Он протянул ей руку.

– Я не хочу тебя подвести.

– Напомни-ка мне, кто из нас наставник? – Она взялась за его ладонь, поднялась и обвила его шею руками. – Нам нужен перерыв.

Вся его сосредоточенность пошла трещинами. Но не успел он потянуться к ней, обхватив ее за бедра, как Каллия выскользнула из его объятий.

– Настоящий перерыв, – уточнила она, цокнув языком. – Давай перекусим. Я проголодалась, думаю, ты тоже.

Дэрон покачал головой, но не сдержал улыбки и наконец сдался, пожав плечами и накидывая сюртук. Каллия тем временем тоже принялась застегиваться. Прежде чем покинуть поместье, они окинули друг друга привычным взглядом, проверяя свой внешний вид: стирая следы размазавшейся помады, приглаживая взлохмаченные волосы, поправляя воротнички. Каллия предупреждающе цокнула языком, когда он попытался взять ее за руку, и спрятала пальцы в карман.

Дэрон готов был возразить, удержать ее здесь, остаться в стенах поместья. Но, как бы ему ни хотелось снова увлечь ее за собой на пол, этого было мало. Он хотел, чтобы у них было много дней и ночей. Хотел получить все, что принесут с собой годы.

Пока не услышал многозначительный щелчок почтового ящичка.

Письмо.

Тетушка уже давно ему ничего не присылала, и появление нового конверта внушало ему страх.

Вернувшись в отель, Каллия отправилась в номер, чтобы привести себя в порядок и, скорее всего, растолкать Аароса, который рисковал проспать весь день. Дэрон сел за столик в кафе «Примы» с чашкой чая, сорвал печать и развернул письмо, в котором было намного меньше слов, чем он привык видеть.

Дэрон,

Я полистала газеты. Иногда они такие бесполезные, одна ложь и пустая суета. Но на этот раз я увидела твое имя. В заголовках.

Это правда? Или очередная выдуманная сенсация?

Дай мне знать, все ли у тебя в порядке и не нужно ли мне приехать. Прошу тебя.

Тетя Ката

Письмо было коротким, но за то время, что Дэрон просидел, перечитывая его снова и снова, чай успел остыть.

«Прошу тебя».

Он словно наяву слышал, как она произносит эти слова.

– Плохие новости?

Второй стул со скрипом отодвинулся, и напротив уселась Лотти в змеино-зеленом пиджаке и облегающей юбке. Он должен был заметить ее сразу, настолько резко она выделялась среди бледно-золотых и пастельных оттенков, наполнявших кафе.

Сглотнув, Дэрон запоздало свернул письмо.

– Нет, дела семейные.

– Разница невелика. – Лотти постучала ноготками по столу. – Как дела у старушки Каталины? Я слышала, на востоке дела плохи.

Он не понял, что она имела в виду, но в любом случае поскорее хотел закончить этот разговор.

– Что тебе нужно, Лотти?

– Позавтракать. – Журналистка попыталась было подозвать официанта, но обнаружила, что все они заняты. – И поболтать.

– Мы с тобой уже болтали. По-моему, я ясно дал понять…

– Что ты не хочешь иметь со мной ничего общего? Да, это предельно ясно. И грубо, между прочим. – Она оставила свои попытки найти официанта и сцепила руки в замок. – Но, полагаю, ты изменишь свое мнение, когда услышишь, что я сумела выяснить об этом месте.

– Как? – Он покачал головой. – Ты тут и двух недель не пробыла.

– Я мастер своего дела. И не так часто… Как бы это сказать? – Она соединила кончики пальцев. – Отвлекаюсь.

Кровь прилила к его лицу.

– Может, ты врешь.

– Мне не нужно врать для того, чтобы добиться своего. – Из ее голоса исчезла напускная скромность. – В любом случае, Дэрон, зачем бы я стала об этом врать?

Он не нашел в себе сил посмотреть ей в глаза, боясь увидеть что-то кроме холодного испытующего взгляда охотницы за чужими секретами. Боясь убедиться, что ей и впрямь не все равно. Что ее волновала судьба Эвы и его собственная. Что ей важна была правда.

– Я могу быть безжалостной, но я не чудовище. Я не меньше, чем ты, хочу разобраться в исчезновении Эвы.

– Ты веришь, что она исчезла? – Он с трудом сдержал горький смешок, вспоминая все заголовки и статьи, которыми пестрели газеты после того самого выступления. «Трагический финал дерзкого шоу». «Смертельный случай на сцене». «Отважная ассистентка, опасная авантюра». Все эти словесные изыски, крючки, перед которыми Лотти никогда не могла устоять. – Ты, женщина, трубившая во всех газетах о ее смерти?

– Публика охотнее проглатывает истории о смерти. Об исчезновениях никто и слышать не желает. – В ее голосе появилась новая, болезненно острая нотка. – Думаю, ты это прекрасно знаешь, иначе тебя бы здесь не было.

Она говорила именно те слова, которые ему хотелось услышать: кто-то верил ему. И это его настораживало. Он словно впервые вдохнул полной грудью после нескольких лет без воздуха. Эва слишком быстро доверилась Лотти, а та солгала о ней в газетах. Раньше времени положила конец ее истории.

Внезапно он представил, что было бы, если бы Лотти опубликовала правду. Ассистентка Дерзкого Демарко проходит сквозь зеркало, ведущее Зароз знает куда, и не возвращается. Такая статья привела бы либо к молчанию, либо к полному хаосу. Газеты открыли бы охоту за ним, тетя Ката и Покровители не смогли бы остаться в стороне. На них смотрел бы весь мир.

Как ни странно, Лотти выбрала историю, которая вызывала меньше вопросов.

Смерть, самый правдоподобный конец.

Дэрон поднял чашку, допивая остывший чай.

– И что же ты выяснила?

Довольная собой, она откинулась на спинку стула.

– На днях я говорила с мэром. Бедняга совершенно сбит с толку – и я его не виню. Раз устроил здесь такой бардак, что превзошел сам себя. Но кое-что в словах Эйлина показалось мне любопытным, и расшатанными нервами это не объяснить. – Лотти принялась вычерчивать круги, водя кончиком пальца по столу. – Он упрямо не желает говорить об истории города и смотрит только в будущее. Но я задала ему очень простой вопрос – как давно он стал мэром Глориана, – и он не смог вспомнить.

Дэрон помедлил.

– И все?

– Что значит «и все»? Если ты возглавляешь город, да еще и гордишься этим, нельзя не помнить хотя бы основные факты, – с нажимом возразила Лотти. – Даже когда я спросила, как звали его предшественника, он не ответил. Просто встал и ушел.

– Думаешь, он что-то скрывает?

– Нет, я знаю, как выглядят люди, которые что-то скрывают. – Она бросила на него короткий взгляд и продолжила поправлять лежавшие перед ней приборы. – Мэр Эйлин выглядел как человек, которому нечего скрывать и совершенно нечего ответить. Он даже не соврал, чтобы прикрыть отсутствие сведений, хотя это было бы