушке…

Не желая слушать дальше ни окончание этого предложения, ни что-либо еще, что могло вырваться из этого