Шрифт:
Закладка:
Еще 4 марта командование ВВС Красной армии получило указания Генштаба, что «САВО, ЗакВО и ОдВО приобретают особое важное оперативное значение», и стало готовить обеспечение этих округов необходимыми материально-техническими средствами и боеприпасами «на 1 месяц боевой работы»[960]. До апреля 1940 г. ВВС ЗакВО состояли из 60‐й авиабригады (36‐й, 45‐й, 50‐й истребительные авиаполки), 5‐й дальнеразведывательной эскадрильи, 6‐й разведэскадрильи и 30‐го отдельного отряда ПВО. 5 апреля начальник Генштаба РККА своими шифротелеграммами №№ 02381—02385 приказал к 20 апреля перебросить в ЗакВО 35‐й истребительный полк из БОВО, управление 3‐й авиабригады и 12‐й дальнебомбардировочный полк из СКВО, управление 64‐й авиабригады, 6‐й и 42‐й дальнебомбардировочные и 18‐й скоростной бомбардировочный полки из ОрВО, 25‐й и 68‐й истребительные полки из ЛВО и 41‐й скоростной бомбардировочный полк из КалВО. 23 апреля своими шифротелеграммами №№ 02450 и 02458 командарм 1‐го ранга Б.М. Шапошников приказал после 5 мая перебросить в ЗакВО управление 17‐й авиабригады из КалВО и 133‐й истребительный авиаполк из МВО. Авиаполки перебрасывались как лётом, так и по железной дороге. Кроме того, согласно директиве Главного Управления Красной армии № 1/5/176357/сс от 20 февраля и постановлению Комитета обороны при СНК СССР № 92сс от 26 февраля 1940 г. в ЗакВО были сформированы управление 45‐й авиабригады, 82‐й, 84‐й истребительные и 83‐й дальнебомбардировочный полки. Соответственно ВВС округа увеличились с 246 самолетов на 1 марта до 1 023 на 1 июня[961].
В соответствии с распоряжением наркома обороны и начальника Генштаба командующий ВВС 9 и 11 апреля приказал дальнебомбардировочным авиаполкам ЗакВО и ОдВО «приступить к изучению Ближне-Восточного ТВД, обратив особое внимание на следующие объекты»: Александрия, Бейрут, Хайфа, Александрета, Порт-Саид, Никосия, Ларнака, Фамагуста, Алеппо, Суэцкий канал, Стамбул, Измид, Синоп, Самсун, Трапезонд, Мудания, Смирна, Галлиполи, Анкара, Кырыкале, проливы Босфор и Дарданеллы. Следовало в строгой тайне проработать возможные маршруты, бомбовую нагрузку и провести по 2 учебных полета над своей территорией с дальностью и навигационными условиями, соответствующими Ближне-Восточному ТВД, включая бомбометание и воздушные бои с встречающими истребителями[962]. 7 апреля командование ВВС просило Разведуправление НКО передать штабу ВВС материалы по району Мосул – Керкук, в том числе и те, которые можно достать в Берлине через военно-воздушного атташе. 23 апреля в штаб ЗакВО из 5‐го Управления НКО были высланы разведматериалы «по объектам Турции, Ирана, Ирака и Палестины для тщательного изучения летным составом» частей. Переданные 25 мая в штаб ВВС округа, эти материалы содержали карты, планы, схемы, фотоснимки районов Стамбула, Тавриза, Казвина, Багдада, Мосула, Хайфы[963].
В результате всех этих мероприятий штатная численность войск ЗакВО возросла с 15 февраля по 1 июля 1940 г. в 3,2 раза. Списочная численность войск округа, составлявшая на 1 апреля 86 771 человек, увеличилась к 1 мая до 307 961 человек, а к 1 июня до 320 128 человек[964].
Тем временем самолет английской разведки с авиабазы Хаббания в Ираке 30 марта провел аэрофотосъемку района Баку, а 5 апреля – района Поти и Батуми. В Лондоне и Париже завершали разработку конкретных военных планов для действий на Кавказе. Намечалось подготовить единый англо-французский план, который следовало передать на рассмотрение правительств. Однако вторжение Германии в Данию и Норвегию 9 апреля в определенной степени связало руки западным союзникам, поскольку наличные силы ВВС не позволяли усилить авиагруппу на Ближнем Востоке. В 10.30 9 апреля Ф. фон дер Шуленбург посетил В.М. Молотова и сообщил, что Германия для обеспечения своей безопасности решила упредить Англию и Францию и занять Данию и Норвегию. Берлин обещал, что «территории Швеции и Финляндии нашей акцией затронуты ни в коем случае не будут». Молотов ответил, что советское правительство понимает «действия Германского правительства, так как, видимо, Англия слишком далеко зашла в отношении нарушения нейтралитета Норвегии и Дании. Не исключено, что Англия действительно готовилась к занятию побережья Норвегии и Дании. Поэтому меры Германии в отношении Норвегии и Дании следует считать вынужденными». На вопрос Шуленбурга, «верны ли слухи о торговых переговорах» СССР с Англией, Молотов, сославшись на факты задержания западными союзниками советских судов, ответил отрицательно[965].
Начало боев в Скандинавии устранило кризис, возникший в советско-германских отношениях. 9 апреля В.М. Молотов заявил, что «хозяйственные органы СССР несколько перестарались, приостановив отправку товаров в Германию, в частности нефти и зерна». Хотя Германия сама задержала обещанные СССР поставки, но заверения Г. Геринга о том, что «задержки будут устранены», позволяют советской стороне возобновить свои поставки. Кроме того, был урегулирован и ряд более мелких вопросов. «Господин Молотов был сама любезность, – докладывал в Берлин Ф. фон дер Шуленбург. – Я должен признаться, что абсолютно поражен такой переменой»[966]. Видимо, начало боев в Норвегии убедило советское правительство, что никакого сговора Германии и Англии не будет, а западные союзники связаны боями в Скандинавии. Следовательно, снизилась угроза вовлечения СССР в войну, что позволило нормализовать отношения с Германией. Вместе с тем Молотов 13 апреля заявил Шуленбургу, что советское правительство «определенно заинтересовано в сохранении нейтралитета Швеции» и «выражает пожелание, чтобы шведский нейтралитет не был нарушен». Германия, которая не планировала оккупацию Швеции, ответила, что также не заинтересована в нарушении шведского нейтралитета[967].
19 апреля Англия выразила желание возобновить торговые переговоры с СССР при условии учета военных интересов Лондона и гарантий против реэкспорта английских товаров в Германию[968]. 23 апреля Верховный военный совет союзников, вновь рассмотрев проблему авиаудара по кавказским нефтепромыслам, констатировал, что «угроза нападения является реальностью и поэтому представляет собой средство для давления» на Советский Союз. Было решено завершить подготовку нападения как можно скорее (ориентировочная дата конец июня – начало июля) и усилить давление на Турцию, чтобы склонить ее к участию в антисоветском походе[969]. 26 апреля Германия запросила СССР, верны ли слухи о «ведущихся по инициативе Советского Союза советско-английских торговых переговорах». В ответ В.М. Молотов достаточно откровенно обрисовал сложившуюся ситуацию[970]. 29 апреля СССР согласился вести переговоры с
