- Да, я уверен в этом, - сказал он вместо этого и встретился глазами с Чалтаром. На обветренном лице темноволосого седеющего рыцаря не было никакого выражения, но он склонил голову в коротком поклоне.

- Очень хорошо, милорд, - сказал он. - В таком случае, я бы рекомендовал отправить третью и пятую роты.

Сарэйтик поджал губы, тщательно обдумывая совет. Это было так проницательно, как он и ожидал от Чалтара, хотя третья и пятая роты сильно отличались друг от друга.

Третья рота сэра Фалту Гривсбитера на самом деле была самой крупной на службе Сарэйтика. При ее двух сотнях человек она была почти вдвое больше пятой роты сэра Халнака Партисана. Но Фалту был также самым корыстолюбивым из офицеров Сарэйтика. Он был очень хорош в своем деле, хотя и немного склонен к жестокости как к решению большинства проблем, но он был предан человеку, который ему платил, и он набрал в свою огромную роту людей, очень похожих на него.

Сэр Халнак был почти диаметральной противоположностью. Его верность была дана его сеньору, потому что он поклялся ему в верности. После самого Чалтара он, вероятно, был самым надежным из всех полевых командиров Сарэйтика.

- Отличное предложение, Чалтар, - размышлял вслух Сарэйтик. - Конечно, Фалту и Халнак ненавидят друг друга до глубины души.

- Честно говоря, милорд, это соображение - одна из причин, по которой я считаю, что они были бы лучшим выбором.

- А? - Сарэйтик откинулся на спинку стула, прищурившись от яркого солнечного света, проникающего в его кабинет через окна позади Чалтара.

- Конечно, милорд. - Чалтар махнул рукой с тупыми пальцами. - Честно говоря, если мы собираемся рисковать кем-то, я скорее потеряю Фалту, чем кого-либо другого. Но он надежен только до следующей зарплаты, и я бы не поверил, что он не предаст вас в мгновение ока, если поступит предложение получше - или если он решит, что это спасет его собственную шкуру. - Старший оруженосец сделал паузу, затем поморщился. - На самом деле, милорд, я полагаю, это не совсем справедливо. Фалту достаточно храбр, когда дело действительно доходит до драки. Именно в его планировании перед началом боя его мышление зависит от того, что он ожидает получить от этого.

Сарэйтик кивнул. Такое отношение Фалту было одной из причин, по которой он в первую очередь завербовал этого человека. Бывали времена, когда лорду-правителю требовался подходящий инструмент для ловли рыбы в мутных водах.

- Халнаку, с другой стороны, не очень понравятся его приказы, - продолжил Чалтар с откровенной честностью, - но он твой человек и всегда им был. Он выполнит их, какими бы они ни были, и он старше Фалту. Итак, милорд, я думаю, мы должны поручить ему это дело. Его старшинство сделало бы это логичным, но что еще более важно, мы можем сообщить ему о ваших полных намерениях и положиться на то, что он будет действовать в соответствии с ними. А пока позвольте мне рассказать Фалту часть того, что вы намереваетесь - ту часть, которую он должен знать, - но недостаточно подробностей, чтобы предать нас показалось ему стоящим риска. Мы можем доверять Халнаку в том, что он наилучшим образом использует его... и если случится так, что мои опасения окажутся оправданными, он поставит себя в арьергард, которого никто из нас не пропустит. Не говоря уже о том, - маршал тонко улыбнулся, - что все знают Фалту немногим лучше, чем обычного наемника. Если с ним случится что-то неприятное, думаю, что для барона Кассана было бы разумно заключить, что сэр Фалту был подкуплен лордом-правителем Ирэтианом - который является вассалом Теллиана, а не барона - чтобы значительно превысить любые приказы, которые вы могли бы ему дать.

- Как всегда, твои рассуждения проницательны, Чалтар, - промурлыкал Сарэйтик. - Проследи за этим. И проследи, чтобы человек барона Кассана, Уоршоу, был прикреплен к сэру Фалту. - Чалтар вопросительно посмотрел на него, и Сарэйтик пожал плечами. - Что-то в этом человеке беспокоит меня, Чалтар. Недостаточно, чтобы оскорбить барона Кассана, отказавшись от его услуг, и, боги знают, он доказал, что достаточно способен во всем, о чем мы его просили до сих пор. Но если он - клинок, который может оказаться в наших руках, я бы предпочел, чтобы он отрубил пальцы Фалту, а не Халнаку. И то, что он в безопасности среди тех, кого "подкупил Ирэтиан", тоже может быть не очень плохо.

* * *

- Там посыльный от сэра Джалэйхана, милорд.

Барон Теллиан оторвал взгляд от костра, у которого они завтракали при большой дороге на Балтар, услышав голос Тарита Шилдарма.

Ему и его оруженосцам оставалось еще два дня пути - по крайней мере, для тех, кто был на боевых конях, а не на скакунах, - от Хиллгарда. Они задавали легкий темп, позволяя лошадям, от которых они так многого требовали в погоне за Лианой, немного прийти в себя. Тем не менее, это было не из приятных путешествий, и особенно не для Тарита. Крепкий, темноволосый и темноглазый оруженосец был назначен личным оруженосцем Лианы еще до того, как она научилась ходить, и когда она была ребенком, она держала его сердце в своих пухлых руках. И она никогда не ослабляла эту хватку. Из всех оруженосцев Теллиана Тарит тяжелее всего перенес потерю его дочери из-за дев войны, и он продолжал винить себя за это. Это была чушь, и Теллиан знал это, но Тарит упрямо настаивал на том, что он должен был ослушаться прямых приказов Лианы и не позволить ей отослать его прочь. Тот факт, что она придумала для него совершенно правдоподобное поручение, казалось, ускользнул от него, и Теллиан только надеялся, что время исцелит его горе и притупит это истощающее чувство вины.

- От сэра Джалэйхана? - переспросил барон через минуту, стряхивая с себя задумчивость.

- Да, милорд, - сказал Тарит и протянул запечатанный пакет с посланием.

Теллиан взял его с благодарным ворчанием, которое частично скрывало укол беспокойства. Он намеренно избегал заранее посылать какие-либо сообщения в Балтар. Несмотря на относительно умеренный темп, который он установил, он и его воины доберутся до Хиллгарда не более чем через два дня - максимум через два с половиной - после того, как мог прибыть гонец из Кэйлаты. Он отказался предоставить Хэйнате письменное подтверждение того, что они навсегда потеряли свою дочь, когда задержка с тем, чтобы сказать