относятся друг к другу. Это не значит, что их отношения всегда были радостными и солнечными. Вовсе нет. У них бывают разногласия, но при этом они понимают, что не следует цепляться к каждой мелочи, и не каждое оскорбление намеренно. Их девиз счастливого брака — старайтесь отпускать как можно больше. Больше прощать. Больше забывать. Прикусите свой язык. И время от времени, напоминайте себе почему вы вышли замуж именно за этого человека. Сосредоточьтесь на этом, и не обращайте внимание на мелочи.

— Эй, — мягко говорит папа, кладя руку мне на плечо, видимо чувствуя мой дискомфорт. — Ты в порядке?

— Настолько, насколько это возможно, — отвечаю я, надеясь, что это звучит искренне. — Это… — Мне не хватает слов, чтобы описать все, что происходит, поэтому я просто пожимаю плечами.

— О, милый. — Мама хмурится. — Мне правда очень жаль. Что все так. Холли только что была здесь.

— Да, я столкнулся с ней.

— Как бы то ни было, она выглядит такой же несчастной, как и ты, — добавляет мама. — Есть хоть какой-то шанс на примирение?

— Сомневаюсь.

— Ты все еще любишь ее, — замечает мама.

— Любви иногда бывает недостаточно, — говорю я, поскольку я не могу этого отрицать.

Мама смотрит на папу и улыбается.

— Не для всех.

— Что ж, очень жаль, — говорит отец со смирением в голосе. — Как ни крути, Холли замечательная девушка.

— Да, она такая, — соглашаюсь я. Видеть печаль на их лицах невыносимо, поэтому добавляю, — но, в конце концов, все к лучшему. Это трудно, но это то, чего мы оба хотим. — Это ложь. Я никогда не хотел, чтобы мой брак распался. Но воссоединится с Холли после того, как мы отдалились друг от друга, кажется даже более сложной задачей, чем начать новые отношения.

— Надеюсь, что это именно так, — только и говорит мама, прежде чем кивнуть на столик позади меня. — Кстати, Калеб Скотт здесь. За семнадцатым столиком.

Я оборачиваюсь, чтобы увидеть массивную фигуру своего друга детства, спокойно уминающего хэш из солонины, и мое настроение сразу немного улучшается.

— Пойду поздороваюсь, — говорю я, засовываю руки в карманы и направляюсь в его сторону. — А я-то думал, что ты следишь за своим уровнем холестерина.

Калеб поднимает на меня взгляд, и его губы растягиваются в улыбке.

— Рождество бывает только раз в году, Итан. Должен же я время от времени баловать себя.

— Что ж, я уважаю твое желание, — говорю я с притворной серьезностью, которая заставляет его усмехнуться.

— Как твои дела? Ты говорил, что собираешься жить с Холли в том старом викторианском доме? — поднимает он брови, глядя на меня, и я вздыхаю.

— Только до конца месяца, — я отодвигаю стул и сажусь. — Мы… проводим это время с пользой.

Калеб похоже улавливает уклончивость в моем тоне, прочищает горло и неловко ерзает на своем стуле.

— Итак, ты, э-э… уже нашел работу? Все еще планируешь насовсем уйти из архитектуры?

— Нет, полностью уходить не планирую, — отвечаю я. — Я люблю свою работу. Проблема была в компании. Она всю душу из меня вытрясла.

— Ты же знаешь, что мое предложение остается в силе. — Калеб откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. — Дела в моей фирме идут хорошо. В прошлый квартал мы достигли потрясающих результатов, и сейчас планируем расширяться. Мне бы не помешал еще один толковый архитектор.

Его предложение для меня не в новинку. Он уже какое-то время размахивает им у меня перед носом. В прошлом я всегда отвечал ему твердым «нет», но не потому, что не мог представить себя возвращающимся в Уэстон и работающим в небольшой фирме, а потому что мне всегда приходилось думать о Холли и нашем браке.

— Знаешь что? Дай мне немного времени обдумать твое предложение.

Калеб кивает.

— Без проблем. Было бы здорово, если бы ты присоединился к нашей команде.

Я бы соврал, если бы сказал, что предложение не было заманчивым. Остаться в Уэстоне, заниматься любимым делом с кем-то, кто так же, как и я работает, вырвавшись из-под контроля большой корпорации. Прощаясь с Калебом, задумываюсь о том, как отреагирует Холли, если я скажу ей, что получил предложение о работе.

Холли…

Такое чувство, что куда бы я ни посмотрел, везде она: в китчевом декоре, который не менялся с тех пор, как мы подрабатывали здесь в шестнадцать; в запахах, доносящихся с кухни, которые возвращают меня мыслями к бесконечным разговорам, что мы вели друг с другом, убираясь вечером перед закрытием; в музыке, звучащей из музыкального автомата — под какое же количество старых песен мы танцевали, полностью потерявшись друг в друге, отбросив все стеснения?

Невольно всплывают воспоминания о жаркой летней ночи после окончания второго курса. Мои предки уже закрыли кафе на ночь, мама многозначительно посмотрела на меня, запирая дверь, оставив нас с Холли сидеть на скамейке и слушать тихие звуки ночного города. Мне даже удалось стащить пиво из холодильника, которое мы передавали друг другу, смеясь над глупостями и сплетничая о других ребятах в городе. Это было наше первое в жизни пиво.

Я отбрасываю эти мысли в сторону и направляюсь к выходу. Нет смысла терзать себя воспоминаниями о прошлом.

ГЛАВА 7

Я просто хочу готовить выпечку и смотреть рождественские фильмы

Холли

Мне почти стыдно за то, что я сбежала, но не настолько, чтобы вернуться и поговорить с Итаном. Как бы ни было стыдно прятаться от него после ссоры, от одной мысли, чтобы снова поговорить с ним и ввязаться в очередной спор, становится не по себе. В последнее время все так и происходит, ситуация постоянно обостряется, одно перерастает в другое. Если я еще какое-то время смогу избегать неизбежного, то обязательно буду это делать.

И все же какая-то часть меня хотела кинуться к нему в объятия, поцеловать, помириться и напомнить ему, что я всегда буду любить его. Вместо этого я сбежала.

Мысли в моей голове перемешались.

Мое сердце так запуталось.

Мне нужно немного пространства и времени, чтобы привести мысли в порядок.

Есть что-то исцеляющее в походах в продуктовые магазины. В Нью-Йорке Итан всегда подшучивал надо мной по этому поводу. Я настояла на том, чтобы самой заниматься покупками, в то время как Итан отвечал за мытье посуды. Мы вместе готовили, вместе занимались уборкой… Это работало. Какое-то время. Поход в супермаркет всегда был для меня наивысшей точкой наслаждения, своего рода способом расслабиться после долгого рабочего дня и сосредоточиться на одной цели, не требующей больших усилий.

Пока я внимательно изучаю