Шрифт:
Закладка:
– Ирина Михайловна, представляешь, Элтон Джон и Андрей Разин!
Он распаковывал дорожный чемодан в номере отеля. Ирина прилетела из Лос-Анджелеса на финальный концерт. Как официальные муж и жена они заселились в одном номере. Оба не испытывали неловкости, да никто и не заставлял их спать в одной кровати.
– Ты себя с Элтоном Джоном сравниваешь в каком качестве? – улыбнулась Ирина.
Он пропустил шпильку мимо ушей. Ругаться не хотелось. Она приехала в отель раньше его и сидела перед зеркалом, подкрашивая губы. Была в голубых с лохматыми дырками на коленках джинсах в обтяжку, джинсовой куртке и розовой блузке с остроконечным воротником. Кроссовки они сбросили у входной двери и ходили по напольному ковру в носках.
– Нет, солнышко! Ни женщины мне не нужны, ни тем более мужики. Мне нравятся девочки, которых в детстве гадюки укусили. Ты такая одна.
– Кстати, о гадюках. Ты помнишь Олега Даниловича Калугина?
– Военного при твоем отце? Очень смутно. Кажется, были в одной больнице, когда нас откачивали после укусов гадюки. Видел его один раз в жизни – у твоей бабушки, когда мы познакомились.
За последние полгода Андрей похудел. Кожа на лице, долгие годы надутая, словно шарик, заметно обвисла под глазами и на подбородке.
– Странно. – Ирина пудрила носик, хотя делать это ей было без надобности – выглядела значительно моложе своих лет.
– Что странно?
– Он работал с папой до его изоляции в Форосе. От меня не отходил.
– Ты не говорила.
– Ты не спрашивал. А знаешь, кто привез меня в лагерь МАИ в Крыму, когда я пришла на танцы в военной панаме с красной звездочкой?
– Кто? Я не думал об этом никогда. И как ты там оказалась?
– Олег Данилович привез и не отходил от меня ни на шаг. А как ты оказался в том же лагере и в то же время?
Ирина прекратила заниматься макияжем и повернулась в сторону Андрея. Он переодевал рубаху и смутился, увидев, как жена с интересом разглядывает складки кожи на его боках и обвисший живот.
– Не помню. – Он прижал рубаху к груди, закрываясь от взгляда жены.
– Не прячься, Андрюшенька. Я тебя по-прежнему люблю. Иногда летаю с тобой во сне. Какие-то змеи мерещатся, иероглифы. Будто все это было на самом деле.
– И мне чертовщина снится. Кстати, мой путь к битлов-скому стадиону «Shea Stadium» начался как раз со звонка Калугина.
– Это как?
– Я работал в Тюмени, руководил горкомом ВЛКСМ. С агитбригадами объездил всю Сибирь. Артистов из Москвы возил. Звонок. Это был Калугин. Кажется, так назвался. Велел срочно вылетать в Москву. Потом какие-то люди из Министерства культуры предложили возглавить рязанскую филармонию. А в Москве такое началось! Познакомили с Пугачевой, с Вилли Токаревым подружился. Как оказался в «Ласковом мае», не помню. Был какой-то куратор. Пристроил на практику к Витьку Бакшееву в Крым. Там мы и встретились.
– Когда Калугин прятался в кустах. Тебе не странно?
– Нет. Главное, мы оказались рядом. Я думал о тебе всегда.
– Сейчас послушай вот что. Через год, когда умерла мама, Олег Данилович уехал в США, как и я. Пыталась его найти, но бесполезно. Он осел где-то в Вашингтоне. И слава богу, что не нашла.
– Ой, Ира, шо ты меня пугаешь, шо пугаешь! У меня же концерт завтра! Мне нервничать нельзя. Да и по барабану мне этот Калугин.
Андрей все же надел рубаху, подошел к Ирине и попытался ее обнять.
– Подожди, Андрей! Что-то здесь не то!
– Лучше пойдем погуляем. Рядом «Башня Трампа», посмотрим, на кого работаем? Кто бабло дает?
– Послушай! Лет пятнадцать назад, а может, и больше Калугина судили в Москве. Я очень удивилась.
– Что ты говоришь? Он же в Вашингтоне живет.
– Ты газеты читаешь, сайты новостные смотришь?
– Никогда. И сайты не смотрю. Только страничку в Инстаграме веду. После Михаила Сергеевича слушать некого. Одна мелкота.
– Калугина судили заочно за предательство. Лишили звания и наград.
– Кто б мог подумать.
– А сейчас самое интересное. Два дня назад он мне звонил.
Ирина подошла к окну. Внизу узкого колодца между небоскребами передвигались маленькие пятна желтых такси, толпы людей стояли на светофоре, ожидая зеленого света.
– Послала его подальше?
– Бросила трубку, но он звонил снова, пришлось ответить.
– Чего ему надо, «третьему змею»?
– Сказал, что придет на твой концерт.
– Пятьдесят баксов не жалко? Молодец! Пусть идет.
– Сказал, что придет под трибуну, в раздевалку, откуда ты пойдешь на сцену.
– Туда не попасть. Здесь с этим строго. Секьюрити никого не пустят.
– Я так ему и сказала. Ответил, что это его забота. Придет в перерыве между отделениями, когда тебя подменит Виля Токарев.
– Классный чувак! В Советском Союзе я с «Ласковым маем» был у него на подпевках, сегодня он у меня. Какого хрена надо Калугину? Я не хочу разговаривать с предателем. Меня и так пасут какие-то мужики в черном. Наверное, из ФБР. Может, хочет завербовать, скотина?
– Кому ты нужен, дурачок, – она отошла от окна и погладила его по голове, как часто делала это раньше.
– Здравствуйте! Муж дочери первого и единственного президента Советского Союза. Только таких и вербовать.
Онрасплылсявулыбке. Женачесалаемузаушком, каккота.
– Как давно это было, когда ты чесала меня за ухом! Может, вернешься? Тут как-то стремно становится.
– Посмотрим. Многие на самом деле отсюда или уехали, или собираются. Что-то здесь будет. Хотя все кругом улыбаются, как раньше.
Ирина взяла со стола «iPhon», и забила в Google «Олег Калугин». Выскочила целая куча подробностей.
– Здесь, в Америке, о нем почти ничего. А вот на российских сайтах целый «букет».
– Ну давай, нервируй музыканта мирового уровня. А если слова забуду в «Белых розах», как отмазываться будем? Трамп бабло не отдаст.
Андрей упал на кровать, закинул руки за голову и закрыл глаза.
– На сайте «Аргументов недели» пишут, что
