- Фехтовальное искусство Девяти Мечей Одиночества, - прочитал он, и вопросительно воззрился на своего соучастника. - Ты слышал об этом стиле, Джи?

- Мы с тобой нашли драгоценность в мусоре, Сяо-Фань, - Цзин Цзи источал восторг даже больший, чем от подарка Жэнь Хаожаня. - Практиков этого стиля всегда было мало, но каждый из них обрел великую славу на реках и озерах, - юноша сглотнул, и судорожно выдохнул, раздувая ноздри, словно унюхавшая дичь гончая. - Девять Мечей Одиночества - легендарный стиль. Непобедимый, - последнее слово он произнёс с радостным удивлением, словно не веря своему счастью.

- Раз так, надо его выучить поскорее, - довольно улыбнулся Ван Фань, и, свернув свиток, протянул его собрату по учёбе. - Подержи его у себя пока что. Никому не показывай - не хочу выдумывать ложь о том, откуда он у нас.

- Конечно, Сяо-Фань, - Цзи бережно принял пергамент, и упрятал его в наплечную суму.

***

Выступив из ворот Дома Оружейников, друзья направили своих лошадей на север, в сторону горы Цинчэн. Путь, занявший несколько дней, не был богат событиями. На немногочисленных привалах, Сяо-Фань погружался в тренировки, при свете дня практикуясь в Мече Великого Предела вместе с Цзин Цзи. Вечерами, отделившись от товарищей, второй и третий ученики Уся-цзы пытались освоить стиль Девяти Мечей Одиночества. Легендарное фехтовальное искусство давалось им с трудом - обучение по книге, без помощи учителя, создавало много трудностей. К счастью, талант Цзи и пытливый ум Сяо-Фаня, объединив усилия, успешно эти трудности преодолевали, пусть и небыстро.

Пройдя многие ли лесных тропинок и торговых трактов, перебравшись через несколько быстрых рек, где вброд, где - на бамбуковых плотах, а где - на паромах, и поплутав по бездорожью предгорий, друзья, наконец, начали восхождение на склоны горы, известной, как колыбель даосского учения.

Вьющиеся меж высоких сосен горные тропки, что вели к храмам и жилым домам секты Цинчэн, поразили Сяо-Фаня изобилием облагородившего этот долгий путь даосского влияния. Статуи драконов, львов, и цилиней, стерегущие извивы дороги, зубасто улыбались проходящим мимо, павлины расправляли каменные хвосты, а изящные олени выглядели готовыми сорваться со своих постаментов. В поверхность скал были врезаны маленькие кумирни, на других же естественных каменных стенах красовались подробные барельефы, расписанные яркими красками. Сяо-Фань задержался у врат, чья крыша опиралась на две живые сосны, дивясь естественному, слитому с искусственным. Ши Янь, придержав юношу за локоть, обратила его внимание на небольшой алтарь Гуаньинь, устроившийся на кочке-островке посреди горной речушки. Гу Юэсюань указал друзьям на огромную деревянную статую Небесного Учителя Чжан Даолина, родоначальника даосизма; статуя широко улыбалась, и вытягивала вперед руки в благословляющем жесте. Даже Цзин Цзи, последние дни пребывавший в на редкость благодушном настроении, отличился: сойдя с тропинки, он вернулся через некоторое время с букетиком диких цветов в руках, и вручил его Вэй Цзылин, буркнув под нос нечто невнятное. Та молча приняла букет, глядя на Цзи с величайшим изумлением, словно он одарил ее не цветами, а золотой пилюлей бессмертия, не меньше. Пораженная этим немудреным знаком внимания, девушка молчала до самых ворот секты Цинчэн.

Обойдя даосские храмы, нарядные и красочные, друзья проследовали еще выше - на самую вершину горы, где жили ученики и старейшины секты. Тот неуловимый ореол нереальности, что был заметен на Удане, и заставлял окружение казаться неким небесным дворцом, или обиталищем божества, проявлял себя еще ярче на горе Цинчэн. Туман окутывал горный пик, воздух, полнящийся хвойными ароматами, был ощутимо вкусен и свеж, а равнины внизу, полускрытые облаками, казались чем-то невыразимо далеким. Ученики секты, занимающиеся повседневными делами, двигались со спокойным достоинством, их жилища - небольшие деревянные дома, - соседствовали с высокими деревьями и скальными выступами, а те из младших, что упражнялись в боевых искусствах, зачастую делали это на редкость необычным образом. Один юноша выполнял фехтовальные приемы, стоя стволе дерева, вытянувшегося над глубокой пропастью. Другой, сидя перед небольшой каменной кумирней, медитировал одновременно с молитвой. Третий пристально смотрел на растущий в центре внутреннего двора кряжистый дуб, не двигаясь с места, и удерживая руку на черене меча. Вот недвижный юноша резко сорвался с места, используя технику шагов столь мастерски, что на мгновение исчез из виду, и возник уже с другой стороны дуба, вкладывая меч в ножны. На коре дерева белела свежая зарубка, длинная и глубокая.

Гу Юэсюань немедленно направился к практикующемуся у дерева мечнику, и вежливо поклонился ему.

- Молодой господин Янь, приветствую вас. Возможно, вы помните меня - я Гу Юэсюань. Мы встречались на Соревновании Юных Героев. Со мной - мои младшие, и спутницы, - молодой воитель представил ему девушек и соучеников.

- Здравствуйте, - коротко бросил юноша по фамилии Янь, обращаясь одновременно ко всем и ни к кому. Ни единой эмоции не промелькнуло в его карих глазах, неспешно скользнувших взглядом по спутникам Юэсюаня. Невысокий и щуплый, одетый в болотно-зеленого цвета халат, он держался настолько спокойно и безучастно, что взгляд невольно соскальзывал с него, принимая за деталь пейзажа.

- Это - Янь Юй, старший ученик секты Цинчэн, - представил его друзьям Гу Юэсюань после недолгой паузы. - Молодой господин Янь, глава Дома Оружейников Жэнь Хаожань просил меня передать вам кое-что, - он снял с седла своей лошади длинный продолговатый сверток, и, развернув его, протянул Янь Юю ранее скрытый тканью меч. Золоченая рукоять и изумрудно-зеленые ножны придавали этому клинку вид драгоценного украшения, яркого и нарядного. Старший ученик Цинчэна, приняв оружие, извлек его из ножен, и пристально осмотрел. Лезвие меча, также несущее зеленый оттенок, было тоньше и уже обычных мечей, и несло золотую инкрустацию.

- Хороший меч. Спасибо, - все так же немногословно бросил юноша в зеленом, убирая клинок в ножны. Он отстегнул от пояса свой старый меч, аккуратно прислонил его к дубу, и пристроил на бедре обновку.

- “Хороший меч”? И все? - возмущенно выпалил Цзин Цзи. - Этот меч - великолепен! Если зеленая сталь - то, о чем я думаю, он - истинное сокровище!

- Да, - односложно и безразлично ответил Янь Юй. Цзи на мгновение потерял дар речи от этого равнодушного согласия, оторопело хлопая глазами.

- Не хочешь испытать новое приобретение, Янь Юй? - дружески обратился к юноше Ван Фань. Немногословный мечник заинтересовал его, как своей загадочностью, так и боевыми умениями. - Один поединок покажет