– Не знаю, какие у вас планы, – Таво проталкивается мимо друзей, – но с меня хватит ночевать на коврике у двери. Я хочу еду, ванну и девок. Я слышал, девки в этих краях красивые. Диковинные. – Он поднимает брови, прежде чем плечом открыть дверь.

В отличие от своего грубоватого друга, Габриэле придерживает дверь для Данте, который поднимается по трем ступенькам крыльца, смотрит на меня через плечо.

– Пойдем, Фэллон.

Я хочу быть как можно дальше от этого мужчины.

– Я приду, когда буду готова.

Он испускает вздох.

– Я не собираюсь тебя убивать. Наши интересы совпадают.

Но если бы они не совпадали… Боги, я думала, что ненавижу Лоркана, но чувства к нему меркнут перед тем, что я чувствую к Данте.

Я бы убил его первым, Behach Éan.

Я фыркаю. Конечно, он бы так и сделал. Все что угодно ради драгоценных воронов. Мои ресницы опускаются под тяжестью мучительного разочарования.

Ты забываешь, что ты одна из них, Фэллон. Одна из моих драгоценных воронов.

Я драгоценна только потому, что я твой инструмент, Лоркан Рибио.

Вот что я. Инструмент. Пешка. Вещь, которую эти двое используют и выбросят.

Я перевожу взгляд с Небесного короля на Земного принца, которым я нужна, пророчество Бронвен стучит в моей голове: «Освободи пять железных воронов и станешь королевой».

Бронвен никогда не упоминала, что я буду королевой Данте, только то, что Люче будет моим.

Мой гнев превращается в шок. Шок и замешательство. Лоркан собирался посадить меня на трон Изолаукори. Я качаю головой, сжимая кулаки. Какая чудесная марионетка получилась бы из меня.

Это не…

Я поднимаю ладонь, чтобы успокоить его. Я не хочу больше слышать сладкую ложь или неприятную правду. Не сегодня вечером. Никогда.

После того как я верну тебя и твоих воронов домой, Лоркан, я покину Люче и вас двоих, идиотов. Вы можете поубивать друг друга, мне все равно.

Решительно вытирая глаза, я прохожу под Лорканом и мимо Данте.

Глава 70

От нашего прибытия у посетителей открываются рты и округляются глаза.

Хотя мокрый песок притупляет великолепие моего насквозь промокшего платья, я все равно выделяюсь, как фейри на празднике спрайтов. К счастью, трое мужчин в полном военном обмундировании выделяются больше.

Я дрожу, когда тепло окутывает мое тело, покрывая кожу мурашками. Я даже не представляла, насколько холодно было снаружи. Огонь – поистине удивительная стихия. Оглядывая маленькое деревенское заведение, я сравниваю его с «Дном кувшина».

Здесь нет стульев, только скамейки, за баром едва помещаются две женщины, а все столы общие. Как и проститутки, оголяющие груди. Молодые мужчины и женщины с волосами до плеч сидят на коленях, подавая посетителям напитки и еду при помощи кончиков пальцев, зубов и декольте. Среди шлюх нет ни остроухих, ни лысых.

Среди посетителей я насчитала три пары заостренных ушей, и это не считая сопровождающих меня мужчин.

В комнате воцаряется тишина. Даже хихикающие проститутки теперь сидят с разинутыми ртами, подобно рыбам, коптящимся над огнем в большом очаге.

– О мои боги, это… – Одна из них встает так резко, что еда, которую она намазала на ключицу, чтобы клиент мог слизать, падает на пол. – Princci Данте. – Она делает реверанс, капля коричневого соуса скатывается по ложбинке между ее грудями.

– Сядьте, пожалуйста. – Данте машет рукой. – Не нужно никаких приветствий.

Женщина с цепкими зелеными глазами и щеками, разрумянившимися от жары и физического труда, выходит из-за узкой стойки бара.

– Altezza, какой сюрприз. Добро пожаловать. – Она не может удержаться, чтобы не склонить голову. – Что мы можем предложить вам и вашим спутникам?

– Сено и слугу для наших лошадей. Еду, спальни и ванну для нас.

– Конечно, сир. Я попрошу одного из моих ребят позаботиться о них. – Она свистит, и маленький мальчик в залатанном синем комбинезоне выскакивает, полагаю, из кухни. – Ориан, присмотри за лошадьми наших гостей.

Таво оценивающе смотрит на него, выпятив губу.

– Он не такой уж крепкий. Ты уверена, что он сможет отбиваться от возможных воров?

Женщина обнимает шею своего ребенка, защищая его.

– В этой части королевства нет воров, синьор.

Несмотря на то что она на две головы ниже Таво, она держится с таким достоинством, которое восхищает меня.

Таво бормочет:

– Тебе повезло. Наша часть Тарелюче кишит воришками. – Говоря это, он смотрит прямо на меня.

Я прищуриваю глаза. В какой именно краже он меня обвиняет? Воронов? Нельзя украсть у человека то, что ему не принадлежит.

– Просто смертные, пытающиеся выжить, Таво.

– А как насчет кроватей и ванн? – спрашивает Данте, вероятно, чтобы разрядить обстановку.

– У нас есть три свободных номера. Как вы думаете, этого будет достаточно? В противном случае…

– Нас устроит. – Данте опускает тяжелую руку мне на плечи и притягивает меня к себе. В этот раз все иначе: мое тело застывает, как вчерашний труп.

Я ничего не говорю, пока маленький мальчик идет к нашим лошадям, а хозяйка дома суетится вокруг, расчищая край стола, сталкивая посетителей со скамеек. Однако, как только мы садимся, я прижимаюсь губами к уху Данте, украшенному гвоздиками:

– Один из номеров мой. Только мой.

– За тобой надо следить. – Он берет булочку из тканевой корзинки, которую служанка поставила между нами четырьмя.

У меня нет аппетита, но я беру кусок хлеба и вгрызаюсь в него, как в яблоко.

– Боишься, что я сбегу с твоим врагом и твоей короной? – Я одариваю Данте приторной улыбкой.

Он напрягается так внезапно, что, когда поворачивается ко мне, его кости хрустят. Стерев с лица фальшивую улыбку, я вгрызаюсь в хлеб.

– К счастью для тебя, я не заинтересована в лючинской короне.

Чтобы залечить раны, оставленные принцем и вороном, я думаю обо всем, что люблю, обо всем, что получу обратно, когда все это закончится: доброту Феба, заразительный смех Сибиллы, непоколебимую привязанность Нонны, огненные волосы мамы, шуршание старых книг, сладкую терпкость ягод, нрав штормов, цвет радуги, блеск звезд, аромат океана.

Мне жаль, Behach Éan.

Я откусываю еще немного хлеба, делаю глоток воды.

Не причиняй вреда мальчику, ухаживающему за лошадьми.

Его ответ, кажется, доходит до меня целую вечность.

Я бы никогда не причинил вреда ребенку.

Приносят кувшин вина фейри и еще одну корзину свежих булочек. А потом блюда. Хотя Нонна научила меня хорошим манерам, я накладываю овощи и тушеные злаки себе на тарелку и набрасываюсь на них еще до того, как это сделает принц.

Желудок блаженно полон, я бросаю салфетку на