Предисловие

Эти сказания относятся к двадцать первому эону, когда Земля уже состарилась, а Солнце готово было погаснуть. В Асколаисе и Альмерии, странах к западу от Рухнувшей Стены, проживали немногие оставшиеся чародеи, сформировавшие ассоциацию, с тем чтобы совместно защищать свои интересы. Их число неоднократно менялось, но в тот период времени, когда происходили описываемые события, состав ассоциации магов был следующим:

Настоятель Ильдефонс;

Риальто Изумительный;

Хуртианц – грузный коротышка, известный бесцеремонной дерзостью;

Эрарк Предвестник – пунктуальный маг суровой внешности;

Шрю – дьяволист; его остроты, загадочные с точки зрения коллег-чародеев, порой нарушают их покой по ночам;

Гильгад – маленький человечек с большими серыми глазами и круглой серой физиономией, всегда появляется в красном костюме сливового оттенка; у него холодные и липкие ладони; другие предпочитают не прикасаться к нему;

Лунатик Вермулиан – необычно высокий худощавый человек с величавой походкой;

Маг Мьюн – предпочитает говорить как можно меньше и содержит четырех жен;

Зилифант – здоровяк с длинными коричневыми волосами и длинной волнистой бородой;

Дарвилк Миаантер – по неизвестным причинам не снимает черную маскарадную маску;

Пердастин – хрупкий блондин; у него нет ни близких друзей, ни подруг; обожает секреты и тайны; отказывается сообщить, где живет;

Ао Опалоносец – угрюмый субъект с козлиной черной бородкой и саркастическими манерами;

Эшмиэль – с детской непосредственностью наслаждается тем, что его причудливая внешность (с правой стороны у него белая кожа, а с левой черная) производит самое странное впечатление на окружающих;

Барбаникос – приземистый субъект с торчащей во все стороны копной снежно-белых волос;

Проказник из Снотворной Заводи – летучий эльф с горящими глазами, зеленой кожей и оранжевыми ивовыми листьями вместо волос;

Пандерлеон – коллекционер редких и чудесных артефактов, поиском каковых занимается во всех доступных измерениях;

Некроп Бизант;

Нежнейший Лоло – предпочитает выглядеть как пышнотелый эпикуреец;

Чамаст – замкнутый, мрачноватый аскет; его недоверие к женскому полу доходит до того, что он позволяет заползать и залетать к себе в усадьбу только насекомым-самцам;

Тойч – редко говорит вслух, но пользуется необычным трюком: слова разлетаются с кончиков его пальцев; в качестве Старейшины Ступицы получил право контролировать собственную частную бесконечность;

Захулик-Хунтце – на железных ногтях его рук и ног выгравированы неизвестные символы;

Нахуредзин – мудрец из Старого Ромарта;

Занзель Меланхтонес;

Хаш-Монкур – тщеславием и претенциозными манерами превосходит самого Риальто.

Магия – практическая научная дисциплина, или, точнее, ремесло, так как основное внимание чародеи уделяют возможностям полезного применения чар, а не пониманию фундаментальных основ волшебства. Таково лишь самое общее наблюдение, так как в настолько обширной и глубокой области знаний каждый практикующий специалист отличается индивидуальным стилем, ввиду чего в эпоху Великого Мофолама многие чародеи-философы пытались сформулировать общие принципы и закономерности, которым подчиняется магическая энергия.

В конечном счете эти исследователи, в том числе величайшие чародеи, приобрели знания, позволившие им осознать невозможность полного и всестороннего анализа магических сил, хотя бы потому, что тот или иной желаемый эффект достигался посредством применения множества различных методов, каждый из которых позволял извлекать магическую энергию из особой силовой среды, причем для овладения любым из этих методов необходимо было посвятить его изучению всю жизнь.

Легендарные чародеи Великого Мофолама были достаточно проницательны, для того чтобы понимать ограниченность возможностей человеческого интеллекта, и затрачивали время главным образом на решение практических задач, занимаясь поиском абстрактных принципов только тогда, когда ничто другое не помогало. Именно поэтому магия сохраняет характерные человеческие свойства, несмотря на то, что люди никогда не бывают посредниками, активирующими колдовские чары. Даже беглый просмотр любого общеизвестного каталога заклинаний позволяет заметить чисто человеческое происхождение формулировок – фантазия изобретателей придавала им причудливый архаический характер. Например, в четвертом разделе «Основ практической магии для начинающих» Килликлоу под заголовком «Межличностные воздействия» сразу бросаются в глаза выделенные ярко-лиловыми чернилами красочные наименования:

«Физическая малепсия» Ксарфаджио

«Секвестрирующая дигитализация» Арнхульта

«Двенадцатикратное пособие» Брассмана (по прозвищу «Лютар Медноносый»)

«Заклинание безысходной инкапсуляции»

«Старомодный фруст» Тинклера

«Обуздание длинными нервами» Кламбарда

«Зелено-пурпурное предотвращение радости»

«Триумфы дискомфорта» Пангвира

«Неутолимая чесотка» Лугвайлера

«Усовершенствование носа» Хулипа

«Одержимость фальшивыми созвучиями» Радля

По существу, воздействие заклинания вызывается кодом, то есть последовательностью инструкций, загружаемых в сенсорный аппарат пространственно-временного объекта, способного изменять окружающую среду в соответствии с полученной командой (заклинанием) и не сопротивляющегося такому изменению. Такие объекты-посредники не всегда «разумны» и даже не обязательно обладают «сознанием», но их поведение, с точки зрения чародея-новичка, непредсказуемо, капризно и опасно.

К числу самых податливых и склонных к сотрудничеству посредников такого рода относятся как непритязательные и неустойчивые стихийные силы, так и склонные к более или менее полноценному общению инкубы и оборотни. К категории наиболее капризных и раздражительных магических агентов, которых Темухин называл дайхаками, можно причислить демонов и так называемых богов. Власть чародея зависит от его способности контролировать различные воздействия этих объектов. Каждый уважающий себя маг пользуется услугами одного или нескольких инкубов. Некоторые из архимагов Великого Мофолама осмеливались командовать целой армией дайхаков низшего разряда. Описания деяний этих чародеев потрясают воображение, и даже перечень их имен вызывает невольное почтение – словно по сей день, по прошествии тысячелетий, он все еще заряжен трепещущей энергией. Вот имена некоторых из самых выдающихся магов Великого Мофолама, свершивших незабываемые подвиги:

Великий Фандаал

Амберлин I

Амберлин II

Дибаркас Мэйор (ученик Фандаала)

архимаг Маэль Лель-Лайо (жил во дворце, вырезанном из цельной глыбы лунного камня)

Вапуриалы

чародеи Зеленого и Пурпурного Колледжей

энциклопедист Зинцзин

Кайрол из Порфиринкоса

Каланктус Безмятежный

волшебница Ллорио

По сравнению с вышеупомянутыми знаменитостями чародеи двадцать первого эона были разномастной группой более или менее сомнительных личностей, не отличавшихся ни величием, ни последовательностью устремлений.

Глава I

Мюрте

1

Однажды, прохладным утром середины двадцать первого эона, Риальто завтракал под восточным куполом своей усадьбы Фалу́. Древнее Солнце всходило в морозной дымке, озаряя Нижние Луга бледными скорбными лучами.

По причинам, малопонятным самому Риальто, сегодня у него отсутствовал аппетит – он только попробовал и отодвинул в сторону жареную колбасу с гарниром из жерухи и пареной хурмы, отдав предпочтение горячему крепкому чаю с сухариками. Затем, несмотря на то что в лаборатории его ждали десятки неотложных дел, он откинулся на спинку стула и стал рассеянно смотреть в даль, на луга, в направлении Случайного леса.

В таком состоянии отвлеченного размышления он сохранял странную обостренную чувствительность. Насекомое село на листок растущей неподалеку осины; Риальто не преминул тщательно оценить угол, под которым оно поджало членистые ножки, в то же время