— Кто такой До Ар Гард и почему я ничего не слышала о нем? — Я обратилась к сэру Лаэну и он быстро заговорил.

— Это сын сэра Мо Ара. Он погиб во время войны. Принц Дэниэль ввел молодого До Ар Гарда в состав Совета не так давно. Насколько я знаю, это было услугой принца Совету. После вашего исчезновения, принцесса, и возвращения принца Дэниэля, а также окончания вооруженного конфликта при городе Лонене, Совет во многом диктует принцу свои условия. Снятие осады с крепости Солти приписано заслугам Совета, хотя Мастер уверял меня, что вы предложили Магистру свою свободу в обмен на прекращение конфликта. Принц Дэниль тоже так считает, но члены Совета не без поддержки населения обосновали данный факт, как успех своей дипломатической миссии.

Я поморщилась при этих словах и спросила его:

— А как к сэру До Ар Гарду относится принц Дэниэль? Есть ли шанс, что его просто используют втемную?

Сэр Лаэн задумчиво протянул в ответ:

— Я не очень понимаю слово «втемную», но мне ясна суть вопроса. Думаю, сэр До Ар Гард еще слишком молод для политики, но он честный человек и предан своей стране. Я также слышал от Мастера, что принц отзывался о нем, как о сыне, достойном своего отца. Однако он упоминал, что общение с советником То Ан Коэном «дурно влияет на мальчишку». Цитирую дословно, миледи.

Я кивнула в ответ:

— Мы с принцем Дэниэлем иногда думаем совершенно одинаково. Однако, что нам делать дальше?

Вопрос был риторическим и ответа не требовал. У нас не было особого плана, да и деваться нам было некуда. Сидеть взаперти в доме сэра Лаэна не было смысла, и мы покинули его, направившись к дому сэра Ро Ал Аана — однополчанина сэра Лаэна, по-прежнему находящегося на службе принца Дэниэля, и, по словам сэра Лаэна, прибывшего домой на очередной отдых.

Никто не атаковал нас по пути и не пытался спровоцировать, что в определенной мере успокоило меня. Пока я даже не пыталась представить себе масштабы заговора — если это был заговор, и статус лиц, участвующих в нем. Но я исключила возможную ошибку, ибо сэр Лаэн заверил меня, что не совершил за последние годы ничего, что могло бы потребовать его ареста именем принца Дэниэля. И я верила ему.

Город Даэрат жил своей обычной жизнью. Немного суеты, немного спокойствия, немного городского шума. И я все отчетливее сознавала, что скучала по нему. Возвращение домой — вот как воспринимало мое сердце наше поспешное передвижение по улицам города. Давно забытые чувства снова просыпались во мне, но в них чего-то не хватало. Я словно утратила себя прежнюю и не могла понять хорошо это или нет. Отчетливо понимая, что изменилась, и три года, проведенные в Ночных землях, бесследно не прошли, я ощущала некий дискомфорт, словно лишилась фундамента, на котором держалось мое прежнее «я» — доброе и готовое пожертвовать собою ради жизни других. Это «я» не исчезло до конца, но его побеждало иное отношение к жизни и людям, меня окружавшим. Я стала злее, несдержаннее, жестче и сильнее. И не знала, радует меня это или пугает.

Только сейчас я начинаю понимать, что в жизни любого человека наступает время или момент, когда ему приходится повзрослеть. Ничто не длится вечно, тем более, детство и юность. Утрачивая их, мы словно теряем нечто очень важное. Не каждый осознает потерю, как не каждый сожалеет о ней, но все мы понимаем, что вместе с юностью нас покидает некая невинность, на место которой приходят цинизм и равнодушие. Кого-то вполне устраивают подобные перемены и он воспринимает их, как должное, не испытывая сомнений, не задумываясь над последствиями, не беспокоясь о будущем. А кто-то вполне осознанно пытается примирить себя прежнего и себя нового, пытаясь возродить в себе лучшие качества, казалось, утраченные навсегда.

Но я уверена в том, что каждый обязан и должен оценить произошедшие изменения и сравнить себя прежнего и себя состоявшегося — фактически решить для себя, насколько его новое «я» соответствует недавним убеждениям.

Только конфликт между внутренним и, возможно, единственно истинным «я», сформированным еще детскими убеждениями, и «я» повзрослевшим и потерявшим свою невинность, способен привести нас к новым желаниям и новым достижениям. Но куда они нас приведут — к небесам или во тьму, каждый решает для себя сам.

И если я полагала, что изменилась к лучшему, стоило ли оплакивать те качества своей личности, которые не уступали новым, но которые были обречены на неизбежную гибель? Рождение всего нового после смерти старого — не повод для скорби по утраченному, но кто сказал, что все перемены к лучшему? И я не могла объяснить себе возникшее болезненное и разъедающее душу ощущение, что меня поглощает тьма, а дорога к свету становится все более призрачной.

До встречи с улицами Даэрата я не понимала насколько глубоки внутренние изменения, произошедшие во мне. Каждый знакомый переулок, ранее облюбованный фонтан или древесная аллея навевали воспоминания, болезненно ударявшие по моему сознанию.

По пути к дому сэра Ро Ал Аана я ощущала не радость от прежних воспоминаний, не тоску по ним, не боль и не равнодушие. Я ощущала себя чужой на улицах города.

Я не чувствовала себя более совершенной, несмотря на скрытую силу. Я тосковала по старым временам, когда моя душа, соприкоснувшись с душой города, могла умиротворенно закрыть свои глаза и вздохнуть с чувством полного спокойствия, а также вновь обретенного дома. Но я потеряла эти ощущения и не наше столкновение с городскими стражниками было тому причиной. Я повзрослела и мое взросление прошло настолько болезненно, что не оставило места для прежних легких и немного наивных чувств…

Сэр Ро Ал Аан почти не удивился нашему появлению. Думаю, после всего случившегося это должно было меня насторожить, но сам сэр Ал Аан излучал такое спокойствие и невозмутимость, что где-то на уровне моего подсознания подобное поведение было воспринято, как абсолютно нормальное и соответствующее ситуации. Возможно, так оно и было.

Среди общей нервозности, которая чувствовалась во мне и в молодом Та Лике, спокойный диалог двух старых соратников не вызвал беспокойства. Напротив, нам, как молодым, казалось правильным взвалить всю ответственность на плечи более опытных воинов. В конечном итоге, это избавило нас обоих от раздражающего ощущения собственной беспомощности и ошибочности своих действий.

Обсуждаемая сэром Лаэном и сэром Аланом проблема касалась одного — сможем ли мы выйти из города незамеченными, если