— Совершенно верно, — ответила Тоска и почувствовала где-то в глубине своей души что-то вроде укола совести.

— Полагаю, если я пообещаю держать всё в секрете, мне это не поможет?

— Не поможет, я не могу так рисковать.

— Я понимаю, — Аулин выпрямился и расправил плечи, чтобы достойно встретить смерть. — Только, прошу, сделайте это быстро.

— Прости, но и убить тебя мне не позволяет честь, — сказала ему Верена. — Аулин Йен, ты был прекрасным слугой и замечательно справлялся со своей работой. Считай, что ты стал мне другом. Ты всегда был честен и самоотвержен, и любил книги также, как и я, — похвалила она человека в последний раз. — Я просто не могу тебя убить, но и в живых оставить тоже. Ты станешь Рыцарем Смерти, но ты умрёшь как личность, и всё твои воспоминания тоже исчезнут. Так я не буду беспокоиться о своей тайне, но и ты будешь жить.

— Спасибо Вам, — быстро произнёс Аулин, когда хозяйка замялась, впервые не находя слов. — Я готов.

— Будет больно, — предупредила Тоска и прикоснулась тонкими пальцами к его голове.

Служка упал в муках, что раздирали ему разум. В глазах всё побелело, как и в его сознании. Через минуту его мучения прекратились, и личность Аулина Йена была стёрта навсегда.

— Поднимись, — приказала Верена.

Пустая оболочка поднялась и застыла в ожидании новых приказов.

— Пойдём, — произнесла Тоска будущему Рыцарю Смерти и вновь ощутила укол совести, только теперь к нему ещё прибавилось сожаление.

Отведя пустую оболочку в Чёрную башню, вампирша вернулась к себе в комнату. Бардак, устроенный ночью, убирать было лень, и она устало села на кровать. Её отрешённость и надёжный блокиратор эмоций, установленный Минатрикс, треснул. Сквозь трещины просачивались эмоции, и она не знала, что с ними делать, вампирша уже забыла, что это такое и как правильно ими оперировать. Верена подошла к комоду, достала бутылку и налила себе полный стакан виски. Неспешно отпивая, она смотрела на себя в разбитое зеркало и наблюдала, как меняются эмоции на лице, как текут слёзы. Ей было очень жалко Аулина, но по-другому Книжница не могла поступить.

— Я даже сына не оплакивала, — сказала Рихтер себе. — Не могла, а теперь реву из-за человека. Он служил мне верой и правдой двадцать лет. И что с того, что у него не было другого выбора. Он уважительно относился ко всему и был предан моим интересам. Но он был лишь человеком, слугой, рабом… И всё же…

Не понимая, зачем она спорит сама с собой и желая это прекратить, женщина осушила стакан. Алкоголь резко обжёг внутренности и её едва не стошнило.

— Посмотри на себя — совсем расклеилась, — произнесла Тоска своему отражению. — Я просто устала. Просто ты захлебнулась уже в своих чувствах, и это тебя убивает. Я помню, но… — она резко зажмурилась. — Хватит!

Похоже алкоголь сильно завладел её разумом, лишь усиливая нахлынувшие эмоции.

— Я просто устала, — вздохнув, сказала Верена зеркалу и отвернулась, чтобы оно не ответило.

Тяжело ступая, она дошла до кровати и свалилась на неё. Возможно, сон поможет прояснить голову.

Как только амулет коснулся шеи Алказара, его силуэт дрогнул и расплылся, исчезнув на мгновение, а потом вновь появился. «Тоже самое происходило с Тоской при мерцании», — вспомнила Эммилия. Серый полупрозрачный туман окружил тело её подопечного. Лицо его больше не отражало ту простодушную серьёзность и шутливость, его исказила гримаса безумного маньяка с чудовищной улыбкой, от которой волосы вставали дыбом. Когда Алказар открыл глаза, они были черны, как непроглядная ночь и ничего не отражали… Такие глаза Эммилия видела только один раз в жизни — у Балтазара. Жуткий глубинный страх вырвался из её души и сковал всё тело, вампирша инстинктивно выхватила нож и попятилась в растерянности, не зная бежать ей или атаковать демона.

Внезапно туман растворился и лицо её подопечного прояснилось. Вновь вернулся привычный цвет глаз, а на лице отразилось глуповатое изумление.

— Эм, просто охренеть!!!

Я смотрел на Эммилию, а она уставилась на меня, как на врага народа. Но, увидев, что сознание вернулось ко мне, расслабилась и отложила нож.

— Что, так страшно выглядел?

— Д-да, — выговорила девушка.

Я заметил, что её била мелкая дрожь, с которой Эм никак не могла совладать. Что же такого она увидела во мне?

В дверь постучали. Хозяйка комнаты резко обернулась, и нож немедленно перекочевал обратно к ней в руку. Рефлексы убийцы у неё всё же отменные, не перестаю удивляться.

— Кто там ещё?

— Госпожа Эммилия, императрица приказывает Вам немедленно явиться к ней, — прозвучал голос служки за дверью.

— Хорошо, свободен, — отпустила она его и заметно помрачнела. — Чёрт!

— Что-то не так?

— Всё нормально. Просто в последнее время меня отсылают на край империи или ещё куда подальше.

Я хотел было уточнить, что именно не так с её командировками, как вампирша сурово посмотрела на меня и произнесла приказным тоном.

— Пока держись этой полоумной книжницы, но будь начеку, ей нельзя доверять, там уже посмотрим. Теперь иди, мне надо переодеться.

Я встал, и направился к двери, хотел что-то спросить, но вопрос так и не сформировался, затерявшись где-то в голове. Покинув Эммилию, медленно поплёлся к себе, мыслей было слишком много, они, словно клубок змей, извивались и переплетались, запутываясь всё больше. Кругом враги, доверять никому нельзя, а что делать — вообще не понятно. М-дя… перспектива — жесть, какая восхитительная. Особенно теперь, когда я увидел грядущее.

Охрененное будущее просто! Несметная армия демонов, ведомая суккубой и сияющим, как лампочка, котом. Хотя не совсем котом, но пусть будет так, с мяукающим мурчальником у него есть определённые сходства.

И вот так, плавая в своих мыслях и пребывая в глубокой задумчивости, я просидел целый час в комнате, но в