Мэйзар же данные им слова — по крайней мере, пока — держал. Отрицать этого Яхель не мог. Конечно, был шанс что он нарушит обещанное неделю назад, но из такой мелочи как оплата их службы нарушать своё слово… это слишком мелочно.

Куда более важным было то, что этот тёмный… этот лорд, он двигался вперёд. Он не погряз в привычной для эльфов неторопливости и размеренности, а наоборот, рвался вперёд, действуя так, как обычно вели себя люди, у которых столь коротка жизнь. Ведь что вообще можно успеть за их жалкий, иначе не сказать, срок жизни?

Ведь сколько жили скандинавы или жители центральных земель? От четырёх до восьми десятков лет с единичными случаями большего?

Тот же скандинав, что сражался с морским змеем, был связан клятвами, обетами, и жил за их счёт, тогда как обычные люди могли лишь мечтать о том, сколько он прожил… и, что важнее, в каком состоянии.

Сестра Мэйзара, Ангнисс, также была «быстрее» чем обычные эльфы, но, в целом, тоже не отличалась особо высокой активностью, скорее находясь за спиной своего брата, стараясь находиться в схожем темпе.

Но куда большее удивление вызывало то, какую роль он занимал в этом тандеме. У них чаще правили мужчины, у их лесных собратьев лидерами одинаково часто бывали как мужчины, так и женщины, но вот у тёмных наоборот, куда как чаще правили женщины, что у обычных тёмных, что и у тех, кто поднялся на поверхность. У них же правили и жрецы, хотя куда, вернее сказать, «жрицы», так как мужчины там едва ли выживали, если их вообще допускали до этой роли. Среди вернувшихся на поверхность тёмных также правили жрицы, хотя и куда менее жёсткой рукой, но о мужчинах-жрецах он не слышал.

Здесь же он видел то, чего не должно было существовать — мужчина-жрец, проводящий ритуалы служения богине Луны, и, более того, являющийся «старшим» в их паре.

Однако то, как он принимал участие в ритуалах и обрядах служения богини, заставляло его в удивлении смотреть на приверженность Мэйзара к его вере, и, более того, рядом с ним ощущалась некое подобие… благодати? Как будто пусть и краем глаза, но за ним наблюдали свыше.

Наблюдая же за этим лордом, за его действиями, решениями и тем, что он говорил… Яхель принял для себя решение — он последует за этим лордом.

Он не ставил под сомнение свою верность Легиону, точнее тому, что от оного осталось… но если действия этого лорда-жреца способны возродить их легион, дав им шанс возродиться словно фениксу из пепла, то стоит рискнуть.

«Мы слишком долго ждали. О нас забыли,» — пронеслись слова Аллира в его голове, которые он дополнил. — «И если о нас забыли, то настало время напомнить о себе и возвыситься.»

******

Буквально перед выходом я накидал короткую бумажку, закрепив её печаткой, что как только кузня будет возведена, то отправить туда всё низкокачественное или негодное металлическое снаряжение на переплавку, для получения железа. Прямого доступа к источнику железа у меня не было — всё же, он пока что оставался под контролем скандинавов, — и выкручиваться приходилось хоть как-то.

Фактически, конечно, железа мне нужно было не слишком много, но это только временно. Позже появится какой-никакой спрос, кузнец начнёт ковать не только оружие, но и инструмент, у него появятся подмастерья и далее-далее…

Движение в сторону фей было достаточно быстрым — здесь стоило высказать отдельную благодарность какому-то мертвецу с кладбища, благодаря чьим сапожкам наш отряд имел более чем достойную скорость, а учитывая, что Зенон попросил сделать крюк, дабы зайти на руины его деревни, после переговоров с Лорелей.

Единственное что обрадовало по пути, на фоне тяжёлых мыслей об объёмах необходимых ресурсов и сжатости сроков, так это уведомление о повышении выносливости — ещё одна единица, пусть её я заметил и с ощутимым запозданием.

Переход до моста и через него, а также последовавший путь до столь знакомой поляны был столь пресен, что это вызвало беспокойство… в том смысле, что «а где мне брать опыт для прокачки?», ведь если его по пути не будет, то я всё равно что пропустил день, что не может хоть как-то радовать.

Но даже так, этот вопрос был слишком важен. Если морские эльфы и викинги могли быть именно союзниками, то вот заключать союз с феями… они были слишком «небольшим» игроком на имеющейся арене, и выходов я видел только два.

Подчинение или уничтожение.

Конечно, это не слишком хорошо будет смотреться на фоне как «миролюбства», так и с жреческой части, но иного не дано. Если сила на моей земле есть, то она либо будет подчиняться мне, либо… останется только вознести молитву за их посмертие.

Память кольнуло при воспоминании о ведьмаке и его небольшой винодельне, но я предпочёл пока что отогнать это из своей головы. Сейчас перед глазами была иная цель.

За время пути Зенон и Гильдербранд переговаривались, готовясь обрабатывать фею. Краем уха я услышал отдельные заметки, вроде того, что феи и сами по себе иногда летали по окрестностям, или что они иногда и сами подряжались подготовить что одним, что другим, древесину…

А чуть позже вокруг них закрутились феечки и понеслась целая туча не слишком связанных фактов, которые касались как самой Лорелей, так и того, что она делала, по их памяти, до того, как они улетели.

Полянка фей нас встретила без враждебности, что не могло не радовать. Тройка наших фей смешалась со своими подругами и сёстрами, тогда как Лорелей не спешила появляться.

Причина этого была проста — оная фея просто спала, сидя в своём же роскошном кресле. Оное с нашей последней встречи несколько изменилось, став более «живым», если его можно так назвать. Кресло было оплетено вьюнками самых разных цветов, часть из которых, как мне показалось, тянулись к самой Лорелей, слегка укрывая и скрывая спящую деву.

Так как время пока позволяло, вместе с пассивной работой «трёх агентов» в рядах жительниц поляны, её не будили, а в итоге к агитации подключились и Зенон с Гильдербрандом.

Но сатир, что было весьма очевидно, говорил куда больше, вскоре собрав вокруг себя целую стайку крылатых девушек.

Примерно через пятнадцать минут,