Шрифт:
Закладка:
III
ТЕ, КТО БРОДЯТ В НОЧИ
Луна еще не взошла, когда Кулл, положив руку на рукоять меча, подошел к окну. Окна выходили в огромные внутренние сады королевского дворца, и ночной ветерок, принося ароматы пряных деревьев, колыхал тонкие занавески. Король выглянул наружу. Аллеи и рощи были пустынны; тщательно подстриженные деревья отбрасывали громоздкие тени; фонтаны поблизости отливали тонким серебром в свете звезд, а далекие фонтаны мерно журчали. По этим садам не ходили стражники, поскольку внешние стены охранялись так тщательно, что казалось невозможным, чтобы какой-либо захватчик получил к ним доступ.
Виноградные лозы обвивали стены дворца, и как раз в тот момент, когда Кулл размышлял о легкости, с которой по ним можно было бы взобраться, из темноты под окном отделился сегмент тени, и обнаженная коричневая рука перегнулась через подоконник. Огромный меч Кулла просвистел на полпути из ножен; затем король остановился. На мускулистом предплечье сверкал браслет с драконом, который Ка-ну показал ему прошлой ночью.
Обладатель руки перевалился через подоконник и вошел в комнату быстрым, легким движением взбирающегося леопарда.
“Ты Брул?” - спросил Кулл, а затем остановился в удивлении, смешанном с раздражением и подозрением; ибо этим человеком был тот, над кем Кулл насмехался в Зале Общества; тот самый, кто сопровождал его из пиктского посольства.
“Я Брул, убийца с копьем”, - ответил пикт сдержанным голосом; затем быстро, пристально глядя Куллу в лицо, он сказал, чуть громче шепота:
“Ka nama kaa lajerama!”
Кулл начал. “Ha! Что ты имеешь в виду?”
“Разве ты не знаешь?”
“Нет, слова незнакомы; они не принадлежат ни к одному языку, который я когда–либо слышал – и все же, клянусь Валкой! – где–то -я слышал ...”
“Да”, - было единственным комментарием пикта. Его глаза окинули комнату, кабинет дворца. За исключением нескольких столов, одного или двух диванов и огромных полок с пергаментными книгами, комната была пустой по сравнению с великолепием остальной части дворца.
“Скажи мне, король, кто охраняет дверь?”
“Восемнадцать Красных Убийц. Но как получилось, что ты ночью пробрался через сады и взобрался на стены дворца?”
Брул усмехнулся. “Стражи Валузии - слепые буйволы. Я мог украсть их девушек у них из-под носа. Я крался среди них, и они меня не видели и не слышали. И стены – я мог бы взобраться на них без помощи лиан. Я охотился на тигров на затянутых туманом пляжах, когда резкие восточные бризы гнали туман с моря, и я взбирался на кручи горы западного моря. Но давай–нет, коснись этого браслета ”.
Он протянул руку и, когда Кулл с удивлением подчинился, издал явный вздох облегчения.
“Итак. Теперь сбрось эти царские одежды; ибо этой ночью тебе предстоят такие подвиги, о которых не мечтал ни один атлантиец”.
Сам Брул был одет только в скудную набедренную повязку, сквозь которую был просунут короткий изогнутый меч.
“И кто ты такой, чтобы отдавать мне приказы?” - спросил Кулл слегка обиженно.
“Разве Ка-ну не приказывал тебе следовать за мной во всем?” - раздраженно спросил пикт, его глаза на мгновение вспыхнули. “У меня нет любви к тебе, повелитель, но на данный момент я выбросил мысли о вражде из головы. Поступай так же. Но приди”.
Бесшумно ступая, он направился через комнату к двери. Раздвижная дверь позволяла видеть внешний коридор, невидимый снаружи, и пикт предложил Куллу посмотреть.
“Что ты видишь?”
“Никто, кроме восемнадцати гвардейцев”.
Пикт кивнул и жестом пригласил Кулла следовать за ним через комнату. У панели в противоположной стене Брул остановился и на мгновение пошарил там. Затем легким движением он отступил назад, одновременно вытаскивая свой меч. Кулл издал восклицание, когда панель бесшумно открылась, открывая тускло освещенный проход.
“Потайной ход!” тихо выругался Кулл. “И я ничего об этом не знал! Клянусь Валкой, кто-нибудь должен станцевать ради этого!”
“Молчать!” - прошипел пикт.
Брул стоял, как бронзовая статуя, словно напрягая каждый нерв в ожидании малейшего звука; что-то в его позе заставило волосы Кулла слегка встать дыбом, не от страха, а от какого-то жуткого предвкушения. Затем, поманив рукой, Брул шагнул через секретный дверной проем, который был открыт позади них. Проход был пуст, но не покрыт пылью, как должно было быть в случае с неиспользуемым секретным коридором. Откуда-то просачивался неясный серый свет, но его источник был не виден. Через каждые несколько футов Кулл видел двери, невидимые, как он знал, снаружи, но легко различимые изнутри.
“Дворец похож на пчелиные соты”, - пробормотал он.
“Да. Днем и ночью за тобой наблюдает множество глаз, король”.
Король был впечатлен манерами Брула. Пикт шел вперед медленно, осторожно, наполовину пригнувшись, низко держа клинок и выставляя его вперед. Когда он говорил, это был шепот, и он постоянно бросал взгляды из стороны в сторону.
Коридор резко повернул, и Брул осторожно выглянул за поворот.
“Смотри!” - прошептал он. “Но помни! Ни слова! Ни звука – клянусь твоей жизнью!”
Кулл осторожно посмотрел мимо него. Коридор сразу за поворотом сменился лестничным пролетом. А затем Кулл отпрянул. У подножия этой лестницы лежали восемнадцать Красных Убийц, которые в ту ночь дежурили в кабинете короля. Только хватка Брула на его могучей руке и яростный шепот Брула за плечом удержали Кулла от прыжка вниз по лестнице.
“Тихо, Кулл! Тихо, во имя Валки!” - прошипел пикт. “Сейчас эти коридоры пусты, но я многим рисковал, показывая вам, чтобы вы могли тогда поверить в то, что я должен был сказать. А теперь вернемся в комнату для занятий”. И он вернулся по своим следам, Кулл следовал за ним; его разум был в суматохе замешательства.
“Это предательство”,
