работу нашего постпредства при уставных органах СНГ (есть и такое) и генконсульства в Бресте. Но мне пришлось начинать с посещения специализированной клиники, где над моими ногами и руками изрядно потрудились уже врачи профессионалы. После чего был вынесен вердикт: три дня с постели не вставать и минимум десять дней соблюдать строжайшую диету. По-моему, кроме воды, отварной картошки и свежих огурцов все остальное мне запрещалось.

Таким образом, начало моей инспекционной деятельности выглядело следующим образом: ко мне в номер гостиницы приносили документы для прочтения и заходили на беседы старшие дипсотрудники посольства (за исключением посла, разумеется) и постпредства. Затем я все же получил возможность передвигаться, а диету продолжал соблюдать.

Последний день инспекций во всех странах традиционно выглядит так: заключительное совещание с дипсоставом, где каждый член группы докладывал свои предварительные выводы и рекомендации, а затем посол приглашал всех на прощальный ужин в ресторан или к себе в резиденцию. Я сказал своим коллегам, не знаю, какие будут последствия, но сегодня я поужинаю с вами по полной программе – и рюмку выпью, и всем вкусным наемся.

В Минске все произошло чуть-чуть иначе. Совещание провели, а затем посол сказал, что поручил советнику-посланнику пригласить всех членов группы на ужин, а Юрия Михайловича он берет на себя. Действительно, вечером мы вдвоем отправились с ним в весьма приличный, с французским уклоном ресторан. Но там меня ожидал сюрприз: Суриков специально для меня заказал приготовить отварную говяжью вырезку. Мне оставалось только поблагодарить посла за заботу о моем здоровье, а затем съесть весьма пресный и суховатый кусок вареной вырезки.

Следующий политический тяжеловес, Александр Вешняков, возглавлял наше посольство в Латвии. Ранее он занимал многие высокие посты, но особую известность приобрел, будучи Секретарем Центризбиркома. Посольство при нем работало нормально (ведь никаких избирательных кампаний организовывать было не надо). К приезду инспекционной группы он отнесся весьма ровно и достаточно доброжелательно. Перед отъездом устроил ужин в своей загородной резиденции, которую полностью перестроил в весьма шикарное имение. Ну а больше ничего интересного я об этой поездке поведать не могу. Добавлю только, что во время посещения нашего Культурного центра в Риге (я делал это во всех странах) ознакомился с проходившей в нем книжной выставкой. С большим удовлетворением увидел, что на ней представлены два хорошо известных мне произведения: «Книга о вине» А.Н. Панова и прекрасно изданная книга о музее Прадо, автором которой являлась моя дочь Юлия Котова.

И, наконец, о третьем после крупного калибра, который произвел на меня неизгладимое впечатление. Это был А.Ю. Румянцев – физик с мировым именем, академик, несколько лет возглавлявший Министерство по атомной энергетике, а после этого ставший нашим послом в Финляндии. Как можно догадаться, у меня к этой стране, в которой более пятнадцати лет проработал отец, да и сам я провел там детские годы, было особое отношение. Поэтому я несколько недоумевал: как туда можно было назначить, видимо, действительно достойного человека, но все же далеко не профессионала. А посему был несколько удивлен, услышав мнение о нем в территориальном департаменте: да он прекрасно справляется со своими обязанностями, таких послов еще поискать надо. Как оказалось, коллеги были абсолютно правы, в чем я сам смог убедиться. Наш посол пользовался большим уважением и у финского руководства, и в дипкорпусе (он, кстати, был его дуайеном), и в собственном коллективе. Великолепно владел английским языком, в чем я убедился, когда он при мне договаривался о срочной встрече с премьер-министром Финляндии.

В целом же Александр Юрьевич оказался очень интересным собеседником (он, как и я, был завзятым курильщиком, и после совещаний мы оставались в его кабинете, чтобы «подымить» вдвоем). По характеру был весьма скромным человеком с хорошим чувством юмора. Поразил меня, помимо прочего, тем, что, когда я поинтересовался работой школы (а следить за этим положено лично главе дипмиссии), ответил следующее: «Да я бываю там регулярно, и не только в качестве посла, но и преподавателя. Периодически выступаю перед старшеклассниками, рассказываю им в популярной доходчивой форме о теории относительности Эйнштейна, работе андронного коллайдера или что же это такая за штука – «бозон Хиггса». Оставалось только пожалеть, что мне не довелось быть учеником этой школы.

Долго размышлял, о каких же еще ревизиях стоит упомянуть, не слишком утомляя и себя самого, и читателей, что еще важнее. Выбрал несколько сюжетов. Начну с постпредства РФ при международных организациях в Женеве. Возглавлял его тогда мой добрый знакомый еще по временам работы в секретариатах замминистров. Правда, позднее, до своего отъезда в Швейцарию, В.В. Лощинин и сам уже стал 1-м заместителем министра иностранных дел РФ. Прилетели в Женеву в воскресенье, но постпред все же нашел возможным лично приехать в аэропорт, чтобы встретить меня. Сделано это было как бы не в официальном, а в личном качестве: одет он был в джинсы и курточку и сам сидел за рулем. Обнялись, немножко побеседовали о последних новостях. Валера пояснил, что все члены группы будут жить в представительстве, где для меня забронирована так называемая квартира высокого гостя. Условия проживания в ней сильно отличались от тех, что описаны в главе о нашем пребывании в Женеве с Фирюбиным.

Пошла обычная рутинная инспекционная работа без каких-либо особых затруднений. Все у Валерия Васильевича функционировало отлажено, без «сучков и задоринок». В один из дней постпред предложил мне поехать с ним вечером во Дворец Наций на презентацию выставки по космической тематике – и с нашими стендами, разумеется, а потом на большой прием. Осмотрели выставку, начался фуршет. И вот в какой-то момент Валера говорит: «Пойдем, я тебя познакомлю с новым главой Европейского отделения ООН в Женеве (в этом качестве он также был заместителем Генсека ООН. – Ю.К.). Это наш хороший друг из Казахстана, заканчивал МГИМО и Дипакадемию». Быстренько разыскали его, и Лощинин меня ему представил: «Касым-Жомарт, это мой давний приятель – посол Юрий Михайлович Котов, приехал на несколько дней в Женеву проинспектировать деятельность нашего постпредства». Высокопоставленный международный чиновник, очень видный, представительный, элегантно одетый человек, переспросил: «Как ты сказал его фамилия? Котов? – А затем уже обратился ко мне: – Простите, а это не вы автор «Петуха в вине»?» Вот тут уже я впал в легкий ступор: он что, знаком с этой книгой? Откуда? «Да мне ее подарил Андрей Денисов (на тот момент 1-й замминистра, а сейчас посол в Китае. – Ю.К.) со словами: на, почитай, какие книги у нас послы пишут, не все же политические мемуары. Я ваш труд прочитал, – закончил он, – мне