пообщался с вами ещё, но увы. Меня ждёт вскрытие этого любопытнейшего персонажа, — кустодий протянул мне ладонь. — До встречи, Павел Филиппович. Если вам нужна будет помощь…

— Вы будете первым, кому я позвоню, — ответил я, отвечая на рукопожатие.

Стас ухмыльнулся и вышел из офиса. Я же достал из кармана телефон. Зимин был прав. Илья Литвинов не жилец. В остроге до него доберутся те, кто устроил этот балаган с похищением, а на свободе с ним постарается свести счёты Потемкин.

Убитый горем отец должен поквитаться за дочь. Не знаю, почему князь не уничтожил дружинника сразу, но если Литвинов выйдет под домашний арест, его устранят. В этом у меня не было никаких сомнений.

Литвинов должен оставаться под стражей. И варианта было два: обратиться к кустодиям, которые переведут подозреваемого в отдельную камеру под усиленную охрану, или…

Я нашел в списке контактов нужный номер, взглянул на цифры, не решаясь нажать на кнопку вызова. Но все же пересилил себя.

В динамике послышались длинные гудки, а затем весёлый голос произнес:

— Добрый день, Павел Филиппович. Какими судьбами?

— Добрый день, мастер Рипер, — ответил я. — Не так давно вы сказали, что ваша организация задолжала мне услугу?

— Две, — поправил меня глава «Сынов». — Одна за то, что вы сумели вытащить из острога моего доброго товарища Плута, а вторая за по-настоящему царский подарок, который вы преподнесли.

— Тогда я хотел бы попросить вас о закрытии одной услуги, — произнес я.

— Конечно, мастер Чехов, — ответил Рипер, и веселье в голосе мигом пропало. — Когда вам будет удобно обсудить детали и назвать имя? Хочу вас предупредить, Павел Филиппович. Политическими фигурами мы не занимаемся. С такими просьбами вам лучше обратиться к социалистам-революционерам. А остальных, даже аристократов, можно обсудить.

— Нет, что вы, мастер Рипер, — поспешно возразил я. — Хотел бы попросить о том, чтобы ваши ребята взяли под защиту одного человека, который сейчас находится в остроге.

— А, это, — рассмеялся собеседник. — Признаться, я уже думал, что вы хотите отправить кого-то на знакомство с Мистером Хаосом. А здесь такой сущий пустяк. Кого нужно защитить?

— Илья Литвинов, — ответил я.

— Дружинник, кто обвиняют в убийстве княжны Потемкиной? — уточнил анархист.

— Он самый.

— Хорошо. Сделаем в лучшем виде, мастер Чехов. — заверил меня Рипер. — Можете не сомневаться.

— Я очень надеюсь, что это ненадолго, — пообещал я. — И скоро с моего подзащитного снимут обвинения.

— Павел Филиппович, за то, что вы помогли Плуту, его могут защищать хоть всю жизнь, — заверил меня Рипер, намекая, какую именно услугу он закроет этой моей просьбой.

— Спасибо, — поблагодарил я анархиста, скрепляя сделку.

— Ну, раз это все, тогда до свидания, мастер Чехов. Если у вас найдется свободное время, заглядывайте в наш бар «Сердце анархии». Уверяю, у нас очень весело.

— Постараюсь воспользоваться вашим приглашением, — уклончиво ответил я, и анархист завершил вызов.

Я убрал телефон в карман, и направился на второй этаж искать Фому. До встречи с Ивановым оставалось полчаса.

* * *

К отделению жандармерии мы прибыли за пять минут до оговоренного срока. И я очень надеялся, что Иванов сообщил дежурному про посетителя. Я вышел из машины, и Фома тут же предупредил:

— Вашество, я подальше припаркуюсь. Вы звоните, когда освободитесь.

— Хорошо, — согласился я и направился к крыльцу, когда во двор, сверкая проблесковыми маячками, въехал фургон жандармерии.

Он затормозил у крыльца, дверь открылась, и на асфальт спрыгнул один из жандармов. Скомандовал:

— Выгружаемся, господа хорошие. Теперь вы точно надолго поедете в Сибирь.

— Как скажешь, начальник, — послышался из фургона весёлый голос, который показался мне знакомым. А через секунду, наружу один за другим начали выпрыгивать люди. Запястья у всех прибывших были скованы наручниками. Парни были без знаков отличия, но закатанные рукава рубах у многих демонстрировали татуировки анархистов. Всего меченых гостей было около десяти.

Среди прибывших я заметил и Плута. Тот едва заметно кивнул мне и усмехнулся. Жандарм построил всех в шеренгу, и прибывшие бодро направились к дверям отделения.

Дверь открылась, и на крыльцо вышла Белова, которая тут же посторонилась, пропуская компанию. Заметив ее, один из анархистов улыбнулся, демонстрируя на удивление полный комплект зубов, и произнес:

— Мое почтение, барышня.

Алиса смерила его недовольным взглядом и хотела было что-то ответить, но анархиста грубо подтолкнули в спину:

— Шагай.

— Все, все, начальник, — поспешно согласился бандит и переступил через порог отделения. — Такую кралю не каждый день встретишь.

Я подошёл к крыльцу и поинтересовался:

— Нежданные гости?

— Ага, — ответила Алиса, провожая взглядом процессию. — Десять минут назад поступил сигнал, что «Сыны» разгромили один из баров «Черной Сотни». Причем впали в раж и не сбежали, когда прибыл патруль. Спокойно добивали оппонентов.

— Интересные дела, — согласился я. — Удобное выбрали время. Когда весь ваш отдел ныряет у старой мануфактуры.

— То-то и оно, что их десять, а дежурных трое, — вздохнула Белова. — Так что чувствую, допрос затянется.

— Такое бывает.

— Знаешь, Чехов, последнее время я все чаще жалею, что выбрала эту профессию. А если учесть, что на службе мне придется проторчать минимум десять лет… ладно, не будем о грустном. Ты то здесь какими судьбами?

— С начальством твоим переговорить приехал. Кстати, он у себя? — ответил я и Белова поморщилась:

— Где же ему ещё быть? Не на болоте же нырять. Надеюсь, после вашего разговора у Иванова не испортится настроение?

— То есть, сейчас оно хорошее? — уточнил я.

— Нет. Но может стать ещё хуже. В этом плане Иванов уникален. У него нет предела недовольству. Побойся Искупителя, Чехов. Тебя уже и так весь отдел ненавидит.

— Я постараюсь не расстроить вашего сатрапа, — пообещал я и потянул на себя дверь. — Ладно, мне пора.

— Да я с тобой сейчас пойду. Кто-то же должен допрашивать этих.

Я пропустил Алису в отделение и направился следом. В компании Беловой прошел через дежурного, попрощался с девушкой и свернул к кабинету Иванова. Подошёл к двери с нужной табличкой, трижды стукнул в створку. И дождавшись недовольного «Войдите», потянул на себя дверь.

Дмитрий сидел за столом. Перед ним лежала открытая папка, и жандарм задумчиво перебирал листы.

— Добрый день, мастер Иванов, — поприветствовал хозяина кабинета. — Мы договаривались сегодня встретиться.

Жандарм поднял голову, взглянул на меня и недовольно поджал губы:

— Да какой же он добрый, когда вы пришли в гости, Павел Филиппович? — начал парень. — В последнее время вы стали дурным вестником. Даже примета такая у жандармов есть: раз в отделение приехал княжич Чехов, жди беды.

— Так вот почему дежурный смотрел на меня так недовольно, — протянул я и задумчиво потёр ладонью подбородок.

— Ладно, мастер, зачем пожаловали? — перебил меня Дмитрий. — А то после обеда мне прибавилось работы. «Сыны» так рады, что одного из их лидеров отпустили, что устроили погром в баре, принадлежащем «Чёрной