– Я тоже люблю его и мечтал, когда женился на его дочери, что он станет мне настоящим отцом! Я обожал его жену, Раису Максимовну, и называл ее мамой, пока Господь не забрал ее у нас. Вы помните ее, этого ангела перестройки?

– Помним, – стройным хором отвечал стадион.

Игра в «непонятку» начинала заводить публику, Разин хорошо это почувствовал. Его понесло. Умение с рождения приспосабливаться к самым невероятным обстоятельством здесь очень пригодилось. Он включил «артиста», слова сами соскакивали с его языка. Он не думал, что скажет в следующее мгновение.

– Михаил Сергеевич тоже святой человек. Благодаря ему многие из вас получили вторую родину, Америка стала вашей новой матерью. Только я до последнего момента оставался полным сиротой. Михаил Сергеевич так и не заменил мне отца. Он вообще уединился от всего мира, я не видел его последние двадцать лет. Как и Ирину, мою жену. Она уехала в Америку, как и вы. Она боялась за себя. Ей было страшно, и я ее не винил. Уже двадцать лет я один, как в детстве. Можно так жить?

– Не-е-е-е-еттттт! – взревел стадион, гул уже не умолкал.

Андрей повышал градус. Голос от спокойно-горестного с каждой минутой переходил на тон выше. Шума моторов самолетов, заходящих один за другим на посадку, слышно не стало.

– Сегодня я узнал, что не один в этом мире. Здесь, в самой лучшей стране, живет мой двоюродный дедушка. Даже не двоюродный – просто дедушка! Эта земля – она только что стала и моей родной землей!

Разин начал прыгать на сцене, как будто проверяя новую родную землю на прочность. Десятки тысяч людей в такт его прыжкам в исступлении кричали:

– Имя! Имя! Имя! Имя! Имя!

Андрей ловко спрыгнул со сцены и лег на траву, разбросав руки крестом. Затем встал на четвереньки и принялся целовать землю.

– Имя! Имя! Имя!..

С трибун казалось, что полосатый флаг США сам собой ползает между игровыми базами бейсбольного поля. На электронном табло крупным планом высвечивалась его голова, ныряющая в травяной газон. Он продолжал целовать «новую родную землю». Когда в шум и крики с трибун стало примешиваться больше свиста, он поднялся на ноги и заплетающимся шагом пошел в сторону сцены. По пути крестился от макушки головы до колен и на ширину плеч. Пришла пора открыться.

– Из американских архивов мне только что пришло известие, кто были моя мама и моя бабушка! – Он тяжело шагал по сцене, громко дышал в микрофон, по его лицу текли слезы вперемешку с потом.

– Имя! Имя! Имя!.. – продолжал реветь стадион.

– Моя мама Валентина Барсукова не знала родителей. Ее воспитала бабушка. И вот только что я узнал, что ее мама – моя бабушка – вышла замуж за офицера немецкого вермахта в Симферополе, когда немцы оккупировали Крым. Знаете, как звали того офицера? – Андрей орал в микрофон, подняв одну руку, словно статуя Свободы на Гудзоне. – Знаете, как звали? Знаете, как звали?..

Он повторял вопрос раз за разом, приведя тысячи людей на стадионе в состояние экстаза. Словно стадион накрыло невидимое облако газа, заставившего разум десятков тысяч людей помутиться и повторять единым ревом одно слово:

– Имя! Имя! Имя!..

– Моего-о-о-о-о немецкого-оо-о деда-а-а-а звали-и-и-и-и-и-и-и-и… – Он поднял руки к небу, словно Христос на иконах Вознесения Господня.

– Имя! Имя! Имя!..

– Алоизий-й-й-й-й Трумп-п-п-п-п-п!!! Алоизий Трумп!!! Алоизий Трумп!!! – Он повторял имя своего немецкого деда. Стадион, услышав невероятное, хотя и коверканное, имя, взревел тысячами глоток.

– У отца Алоизия Трумпа, немца, был родной брат, – продолжал орать в микрофон окончательно вошедший в раж Андрей, – его звали Фридрих Трумп! Его звали Фридрих Трумп! Его звали Фридрих Трумп!.. Как и вы, он уехал в Америку и стал Фридрихом Трампом, родным дедом президента США Дональда Трампа! Дональда Трампа! Дональда Трампа!..

Со времени, когда на стадионе «Shea» пятьдесят пять лет назад выступала британская группа «Beatles», нью-йоркский район Квинс не переживал такого рева. Разин продолжал что-то кричать в микрофон, но его никто не слышал. Тысячи людей орали, хватались руками за головы, топали ногами и свистели. Стадион накрыл массовый катарсис. Толпа ощутила себя главными американцами в этой стране.

Сквозь рев все же пробивались крики московского гастролера:

– Дедушка Дональд – мой дедушка! Семь лет назад он приезжал в Москву встретиться со мной, но Бог заставил нас еще целых семь лет быть в разлуке! Я люблю тебя, дедушка Дональд! – кричал Андрей, переходя на визг.

Его глотка, обычно устающая после мучений выдавливать из себя десяток песен, вдруг окаменела, открылось второе дыхание, он продолжал кричать в микрофон что есть силы:

– Я нашел свою семью! Я не один! Скоро мы встретимся с ним, и он отругает меня, почему я так долго к нему шел – почти шестьдесят лет!

Рев стадиона начал структурироваться. Часть зрителей скандировала: «Дональд Трамп! Дональд Трамп! Дональд Трамп!» К ним присоединялись новые тысячи глоток, и вот все шестьдесят тысяч пришедших на «Shea» людей орали, словно в истерике: «Дональд Трамп! Дональд Трамп! Дональд Трамп!» Трибуны резонировали рев, он стал слышен на много километров вокруг.

Андрей не мог угомониться и в промежутках между повторами имени президента США начал громко «вставлять» два слова – «Наш президент». Скоро арена бейсбольного стадиона взрывалась лозунгом: «Дональд Трамп – наш президент! Дональд Трамп – наш президент! Дональд Трамп – наш президент!»

Музыканты уловили ритм и начали в такт лозунгу наяривать тему из хита хитов всех времен и народов – «Белых роз». Над головами стоящих на сцене висели несколько квадрокоптеров. Они подлетали почти к глазам музыкантов и нового родственника американского президента – Андрея Разина-Трумпа. Повешенные на них камеры разворачивали объективы на лица.

Увидев перед носом холодный глазок камеры «квадрика», Андрей словно очнулся. Мельком глянул на огромные часы под световым табло. Прошло больше часа. Концерт давно пора было заканчивать. По мокрой насквозь одежде прошелся ветерок с залива. Его прошиб озноб. Он положил на помост микрофон, развязал узел на американском флаге, двумя руками поднял его над головой и медленно двинулся к черной дыре у третьей базы, за которой был коридор в раздевалку.

Он шел, словно Христос по воде. Американский флаг колыхался за его спиной, стадион продолжал орать «Дональд Трамп – наш президент!» под аккомпанемент шлягера российских беспризорников «Белые розы». И вот черная дыра коридора, дверь раздевалки. Кроме жены, его ждал сильно возбужденный Леонард Лев.

– Ну я тебя поздравляю! Ты переплюнул битлов!

– Спасибо, я старался!

– Только они вернулись домой, а тебя посадят в главную нью-йоркскую