«Чего это она снова на „вы“», — мысленно удивился я, но решил подыграть.

— Хотел попрощаться, — невозмутимо ответил я. — Я завтра уезжаю из Яренки на неопределенный срок.

— Звучит, будто собираетесь вернуться.

Девушка на меня загадочно смотрела и продолжала улыбаться.

— Придётся, — спокойно ответил я, даже не пытаясь понять, что значит этот взгляд. — С Лесом я так и не успел разобраться.

— Ясно, — ответила Настя.

Вдруг мне показалось, что прощаться с ней было плохой идеей — ещё что-то себе не то надумает, и решил побыстрее свалить.

— Что ж, мне пора, — улыбнулся я и добавил дежурное: — До встречи.

— До встречи, — ответила Настя.

Я быстрым шагом пошёл дальше по дороге — мне действительно было пора ускориться, чтобы не опоздать к Любомиру.

В доме у Любомира мне тоже захотелось поболтать, а не выслушивать его бесконечные нравоучения. Я ему так с порога и заявил:

— Здравствуйте, я бы хотел вам сегодня задать несколько вопросов до урока. Я завтра уезжаю, и мне придётся прервать наши занятия, и я бы хотел кое-что для себя прояснить перед отъездом.

— Здравствуй, заходи. Отвечу на все твои вопросы, — спокойно ответил Любомир.

Усевшись на своё бессменное место в его учебной комнате, я так прямо и спросил:

— Я не понимаю, как Факел может дать жизнь чему-то новому. Он сам по себе безжизненный, а я убеждён, что жизнь может породить только другая жизнь, пусть и спящая, но живая. Нельзя же вырастить древо из пепла. Нужно семя, где спит новая жизнь, или хотя бы ветка или пень, где она ещё теплится. Но даже если я сейчас там просто посажу новое семя, то оно там быстро зачахнет, даже если вдруг и прорастет. Да, я могу Факелом прогреть землю в Пожарище и даже полить её, но я не вижу, как ей вернуть жизнь. Совсем не вижу. Даже Силой Слова. Да, я своим даром могу менять свойства вещей, но неживых вещей. А оживлять я их не могу. Вопрос у меня следующий: действительно ли нужен Факел, чтобы возродить Священный Лес?

— Нужен, — ответил Любомир. — Более того, ты сам только что упомянул, как ты можешь его использовать, чтобы у тебя вышло возродить лес. Ответ на твой вопрос кроется в твоём же вопросе.

Видимо, у меня было на лице написано, что я считаю, что он морочит мне голову, и Любомир решил всё же немного прояснить, что он имел в виду. Правда, снова взялся за свои круги с крестами и звёздами.

Он подошёл к доске и нарисовал свой любимый крест стихий.

— Как ты помнишь, огонь — это мужское начало, а вода — женское, — начал он втирать то же, что я и так уже знал. — Объединившись, они дают жизнь. Если говорить о человеке, то отец и мать творят новое семя, мать даёт ему плодородную почву, чтобы вырасти и переродиться, а отец — связь с Предками. Другими словами, мать даёт тело, а отец — Душу. У любого древа, как и у любого человека, тоже есть Душа. Факел тебе поможет обрести тело для нового древа, а свою Душу Священный Лес никогда не терял. Она всё ещё там, спит среди углей и пепла. Найди её, дай обрести тело — и получишь свой первый росток.

«Загнул так загнул», — мысленно хмыкнул я, решив, что его ответ мне действительно помог.

Пусть я до сих пор и не понимал «как» это сделать, но теперь лучше понимал «что» я должен сделать. Решать «как»-проблемы мне всегда удавалось лучше, чем понимать «что» мне надо сделать.

Мой следующий вопрос был прост:

— Вы не могли бы мне выдать Факел до вечера? Я бы хотел наведаться с ним в Пожарище до отъезда.

Любомир молча прошелся к своему комоду и взял Факел.

— Дерзай, — сказал он с нотками смеси торжественности и скептицизма в голосе и, подойдя к моему столу, протянув мне сей ключ ко спасению мира. — На сегодня можешь быть свободен.

В общем, он меня снова прогнал. Я и ушёл, всё пытаясь понять: он рад, что я снова решил попробовать что-то сделать, или раздосадован, что толку из меня до сих пор никакого. Не то чтобы меня сильно волновало его мнение обо мне, просто было интересно: он со мной возится из-за приказа Яромира или действительно думает, что я чем-то могу помочь их Лесу.

Раз я рано освободился, то решил сразу наведаться к Яромиру и расспросить про завтра, чтобы на вечер осталось только два дела: занести Факел и наведаться к Марене.

Вдруг я с ужасом подумал, что забыл спросить Любомира «куда» ему заносить Факел: домой или… И решил вечером наведаться к нему пораньше, чтобы было время потом отойти от той жести, что мне может снова свалиться на голову в его Доме Морока. Зайти я всё же собирался сначала к нему домой.

Яромира я застал у него дома. Там я узнал, что завтра мне надо прибыть через час после рассвета к Дому Старейшин. Там мне выдадут коня и провизию и на него, и на меня на семь дней. Не то чтобы я не предполагал, что так и будет, но всё же хотелось подстраховаться. К его небольшому удивлению, от еды для себя я отказался, попрощался и ушёл.

В Пожарище я был через полтора часа. На этот раз я был умнее и сразу прихватил снегоступы, чтобы не проваливаться в снег по пояс.

Старая дорога как была, так и осталась незаснеженной, несмотря на высокие сугробы вокруг. Я пошёл по ней, вертя Факел в руке и пытаясь понять, зачем я с ним сюда припёрся.

Весной в этих краях до сих пор и не пахло. По календарю она должна была наступить через две недели, и я знал, что в Весталии уже должен был сойти снег и начать зеленеть трава. И это всего в каких-то шести-семи днях пути отсюда, если идти коротким маршрутом к Мирте! А тут до сих пор сугробы. Будто это место скрыто за каким-то неосязаемым погодным барьером. Осень здесь тогда была вполне обычная. По крайней мере, разницы я не почувствовал.

«Что мы имеем? — начал я размышлять ближе к делу. — Мне надо создать тело и найти ему душу».

На словосочетании «создать тело» я почему-то подумал