открыто защищать свое учение. Но пламенное, проникнутое силой Слова Божия и Писаний Отцов Церкви слово Иосифа на всех пунктах обличало и опровергало их; важнейшие из еретиков наконец были осуждены на смерть и всенародно сожжены в клетке; другим резали языки, иных заключали в темницу. Осужденные хотели было спасти себя лицемерным раскаянием, но Иосиф настаивал, что притворство, вынужденное страхом наказаний, не есть раскаяние истинное, и еретики не избегали строгости гражданского суда. Так, по крайней мере наружно, кончились успехи ереси, которая распространялась тайно, свирепствовала долго и сильно27.

Мы изложили ход жидовской ереси в Русской Церкви, но не сказали еще ни слова о сущности лжеучения еретиков, известных под именем жидовствующих. По соборному дознанию 1503 года они: 1) отвергали воплощение Сына Божия; 2) не верили воскресению Иисуса Христа и вообще воскресению мертвых; 3) не чтили Богоматери, угодников Божиих, икон и мощей; 4) не признавали Святой Евхаристии и прочих Таинств; 5) держались более Ветхого Завета, нежели Нового, празднуя Пасху по-иудейски (т. е. по Иудейскому календарю); 6) не соблюдали постов, отвергали монашество и предавались явному разврату.

Происхождение ереси из Литвы ясно указывает на то, что начало ее нужно искать в брожении идей рационализма, распространенных на Западе задолго до времен Лютеровой реформы и даже до появления социнианства28. Жидовский элемент был внесен в учение ереси, по всей вероятности, самим Схарией или людьми, пришедшими с ним в Новгород, потому что они сами были евреи.

Весьма болезненно было для Церкви Русской появление в недрах ее такой новой, совершенно противной христианству, ереси. Но в то же время отрадой и славой Церкви были два ревностных деятеля – неутомимый в подвигах святой архиепископ Геннадий29 и искренно благочестивый учитель чистой веры преподобный Иосиф Волоколамский30.

Примечания

1 Может быть, некоторым читателям покажется, что в этом рассказе слишком много событий государственных, а не чисто церковных. Но нужно заметить, что, с одной стороны, краткое изложение этих происшествий необходимо для связи рассказа, а с другой – такие события, как освобождение Руси от татар, соединение уделов в одно великое государство, водворение самодержавия, не могли не оказывать значительного и постоянного влияния на судьбы Православной Церкви.

2 Мощи святого архиепископа Феофила почивают в Феодосиевой пещере Киевской Лавры. Обстоятельства его заточения и поездки в Киев написаны на доске, закрывавшей мощи блаженного святителя. («Русские Святые», август, с. 109).

3 Иоанн был женат в первом браке на Марии Борисовне, княжне Тверской, и имел от нее старшего сына и соправителя – Иоанна, прозванного Младым, в отличие от отца.

4 Знаменитое послание Вассиана находится в летописи Синодальной библиотеки, № 365, л. 487. Оно же помещено в Степенной книге, II. 140.

5 «История» Карамзина, VI, примеч. 233 и 238. Современники называли реку Угру «поясом Богоматери», охраняющим Московские владения. Река Угра протекает в нынешней Калужской губернии. В 1502 году союзник Иоанна, крымский хан Менгли-Гирей разрушил остатки Большой Орды, прогнал хана в степи Ногайские и торжественно известил Иоанна, что Большая Орда уже не существует.

6 Верейский удел Иоанн присвоил себе грамотой, а остальную часть удела Ростовского купил. Князья Ярославские, давно уже зависевшие от Москвы, добровольно отреклись от наследственных прав своих. Не упоминаем о других менее важных уделах.

7 Шурин Иоаннов, Михаил Борисович, носивший титул великого князя Тверского, принужден был бежать в Литву. Там же нашли убежище многие из князей, лишенные уделов. Другие сделались слугами государя Московского.

8 Псков, хотя вполне покорный Иоанну, сохранил свое вече и другие принадлежности самобытной общины. Замечательно, что, называясь младшим братом Новгорода, Псков не осмелился ослушаться Иоанна и выслал ему свои дружины для покорения великого вольного города.

9 В Рязани княжил тогда Василий Иванович, женатый на Анне, любимой сестре державного великого князя Иоанна.

10 «София желала иметь сына и с молитвой о сем предприняла путешествие из Москвы в обитель преподобного Сергия пешком. Прошед подмонастырское село Клементьево и спускаясь под гору к самой обители, нечаянно увидела она идущего ей навстречу священнолепного инока, видом подобного изображению преподобного Сергия. Он имел в руках своих младенца и, приближаясь, внезапно положил его в недра великой княгине. Она вострепетала и упала бы, если бы не была поддержана бывшими с ней женами вельмож. Села и стала искать у себя в пазухе, но ничего не нашла. Тогда уразумела она, что то было посещение преподобного Сергия, укрепилась и с упованием принесла она в обители свою молитву. После сего зачала она и родила сына Василия» («Черты жития преподобного Сергия после смерти», с. 57).

11 Это был первый опыт венчания на царство в Москве. На юного великого князя Димитрия возложены были дедом бармы и венец Мономахов, но о помазании святым миром не упоминается («История» Карамзина, VI, 172).

12 Многие православные князья из рода Рюрика и Гедимина, не стерпев гонения на православную веру, предались Московскому государству вместе со своими владениями. Так, в состав державы Иоанновой поступили: Масальск, Серпейск, Мценск, Рыльск, Стародуб, Чернигов и другие города, которые при заключении мира (уже по кончине Иоанна) остались в составе Московского государства. Замечательно, что в числе этих князей были потомки непримиримых врагов государя Московского: сын князя Ивана Андреевича Можайского – Симеон и внук Шемяки – Василий. Оба они владели наследственно целыми областями в южной России, дарованными отцам их Казимиром; оба были верными присяжниками короля Александра, пока он не вздумал обращать князей и народ в латинство. Так безрассудство поборников папизма послужило к распространению южных пределов Московской державы.

13 Впрочем, Иоанн писался царем в сношениях с иностранными государями, и они в своих грамотах величали его титулами: Kaiser, Imperator.

14 Иоанн вызвал из Италии знаменитого зодчего Аристотеля Фиораванти, который построил вновь Московские соборные храмы: Успенский (освящен в 1479 г.) и Благовещенский. Другой зодчий, миланец Алевиз, был строителем Архангельского собора и нового дворца великокняжеского (теремного) подле огромной палаты (Грановитой), основанной Марком Фрязиным. Иностранными же художниками воздвигнуты башни кремлевские: Тайницкая, Боровицкая, Константино-Еленинская и другие. Фиораванти и другие итальянцы чеканили для Иоанна монету, лили пушки и колокола.

15 О частых Соборах того времени святой Геннадий Новгородский писал к митрополиту: «Поелику повелено нам каждый год съезжаться к тебе, нашему отцу: то да учинишь на Собор с нами, твоими детьми и сослужебниками, исправление дел недоразумеваемых». К сожалению, этот обычай, столько полезный для дел церковных, в позднейшее время вышел из употребления. Как бы полезно было и в наше, скудное верой, время, если б архипастыри собирались по временам к одному