Ударами шпор барон заставил коня перепрыгнуть через пять или шесть трещин, пытаясь добраться до пальмовой рощи, которая была метрах в пятистах впереди.

Вдруг бедный конь, только что преодолевший небольшую расщелину, резко остановился, опустил голову и глухо заржал. Перед ними была еще одна расщелина.

— Ну же, прыгай! — закричал барон, сжимая ему бока.

Конь не шелохнулся. Он дрожал и тяжело дышал, морда у него была в кровавой пене.

— Прыгай, — повторил барон, уколов его кончиком сабли.

Он освободился от стремян, и вовремя: бедное животное упало на землю, вытянулось и заржало в последний раз.

Барон вскочил на ноги, держа саблю в правой руке, а пистолет в левой. Он решил дорого продать свою жизнь.

— О моя Ида! — прошептал он. — Что будет с тобой, когда я умру?

Он спрятал в самую глубину сердца воспоминание о любимой девушке и бросился вперед, пронзительно крича:

— Сюда, берберы! Здесь ваша смерть!

Два мавра, лошади которых были самыми выносливыми, занесли над ним ятаганы.

Барон, гибкий, как пантера, избежал удара, а потом разрядил пистолет в того, что поближе. Мавр выпал из седла с прострелянной грудью.

Другой, натянув поводья, заставил коня молниеносно повернуться и бросился на смелого юношу, крича:

— Сдавайся, или я убью тебя!

— Получи, неверная собака! — ответил барон.

Ударом сабли он рассек голову коня, конь упал на колени. Потом он ударил наискось и, если бы всадник не увернулся, несомненно, рассек бы ему грудь.

К несчастью, Зулейк и другие преследователи подоспели на помощь своему товарищу.

Бербер, ловкий, как все его соплеменники, обладающие способностью двигаться, как кошки, быстро отпрыгнул назад. Потом он бросился на барона и сжал его крепкими руками.

Он был выше и сильнее, поэтому ему удалось приподнять юношу. Он пытался бросить его на землю, но потерял равновесие, и они оба упали. Они отчаянно боролись, катаясь по траве.

Барону удалось сжать ему горло, он пытался задушить противника.

К несчастью, Зулейк и другие преследователи подоспели на помощь своему товарищу.

Один из них спрыгнул на землю и занес ятаган над головой бедного юноши, готовый нанести смертельный удар. Барона спас крик Зулейка:

— Не прикасайтесь к нему! Этот христианин принадлежит мне!

На голову христианина набросили плащ, потом шесть могучих рук оторвали его от мавра, который уже хрипел от удушья, связали его и сделали совершенно беспомощным.

Несчастный вскричал в ярости:

— Проклятые неверные!

Плащ сняли. Он с презрением посмотрел на Зулейка, стоявшего в двух шагах от него, скрестив руки на груди.

— Что же, раб! Заканчивай свое гнусное дело! Убей меня! Барон ди Сант-Эльмо не боится смерти.

— Потомок калифов убивает в бою. Он не палач и не убийца, — ответил Зулейк важно. — Я уважаю отвагу, даже если герою и не повезло.

— А ты великодушен! — воскликнул барон с иронией.

— Может быть, даже больше, чем вы думаете, синьор ди Сант-Эльмо.

— Ты хочешь сохранить жизнь этому христианину? — спросил один из мавров. — Я бы на твоем месте отрубил ему голову.

— Этот человек принадлежит мне, и никто не имеет на него прав, — ответил Зулейк. Потом, повернувшись к молодому дворянину, сказал: — Синьор барон, дайте мне слово, что не будете пытаться бежать, по крайней мере пока мы не вернемся в Алжир.

— Что вы хотите сделать со мной?

— Вы узнаете это, когда мы будем одни. Итак, ваше слово, синьор.

— Вы посадите меня на кол?

— Я этого не говорил.

— Я даю вам слово.

Зулейк, не обращая внимания на недовольный ропот товарищей, перерезал веревки, связывавшие руки барона, потом указал ему на лошадь убитого мавра и сказал:

— Садитесь в седло и следуйте за нами.

Молча они поднялись по склону холма, Зулейк впереди, барон за ним, замыкали группу четыре мавра, мрачные и молчаливые.

На вершине бывший раб остановился и внимательно осмотрел долину.

Ни кабилов, ни Нормандца не было видно, не слышно было и шума и криков погони.

— Кто был ваш товарищ, господин барон? — спросил Зулейк.

— Я не могу вам сказать, — ответил барон.

— Бербер или христианин?

— Зачем вам знать?

— Я бы мог спасти его.

— Чтобы потом снова схватить? Я бы предпочел, чтобы он остался на свободе или попал в руки кабилов. Забудьте о нем.

— Как хотите, — ответил Зулейк.

Они спустились с холма. Внизу, у подножия, их ждали сокольники, лошади которых не смогли подняться по склону.

Зулейк отдал какой-то приказ, указывая на вершину, а потом они продолжили путь неспешной рысью в том же, что и прежде, порядке: Зулейк, за ним барон и четыре мавра.

Пленник молчал, но внимательно посматривал налево и направо, надеясь, что появится Нормандец или Железная Башка. Что с ними сталось? О каталонце он не очень тревожился, он был более чем уверен, что старый лис смог спасти свою шкуру, сбежав и от мавров, и от сокольников, которые, видимо, даже не подозревали о его присутствии.

Он беспокоился о Нормандце, который, чтобы спасти его, отвлек на себя целую банду кабилов. Конечно, хитрости ему было не занимать, он был гораздо умнее Железной Башки и был не из тех, кто быстро сдается, но тревога за него не покидала барона.

Если схватили и фрегатара, то кто будет заниматься освобождением графини? Кто сможет вырвать ее из рук Зулейка? Конечно же, не Железная Башка.

Занятый своими мыслями, он не заметил, что они уже приближались к Алжиру, его минареты и высокие купола мечетей уже четко вырисовывались на горизонте над холмом Касбы. Только когда отряд оказался на городской улице, он наконец понял, где находится.

— Куда вы меня везете? — спросил он у Зулейка, который ехал рядом с ним. — Наверное, к Кулькелуби? Тогда уж лучше бы вы меня убили.

Мавр покачал головой.

— Нет, — сказал он немного погодя.

— В какую-нибудь тюрьму?

— В мой дом.

— Вы хотите приказать своим рабам посадить меня на кол?

— Потомок калифов не может стать живодером, — ответил Зулейк.

— Да что же вы хотите со мной сделать?

— Я вам уже сказал, что вы узнаете это позже.

Они продолжили путь, а четыре мавра неотступно следовали за ними. Отряд направлялся в центральную часть города.

Вдруг барон резко выпрямился и с трудом сдержал крик. Два негра огромного роста на белых конях с богатой упряжью не торопясь двигались в том же направлении, что и отряд Зулейка, и пристально смотрели на барона.

Это были те самые негры, что пришли ему на помощь и помогли избавиться от бедуинов. Встретились ли они случайно или