тщательно отслеживалось по отпечаткам ауры, какие книги мы берём, и тут же докладывалось настоятельнице. В монастыре было принято докладывать о каждом шаге любой из послушниц. С Ларсом больше никаких проблем не было. Чисто на интуитивном уровне он понимал, чего я от него хочу, какое у меня настроение и когда следует скрыться из поля зрения, чтобы не получить за свои шалости. Было очень похоже на связку хозяйка-фамильяр, но всё равно не как обычно бывало у Светлых ведьм или описывалось в книгах. С другой стороны, а если мы первые такие? И фамильяры для Тёмных всё-таки бывают? С появлением питомцев в монастыре стало намного шумнее и даже легче? Девушки с удовольствием возились в свободные минуты со своими подопечными. Да и в "несвободные" нет-нет, да и удавалось коснуться до трущегося рядом или сидящего на плече тельца, чтобы почесать пузико или за ушком. Та же Кондра была в восторге от своего паучка, балуя его комками недоваренной каши или кусками варёных яиц при малейшей возможности. Ей достался именно тот вид древесных, которые от тех же кошек и собак в содержании практически не отличались. Разве что внешностью. Но мне всё не давала покоя мысль, что что-то здесь не так. Ну не похожа была строгая высохшая до состояния живой мумии настоятельница, любящая отдавать приказы о наказании пожёстче на ту, которая вот просто так даст живое существо для "любви, тепла и ласки". И я не ошиблась. Через три месяца после того, как в моей жизни появился Ларс, настоятельница приказала спуститься всем послушница в один из ритуальных залов вместе со своими питомцами. Как только все выстроились по порядку, она взмахнула посохом, запечатывая двери. Из-под юбки Аисты раздался скулёж её щенка, паук Кондры испуганно защёлкал жвалами.

Над залом раздался властный голос настоятельницы:

— А теперь убейте своих питомцев! Лучше голыми руками, но кто не готов, может взять ножи со стен.

Внутри меня всё похолодело. Я взглянула на Ларса, доверчиво смотрящего своими круглыми глазами на меня, свою хозяйку, которая кормила его, играла с ним, спала в обнимку… Мне внезапно стали глубоко безразличны шум, гам и визги, раздававшиеся совсем рядом. Я сгребла котёнка в охапку и поставила защитную сферу. — Тернан! Ты что творишь?! — настоятельница грозно топнула ногой и встала с кресла. Послушницы, стоявшие ближе всех к ней, брызнули чёрными пичужками в разные стороны, освобождая проход. — Его. Никто. Не посмеет тронуть! — прошипела я, усиливая защиту. В этот момент мне было наплевать на себя, на то, что сегодняшний день может оказаться для меня последним. Я готова была даже стену проломить и обвалить потолок, только чтобы оказаться подальше от этого места. Настоятельница призвала посох и ударила Тьмой по моему защитному куполу. В это же мгновение я сняла плетения и отбила устремлённый поток, закрутив его так, что он попал прямиком в старуху. И этим я окончательно привела её в ярость. Мало того, что осмелилась ослушаться, так ещё и атаковала. Посыпались удары, которые я отбивала, стараясь повторить манёвр первого, пришлось даже воспользоваться теми приёмами, которым научил когда-то папа… В это время Ларс сидел в кармане под фартуком, прикрытый дополнительными защитными сферами. Даже если со мной что-то случится, до него не смогут так быстро добраться и он успеет убежать. Меня несколько раз сбивало с ног, но я поднималась и продолжала защищаться. Силы явно были неравны, кто бы спорил. Подозреваю, что держаться до сих пор помогали именно папины уроки. Всё-таки он очень искусным Тёмным магом был. Был… — Никто не смеет идти против моей воли! Ты будешь покарана за это! И другим впредь уроком послужишь! — настоятельница сделала какой-то непонятный жест посохом и из его навершия повалила непрерывным потоком клубы Тьмы. Я успела лишь принять боевую ипостась, чтобы увеличить скорость реации. Но Тьмы было много. Очень много. Слишком много. Она обволакивала и душила. И она… Она была иная. Совсем не такая, как у меня, или у других Тёмных, с которыми мне доводилось встречаться за свою недолгую жизнь. Эта была тяжёлая, с непонятным привкусом тлена, заплесневевших досок и металла…Я думала, что настоятельница просто меня уничтожит, но всё оказалось гораздо хуже. Пока Тьмы из посоха пыталась переломать меня и мою магию, по центру зала поползла трещина из которой начал вырываться жар и клубы пара. Похоже, что и девушки стали понимать, что происходит. Они буквально вжались в стены, побросав бездыханные тушки. Голос настоятельницы начал зачитывать речетативом какое-то заклинание из разряда Призывов. Меня отшвырнуло Тьмой в очередной раз на колени, а потом и вовсе попытались ею распять. Я сделала последний рывок, вкладывая в защиту и отражение атаки всю силу, которая имелась в теле и Источнике. И в этот же момент из разлома вырвался низший демон, которого посохом настоятельница направила прямо на меня. Дальше всё было как в тумане: яркая вспышка, боль, треск сходящихся на полу каменных плит. Меня бросило прямо на стену, а потом ещё несколько раз. Я уже не понимала, "игралась" ли так со мной настоятельница, стараясь причинить как можно больше боли или это мечущийся внутри меня демон пытался понять, куда его затянуло и вырваться на свободу. Внутри меня разгорался такой жар, что казалось внутри всё обугливается от повышающейся температуры, тело ломало так, что кости хрустели, и боль… Нескончаемая боль в каждой клетке организма. Ударившись в очередной раз об пол, я приоткрыла глаза, залитые кровью, чтобы увидеть сквозь красно-серую пелену увидеть склонившуюся над собой настоятельницу. — А теперь ты будешь подыхать долго и мучительно! Конечно, на тебя у меня были другие планы, но тоже неплохо вышло. Теперь эти дурочки без лишних слов исполнят любое моё приказание. Без раздумий. Без эмоций. Без запинок. Идеальные исполнители. Но ты этого уже не увидишь — менее, чем через месяц демон-пиявка выпьет все твои силы: и магические, и физические, — ухмыльнулась настоятельница, а затем скомандовала кому-то, — Вышвырните эту прочь отсюда. Трупам здесь не место…Меня подхватили под подмышки и куда-то потащили. Больше я ничего не помнила, так как потеряла сознание.

Глава 3. Сюрприз внутри

Было холодно… Очень холодно… Хотя кожа на лице горела и пульсировала. Никогда не подумала бы сколько сил может понадобиться для открытия глаз. Веки были чугунные, ещё и ресницы склеились то ли от засохших слёз, то ли от крови. Первым, кого смогла, хоть и смутно, но различить, был Ларс, яростно кусавший меня за нос и