забавлялись в старые годы люди в больших чинах, в важных должностях и не молодые. Никто в то время не считал предосудительным быть веселым и шутливым.

С отъездом графа Блудова в 1818 году советником посольства в Лондон общество совсем перестало собираться, и только изредка члены его подписывались своими шутливыми именами в письмах друг к другу или под своими литературными статьями.

Мы здесь не касаемся государственной деятельности графа Блудова и не перечисляем всех важных должностей, которые он занимал в течение своей многолетней службы.

У графа Блудова было трое детей: старшая дочь, камер-фрейлина графиня Антуанета Дмитриевна, известная всему Петербургу своею набожностью, благотворительностью и ярым славянофильством (графиня написала воспоминания, частию уже напечатанные); граф Вадим и граф Андрей, долго бывший посланником. Граф Блудов-отец скончался 19 февраля 1864 года.

Вид улицы Кузнецкий мост. Литография О. Деруа по изданию И. Дациаро. 1846

Глава XVIII

Кузнецкий мост. – Прежний Неглинный верх. – Церковь Флора и Лавра. – Граф Ив. Лар. Воронцов. – Первые лавочки на Кузнецком мосту. – История моста. – Штаты шутов, карликов и проч. – Род Воронцовых-Дашковых. – Помещица Бекетова. – Платон Петрович Бекетов. – Его книжная лавка, типография и издательская деятельность. – Дача Бекетова. – Дом ближнего боярина Мусина-Пушкина. – Граф Платон, ссылка его в Соловецкий монастырь. – Его страшная тюрьма. – Граф Валентин Мусин-Пушкин. – Сын графа, один из первых богачей своего времени. – Графы Брюсы. – Арбат. – Многочисленные ремесленники двора тишайшего царя. – Цена хлеба в XVII веке. – Курьи Ножки. – Арбатские ворота. – Церковь Бориса и Глеба. – Церковь Николы Явленного.

Самый излюбленный и модный пункт Москвы – Кузнецкий мост – древний народ московский звал Неглинным верхом. С него, прощаясь с Москвою и ее златоглавым Кремлем, в последний раз сматривал путник, отправляясь в дальние лесные пути, в Кострому, в Вологду.

Позднее Неглинный верх стал у москвичей прозываться Кузнецкой горой; здесь, по преданию, ютился длинный ряд кузниц и убогих изб кузнецов, с их задворками, огородами и т. д.

Гора красою не обладала, вся краса этой горы заключалась только в монастырях: Рождественском, Девичьем и в убогом Варсанофьевском, памятном многими минувшими делами, и в том числе вторичным погребением «страдальцев» Годуновых.

Там было опальное кладбище. Здесь некоторое время покоился прах Бориса Годунова. Тело Годунова, которое сперва было погребено с почестью в Архангельском соборе, где стоят теперь в южном приделе три гробницы: царя Иоанна Грозного, сыновей его царя Феодора и царевича Иоанна, умершего от руки отца в 1562 году.

Борис Годунов был положен близ друга и благодетеля своего Феодора Иоанновича; его тело Лжедимитрием было вырыто в 1606 году из собора и выброшено сквозь нарочно сделанное отверстие, которого следы видны и теперь в Предтеченской церкви, пристроенной к юго-востоку собора.

По сказанию современников самозванца, мощи св. царевича Димитрия, тотчас по перенесении их из Углича, хотели положить на том самом месте, где была могила Годунова, для чего даже была выкопана яма и выложена камнем; но после происшедших чудес они составлены снаружи и яма заложена.

По словам тех же современников, тело Бориса Годунова, а также и тела жены и сына его Феодора отвезены были без всяких почестей в один из убогих Варсанофьевских монастырей и без молитвы и последних напутствий зарыты в землю.

Труп и самого преемника Годуновых, Лжедимитрия, впоследствии обнаженный, обруганный, отвезен был тоже в Убогий дом, где теперь Покровский монастырь, в Москве. По преданию, обезображенный труп московского лжецаря везли в навозной телеге, конные стрельцы и толпа народа провожали его с проклятиями и ругательствами.

Телега с трупом не прошла в ворота Убогого дома; мертвеца стащили с телеги и бросили в яму, где хоронили воров, разбойников, казненных, замученных в застенках и умерших в опале.

В то время, когда везли самозванца, стояла ужасная буря, несмотря на то что это было в мае месяце (1606 года). Такая же буря была и в день встречи самозванца в Кремле.

В течение семи дней, пока труп самозванца лежал в Убогом доме, стояли такие морозы, что поля покрылись снегом и сады все вымерзли. Народное суеверие приписало все это волшебству самозванца, ропот в народе был страшный, и власти присудили труп Лжедимитрия отвезти в подмосковное село Котлы, там сжечь его и пеплом выстрелить из пушки в ту сторону, откуда пришел самозванец.

Возвращаемся опять к Кузнецкому мосту. Как бы в противоположность монастырям: Девичьему, Варсанофьевскому и Рождественскому, стояла в Кузнечном приходе несуществующая теперь церковь Флора и Лавра[158], близ нее грозно высился со своими башнями двор Пушечный; на этот двор езжали смотреть цари, как лились их пушки.

Таков был Кузнецкий мост в древности, при благоверных царях.

Своей красотой и постройками Кузнецкий мост обязан поселившемуся здесь русскому боярину графу Ивану Ларионовичу Воронцову; тогда кузнецы здесь замолкли и вся Кузнецкая слобода поступила в его же власть.

Граф на Кузнецкой горе сразу построил шесть каменных домов, на воротах которых в екатерининское время значились № 403, 414, 416, 480 и 481. Воронцов при своих домах разбил английские и французские сады, накопал пруды, поставил оранжереи и прочие усадебные постройки; за графом потянулись и другие бояре, жившие тогда на Москве, и к домам Воронцова быстро выстроились дома: Бибиковых, Боборыкиных, князей Барятинских, графа Бутурлина, Волынского, пять домов князей Голицыных, четыре дома князей Долгоруких и еще многих других.

Незаметно вскоре в боярских домах открылись две немецкие лавочки с разными уборами и туалетными принадлежностями, к которым вскоре примкнул ряд еврейских лавочек, но их вскоре выселили из этой местности.

Впоследствии, уже во время Французской революции, здесь открылось и несколько французских модных лавок с разным заграничным товаром. Теперь говорят: «Ехать на Кузнецкий мост покупать товары», а в екатерининское время говорили: «Ехать во французские лавки».

Кузнецкий мост теперь самый аристократический пункт Москвы; здесь с утра и до вечера снуют пешеходы и экипажи, здесь лучшие иностранные магазины и книжные лавки. Еще в нынешнем столетии на Кузнецком мосту происходили веселые эпизоды карательного полицейского правосудия – и в такие часы сюда стекались толпы народа, чтоб посмотреть, как нарядные барышни в шляпках и шелковых платьях и франты в цимерманах на головах с метлами в руках мели тротуары – такими полицейскими исправительными мерами в то время наказывали нарушителей и нарушительниц общественного благочиния, а также и поклонников алкоголя.

На Кузнецком мосту в старину