открытым верхом. На небольшой площадке рабочие в светящихся жилетах разогревали аэростат, помогая подвыпившим пассажирам загрузиться в тростниковую гондолу. Когда мы проходили мимо них, из двора ближайшего ресторана в небо ударил яркий фейерверк. После гиблых земель и долгой дороги происходящее здесь казалось настоящим пиром во время чумы. Повсюду бродили голографические рекламы. Избавиться от них, отключившись от инфополя, не представлялось возможным. Они находились в реальном мире и набрасывались на прохожих в виде туч светящихся бабочек, вихрей цветочных лепестков и сердечек, а также в образе гномов, соблазнительных девиц и прозрачных исполинов. Большинство горожан проходили сквозь них, не обращая на порождение навязчивого пиара никакого внимания. Пробравшись сквозь гущу ночного шабаша, мы остановились у входа в гостиный комплекс господина Дзума Акавы.

На месте!

Переслал я Кацуми короткое сообщение.

Иду.

Мгновенно ответил самурай.

Двустворчатая дверь распахнулась, и из нее вышел швейцар в малиновой ливрее.

- Гео-сан? - вежливо поинтересовался он.

- Да, Кацуми Минато назначил встречу...

- Следуйте за мной.

Он провел нас запутанными коридорами, оставив одних в небольшой комнате с ширмовыми перегородками и угольной котацу в центре.

- Кацуми-сан скоро будет, - швейцар услужливо закрыл за собой дверь.

Магсин тут же завалился на мягкую подушку, просунув ноги поближе к печке.

- Тебя тут, смотрю, как своего встречают... Ооой.... Хорошо! - либр не упускал возможности получить от жизни удовольствие. - Ночи теперь холодные... А чаем будут поить?

Я молча пожал плечами.

- Закажи тогда что-нибудь. В счет будущего заработка, - он требовательно потянул за шнур для вызова персонала. Где-то за перегородками зазвенел звонок.

Но не успела появиться официантка, как в комнату вошел Кацуми.

- Испанаса, - самурай радостно раскинул руки для объятий, - лада видити! Какими сутьбами?

Устроившись поудобнее, я быстро объяснил ему в чем дело и для подтверждения собственных слов достал из рюкзака сверток. К удивлению, Кацуми отреагировал спокойно, и лишь удовлетворенная улыбка едва коснулась уголков его тонких губ.

- Посли, - решительно проговорил он, - а длуг твой пусть тут посидит суть-суть.

На пороге, будто ниоткуда, возникла молоденькая официантка в синем кимоно. Кацуми заговорил с ней на японском.

- Приказывает обслужить гостя как следует, - пояснила Ия.

- Меньше полторухи за грамм не соглашайся! - предупредил напоследок Маг.

На какое-то мгновение мне показалось, что старый самурай, хорошенькая официантка да и швейцар в ливрее ожидали моего появления и хорошо подготовились, а все происходящее лишь дешевый спектакль, разыгранный для нас с либром. Но Кацуми спешно увлек меня в глубину гостиничного комплекса, и я быстро забыл о мимолетной тревоге.

Мы пересекли внутренний двор, засаженный вечно цветущей сакурой с фонтаном в виде драконоподобного льва, направившись к многоярусной каменной постройке, похожей на пагоду. А дальше началось что-то странное - то, чего я никак не мог ожидать.

Кацуми провел меня внутрь пагоды, отворил двери и, улыбаясь во все тридцать два желтых зуба, пропел: "Плахади!"

Под высоким потолком перемигивалась свечными огнями средневековая люстра, смазывая окружающую обстановку чарующими тенями. С правой стороны потрескивал камин, а в центре комнаты на фоне круглой сейфовой двери величиной почти во всю стену, на мягком диване сидела Она. Сестра Афродиты, богиня женственности и соблазна, сошедшая с вершин горнего мира! Пространство вокруг заволокло сладким туманом. Я смотрел на нее, не в силах оторвать взгляд.

Кацуми усадил меня напротив воплощенного совершенства, обошел диван сзади, склонился к ее уху и что-то прошептал, после чего загадочно удалился. Мы остались одни, разделенные невысоким дубовым столиком с витыми ножками, на котором стояла бутылка вина, два бокала и восточные сладости в фарфоровой вазе.

Девушка приветливо улыбнулась, обнажив белые ровные зубы, и, откинувшись на диване, закинула ногу на ногу. Из разреза на вечернем платье выглянула коленка, бедро обнажилось до такой степени, что, казалось, еще немного и можно будет увидеть в каком она белье...

- Тианна Ри, - разомкнув нежные губы, представилась незнакомка.

Услышав ее голос, я понял, что поражен. Ранен в самое сердце, пленен, повержен и брошен к ее ногам.

- Гео... - прохрипел я. - Рат... Испанец... - в горле пересохло, язык не желал слушаться. - Ия, мать твою, сделай что-нибудь, успокой нервы.

Если и был в этой жизни смысл, то он заключался в обладании сидящим передо мной ангелом. Я не хотел ничего знать, никого слушать, я хотел одного...

- Будь осторожен, - заговорила система, - я не могу определить, кто это! Судя по всему, человек, возможно, иммунная. То, что от нее исходит, похоже на манипуляцию с реальностью.

Внимание!

Вспыхнуло перед глазами.

С высокой степенью вероятности применена способность парафизического обаяния.

Противодействие невозможно.

- Иди ты, - мысленно выругался я, отправив надзирателя в сон.

- В тебе течет испанская кровь? - искренне поинтересовалась она.

У Тианны была европейская внешность с легко выраженными восточными чертами. Влажные глаза играли бездонной голубизной, а золотые волосы локонами спадали на точеные плечи. Я незаметно потянул носом воздух, окунаясь в тончайший, едва уловимый аромат.

- Кровь убийцы, - тяжело выдохнул я.

Платье в тон ее глаз струилось прозрачной дымкой, изящно очерчивая упругую грудь. В том, что она упругая, я ни капли не сомневался.

- Ты убивал ради любви?

Из-под тонкой бретельки на плече показалась живая татуировка. Шустрая ящерица, покрытая серебренной чешуей. Блеснув красными угольками глаз, она устремилась вниз по руке, оплела запястье, превратившись в браслет из серого металла с древними рунами на звеньях, иероглифами и странными завитушками.

- Для того,чтобы выжить, - резко ответил я, а потом добавил, - и ради удовольствия.

Мне померещилось, что во взгляде искусственной рептилии мелькнули недобрые нотки, и теперь, обернувшись украшением, она продолжает следить за мной.

- Настоящие воины грубы, - с вызовом произнесла Тианна. - Женщинам это нравится. Выпьешь? Налить вина?

Она потянулась к бутылке.

- Я сам...

В моем воображении непроизвольно развернулась сладостная картина - я отбрасываю столик в сторону, стремительно опускаюсь к ее