В конце концов, его оргазм утих. Закрыв глаза, он расслабился в кресле, тяжело дыша. Он ослабил мертвую хватку в моих волосах, но удерживал мою голову на месте.

— Не хочу лишаться твоего рта, — сказал он хриплым голосом. — Дай мне продлить это удовольствие еще немного.

Мне бы сейчас не помешал глоток воды, но я не сопротивлялась. Я просто оставалась неподвижной и держала его размягчающийся член во рту, зная, что он, вероятно, слишком чувствителен, чтобы его сосать.

Он скользнул пальцами по моей голове, разминая и слегка массируя. Это было похоже на награду. Или, быть может, даже извинение за то, что чуть не вырвал пряди из моей головы.

Вскоре он открыл глаза. В них чувствовалось тепло и забота, окутывающая кактемный бархат. Его рука соскользнула с моей головы.

— Вставай, малышка.

Я выпрямилась, удивляясь, что мои затекшие колени не хрустнули. Пол был неудобным. Я сделала мысленную пометку использовать подушку, если будет «следующий раз».

Он сел ровно и положил руки мне на бедра, а затем уткнулся лицом мне в живот. Испустил вздох, который, казалось, исходил из самой его души.

Я обхватила его затылок обеими руками. Честно говоря, я была немного взвинчена, но не хотела, чтобы он отвечал мне тем же. Я хотела, чтобы этот момент был только его.

— Не знаю, как ты, но я устала как собака, — сказала я. — Пойдем в постель?

Я затаила дыхание, надеясь, что он не оттолкнет меня или не будет настаивать на том, чтобы остаться здесь в одиночестве.

Он посмотрел на меня и легонько сжал мои бедра.

— Идем, — согласился он.

Мои шорты и трусики скользнули по бедрам, вниз по ногам, а затем исчезли. Я нахмурилась, слегка подвинувшись. Теплые руки раздвинули мои ноги и погладили внутреннюю сторону бедер, благоговейно и собственнически. Я пробормотала что-то неразборчивое и поежилась.

Чей-то рот коснулся моего пупка.

— Шшш, позволь мне сделать по-моему.

Он нежно раздвинул мои складки, и порыв прохладного воздуха заставил меня подпрыгнуть. Он лизнул мою киску горячим, влажным языком. Я застонала, желая большего. Мне нужно больше. И больше. И больше. И больше.

Возбужденная и взвинченная, я дернулась, когда его язык покружил вокруг моего клитора. О Боже, это было так приятно. Слишком.

Стало еще лучше, когда он покрутил языком вокруг чувствительного бугорка, а затем прошелся им вниз — туда, где он был нужен мне больше всего. Однако не вошел в меня. Он обвел мой вход — дразня, намекая на большее. Я нахмурилась, корчась от разочарования.

— Не двигайся, Виена.

Паутина сна рассеялась в моем сознании. Я открыла глаза и обнаружила, что уже светло, благодаря частично закрытым шторам. Подняв голову, я моргнула, глядя на Дейна, который устроился между моих бедер.

Его взгляд встретился с моим, горячий и решительный; не пустой, как вчера.

— Доброе утро, малышка, — он обхватил губами мою киску и глубоко проник языком внутрь.

Я выгнулась дугой и вцепилась в простыню. Иисус. Мои веки затрепетали и закрылись, когда его язык совершил медленный круг, поглаживая мои внутренние стенки.

— Не дразни, — прохрипела я.

Дейн не ответил. Он устроился поудобнее и пировал — лизал, покусывал, облизывал, терся, заставляя меня дрожать. Затем он начал двигать своим языком внутри меня, возбуждая меня еще сильнее и приближая мой оргазм.

— Я сейчас кончу, — простонала я.

Он зарычал и засунул свой язык глубже, сильно впиваясь пальцами в округлости моей задницы, чтобы держать меня неподвижно.

Мои бедра задрожали. Киска сжалась. Я выгнула спину и кончила со всхлипом.

Я рухнула на матрас, дрожа и тяжело дыша. Лучший будильник на свете.

Дейн вытер лицо о мой живот и опустился на колени между моих бедер.

— Приподними футболку, чтобы я мог видеть твои сиськи, пока буду трахать тебя, — приказал он, перекидывая мои ноги через сгибы своих локтей. — Вот так, хорошая девочка.

Я приоткрыла губы, когда почувствовала, как широкая головка его члена толкнулась внутрь меня, растягивая. Я уже привыкла к этому жгучему ощущению. Мне это нравилось. Он медленно, но с силой погружал свой член в мою киску, сантиметр за сантиметр безжалостно прокладывая себе путь мимо пульсирующих мышц, отказываясь поддаваться их сопротивлению. Казалось, прошла вечность, прежде чем он, наконец, вошел до конца.

Я закрыла глаза, чувствуя блаженную наполненность. Его член пульсировал внутри, такой горячий и твердый и… я нахмурила лоб, когда кое-что поняла.

— Презерватив. Ты забыл его.

— Я надену его через минуту, — сказал он, обхватывая руками мои бедра. Его взгляд метнулся к тумбочке, и я увидела лежащий там презерватив. — Просто хотел узнать, каково это — находиться внутри тебя без него.

Он медленно отпрянул, наблюдая, как его член выходит из меня, выглядя завороженным видом его достоинства, всего мокрого и блестящего. Он издал низкое рычание и рванулся вперед, снова зарываясь по самые яйца.

Я сжала в кулаке простыни, выгнувшись дугой, когла стенки моего влагалища задрожали вокруг него.

Он стиснул зубы.

— Такая чертовски горячая и скользкая.

Снова и снова он лениво отстранялся, растягивая момент, а затем глубоко вонзал свой член. Я стонала, брыкалась и хныкала, когда он наполнял меня снова и снова.

Я никогда не была поклонницей «медленного и жесткого» секса до Дейна. Благодаря ленивому ритму я по-настоящему ощутила каждый толстый, длинный сантиметр его члена; почувствовала каждый выступ, вену и пульсацию. Мне это нравилось чувствовать это так же сильно, как и то, как он вонзается в меня.

Вновь отведя бедра назад, он скользнул взглядом по презервативу на тумбочке, на его лице отразилась решимость. Я ожидала, что он потянется за пакетом фольги. Но он этого не сделал. Он замер, сжав челюсть и рот в жесткую линию.

— Дейн?

Его взгляд встретился с моим — полный похоти, голода и обладания — и его решимость рухнула.

— К черту это, —