— Хочешь, я все тебе расскажу про твоего Рикиши? — прошелестело в голове. — Все его тайны тебе выдам.

Я даже отвечать не стала, просто представила мысленно не очень пристойный для настоящий леди жест. Раз гном его вчера использовал, значит, и туннельные жители поймут.

— Понимаешь, Ярим, когда изредка надо на верный путь направить, то можно и сковородой. А когда надо ежедневно, да не один раз, то лучше…

— Ремнем? — гномик как–то нахохлено–возмущенно зыркнул на меня, обернувшись вполоборота, и явно надулся.

Тут я вспомнила об одном насторожившем меня моменте и решила уточнить:

— Слушай, а чего ты на ремень Чхара так странно смотрел? Тебя раньше часто таким били?

— А то! У отца такой был, он им очень помахать любил. И дядя иногда выписывал. Пока я помладше был.

— Отец? Ремень–то дроувский, я думала…

— Дроу своих рабов кнутом или магией лупят. А ремень — это индивидуальный подход к воспитанию, — мальчишка сначала снова развеселился и потом опять расплакался.

Как бы мне его от этих шелестящих уродов заблокировать?

— С чего ты взяла, что мы уроды? Может, мы красивые!

Я вновь мысленно повторила некультурный жест, прижав мальчишку к груди и гладя его по голове.

— Индивидуальный — это же хорошо, да?

Никогда раньше не утешала парней, плачущих от магически нагнанной тоски. Главное — не жалеть и не подкалывать, потому что первое только усилит эту самую тоску, а второе он мне припомнит, когда оклемается. Да и первое тоже припомнит. Но не оставлять же его один на один с этими шелестящими монстрами и собственными переживаниями?

— Ну да, — гном шмыгнул носом и снова посмотрел на меня вполоборота. Убедился, что я не смеюсь над ним, и выдал: — Ремень только те, кто любил, использовали, понимаешь? Мне на благо, типа.

— Ну, так и я тебе на благо, — тут я позволила себе немного улыбнуться, чтобы спровоцировать очередную истерику.

— Еще скажи, что от любви, — пошмыгал носом мальчишка, когда немного успокоился.

Ох, кажется, я знаю, куда именно бьют с ноги эти шелестящие твари.

— Ярим, как бы это не пафосно звучало, но ты для меня как член семьи. Ведь нам столько ехать вместе.

В этот раз истерики почти не было, лишь недоверчивый взгляд и потом кривоватая улыбка:

— А какой я именно член?

— Ну, брат у меня уже есть, муж тоже. Придется тебя усыновить, — ответила я, и мы минут пять ржали, поглядывая друг на друга и всхлипывая от смеха.

Потом Ярим выдал:

— То есть я тоже могу называть тебя мать Мируан или лучше мамочка?

И нас снова накрыло… смехом.

Двенадцать часов мы ехали, болтали и смеялись. Иногда Ярим срывался, и я его утешала. Пару раз сорвалась я… Просто мы начали рассказывать друг другу о своей жизни, потихоньку, помаленьку, осторожно… и увлеклись. В итоге, под конец пути, мы знали друг о друге все, правда, и твари в туннеле — тоже, но мы их игнорировали. Хотя они настырно влезали в наши головы со своими комментариями и разными предложениями.

Но нам было весело и удивительно хорошо вместе, несмотря на косые взгляды Рикиши, удивленные — Бхинатара, ехидные — Нибраса и, похоже, честно завидующие — Чхара.

Но самое интересное выяснилось, лишь когда этот двенадцатичасовой переход закончился, и я наконец–то смогла вылезти из седла и почувствовать под ногами землю. Оказывается, всем остальным нас было не слышно! Я сумела возвести купол тишины в демоновом туннеле… Не то, чтобы до меня никто ничего подобного не делал, но для рядового мага это потребовало бы значительных усилий, а я только в самом начале пути его представила и все. Больше даже не обновляла и не проверяла ни разу. Пустяк, а приятно. Магически я продолжаю развиваться, и, судя по всему, до предела еще далеко. Интересно, кого мне следует благодарить за такой подарок?

Глава 28

Двенадцать часов без остановки, подавляя магией все позывы организма, и собственные, и подопечных. Понятно, что первым делом, едва мы оказались на земле, мальчики рванули налево, а девочки — направо. А после ужина дроу отправились на охоту, потому что запасы еды уже подходили к концу.

Понимая, что если сейчас я лягу спать рядом с Рикиши, то мое желание навести порядок в наших отношениях растворится, растает от его объятий и… я сама себя уважать перестану, не то что окружающие меня мужчины. Смысл был вставать в позу, блоками отгораживаться, пусть и не специально… Но не за мужем же мне бежать с криками: «Заберите меня с собой, а то я сама за себя не отвечаю!».

Нибрас глухим покашливанием напомнил мне о своем существовании. Лечь спать с инкубом? Интуиция вопила, что этого не оценят и не поймут ни Бхинатар, ни Рикиши. Значит, остается только одна подходящая жертва. Ярим.

И плевать, о чем они там нафантазировали, пока мы двенадцать часов то плакали, то смеялись, прижимаясь друг к другу.

Гном все понял без слов, потеснился на своем плаще, накрыл нас двоих моим и даже непристойный жест Рики показывать не стал. По–моему… Потому что я почти сразу вырубилась, хотя, сквозь сон слышала, как вернулись наши добытчики и почувствовала, как Бхинатар лег рядом, перетаскивая меня к себе.

А утром я проснулась от тихого разговора, очень тихого и где–то в отдалении, но если обострить магический слух.

— Тебе не жаль девочку?

— Эта девочка не нуждается в жалости!

— Она нуждается в правде.

— Она к ней еще не готова и когда узнает все, — я ее потеряю.

— Ты и так ее теряешь. Или ты настолько тупой, что этого не понимаешь?

— Понимаю… Понимаю! Но сделать с этим ничего не могу!

— Поговори с ней. Ты должен с ней поговорить.

— Не дави на меня. Я поговорю, когда буду готов.

— А, так значит, это не она, это ты не готов?

— Заткнись! Просто заткнись!

Да, я успела сделать вид, что сладко сплю и, возможно, даже удалось бы обмануть Рики, но у меня же все не вовремя. Ментальный блок, неожиданно возникший между мной и моим нетопырем вчера утром, сегодня решил рухнуть. Ровно в тот момент, когда Рикиши и Нибрас ввалились в пещеру.

— Леди?

Под прицелом настороженно–подозревающего взгляда моих умений притворяться не хватило. Так