хоть и били шомполами, да не расстреливали», то есть к той же мысли, которую так блестяще обосновал историк В.Липинский. Эсдек, объездивший Волынь как украинский комиссар во время наступления Петлюры с Пилсудским, рассказывал, что крестьяне советовали ему для большего уважения в народе не называть себя комиссаром, в роли которых они видели разных евреев, а губернатором, и сожалели, что Петлюра не объявляет себя царем, за которым, как они говорили, уже заскучал народ. В интересных воспоминаниях д. Ярополка в «У. Прапоре» упоминается, с каким благоговейным интересом крестьяне на Украине спрашивали у галицких стрельцов — правда ли, что среди них скрывается царевич? А когда те уверяли, что никакого у них царевича нет, то крестьяне только хвалили их за такую конспирацию, убедившись, что среди таких осторожных людей царевич укроется от врагов и таки наведет возможный для жизни порядок.

Действительно, как справедливо доказывает Липинский, теперь только монарх сможет дать желаемый покой, только монарх сможет построить украинскую державу и защитить ее от соседей, а потому надо спешить поставить своего монарха в своей державе, пока еще не водворился всероссийский царь, к которому неминуемо в конце концов приведет централистско-самодержавная коммунистическая власть, потому что тогда Украина из московского коммунистического ярма вновь попадет в московское царское, хотя, может, немного и легче того, что было до революции. Понятно, что украинской интеллигенции, воспитанной на демократизме, на мечтах о государстве «без холопа и без пана», с выборными гетманами или на социалистических принципах, нелегко лишиться мечты о республиканской форме державы. Мы не имели своих царей, королей или даже великих князей, потому что русская школа приучила нас думать, что и Владимир Святой не наш; у нас не было той современной мишуры дворянской и родовитой аристократии, так как вся она стала чужой нам, а потому нам как-то неловко, даже стыдно и подумать о своем монархе, а между тем, кто вдумается в наше прошлое и трезвым глазом посмотрит на настоящее, то увидит, что когда-то, до татарщины, мы имели свое государство, потому что имели своих монархов, а в новые времена и до сих пор не имели и не имеем, потому что не имели и не имеем своих монархов. — Но украинским монархом не может быть ни Скоропадский, ни Петлюра, ни кто-то другой свой, потому что на своем мы, по своей недисциплинированности, не объединимся, не помиримся, а вновь только какой-нибудь варяг, как в старину; какой-нибудь иностранный королевич, который будет иметь за собой поддержку какого-то государства, придет со своей гвардией, привезет своих, а не московских, «специалистов» или «спецов» и поведет политику надклассовую, надпартийную и организует державу из неграмотных хлеборобов, как это сделали в наше время иностранные королевичи в Греции, Румынии, Болгарии, а примеры культурных народов как финляндцы, прибалтийцы, чехи и другие, которые организовались в республики, нашему неграмотному народу не подходят.

Как же осуществить идею Украинской Монархии, без которой не может быть и нашей государственности? Идею, до которой инстинктивно дошел наш народ и которую имел смелость громко превознести не мартовский, а старый, с гимназических времен свидомый украинский деятель, один из величайших интеллектов наших, В.Липинский?

Проще и быстрее осуществить ее можно было бы тогда, если бы этой мыслью проникся наш государственный центр, то есть Совет Республики и правительство во главе с С.Петлюрой, к голосу которого прислушиваются все: одни — с надеждами, другие — с недоверием, третьи со злостью и презрением, а кое-кто — и с завистью к личности Петлюры. Но все, даже и личные враги его, должны признать, что из украинских имен имя Петлюры теперь самое популярное не только на Украине, но и в мире, потому что Украина так или иначе, а всеми связывается теперь с именем Петлюры. Еще в 17 году его знали меньше, чем Грушевского или Винниченко, а уже начиная с восстания против Скоропадского, хоть и не он его организовал, имя его все растет и растет, благодаря прежде всего тому, что он непоколебимо все время держался идеи независимости Украина и стоял во главе правительства и армии, боровшейся с московскими оккупантами. Другой на его месте давно махнул бы рукой на все и, захватив хоть немного денег, на которые он имеет моральное право, поехал бы себе куда-то в спокойное место отдыхать, а он все время переживает с правительством и армией все физические и моральные испытания поверженных и невзгоды, которые падают на головы людей, насильно выброшенных с родной земли. Причем, никто не может упрекнуть его в «корыстолюбии и любостяжании», в которых обвиняют немало наших самых выдающихся политических деятелей. С другой стороны, его имя популяризовали москали безмерно больше, чем черносотенцы — имя Грушевского в царские времена; тогда только смеялись над «языком Грушевского», а теперь карают за «язык петлюровский», расстреливают за «петлюровскія повстанія», сажают в чрезвычайки за любые проявления украинства, называя их «петлюровщиной» и тем только превознесли в глазах народа имя Петлюры и украинского правительства. Теперь народ, забыв еще недавно такие заманчивые социалистические лозунги и программы, выработал свою: самая лучшая, говорят крестьяне, программа у Петлюры! Почему? Потому что он и против большевиков, и против деникинцев! Вот это и вся программа!

Все это вместе привело к тому, как рассказывают приезжие с Украины, что имя Петлюры теперь стало там лозунгом в борьбе с московскими угнетателями и символом независимости Украины. Можно не признавать Петлюру великим человеком, не причислять его к самым способным нашим людям, но нельзя не признать, что, то ли стечение обстоятельств, то ли его способности вознесли имя его на такую высоту, что теперь он только один имеет хоть какие-то шансы на объединение повстанческих отрядов и на освобождение Украины. Только не надо ему мешать, вставлять палки в колеса, не надо в бессильной злобе порочить, позорить его, помня, что здесь идет речь не о личности Петлюры, а о чести Украины, во главе правительства которой стоит Петлюра.

И если это правительство увлечется идеей Украинской Монархии и, приняв соответствующие меры по кандидату на Гетмана-Монарха, с этим лозунгом пойдет на Украину, то весть о своем царе, о близком наступлении мира и порядка воодушевит народ, поможет поднять всенародное восстание и выгнать москалей.

Противники Петлюры уверяют, что у него так закружилась голова на вершине власти, что он до смерти не отречется от нее добровольно. Но с уверенностью можно сказать, что если ему судьба послужит, и повезет выгнать московских угнетателей, то он удовлетворится славой Пожарского или Гарибальди и передаст власть тому, кто действительно сможет построить Украинскую державу. Когда