но он не мог отделаться от мысли, что его не тронула бы сейчас ни одна смерть, потому что Селена была жива и сидела рядом. Глупое сердце радостно билось в ребра, гоняя кровь, медом разливая по мышцам облегчение, и не думалось внятно вообще ни о чем, только одна мысль крутилась у виска: больше никуда не отпущу, никому не отдам и убью любого, кто посягнет.

С внутреннего двора два мужика под руки выволокли хозяина дома. Он испуганно вращал глазами, но был жив и здоров, если не вспоминать про отказавшие ноги. Следом прошмыгнула Маина, ведя за собой лошадей, кинула взгляд на ведьму, и на лице ее мелькнула жалость. Велемир не понял, к кому: к Селене или к Вадиму, который по словам воительницы не выдал ее Ратмиру. Нахмурившись, подруга исчезла из поля его зрения, справедливо решив, что лучше еще немного подождать в сторонке, чем снова пытаться вразумить ведьму с наемником.

Прогоревшая крыша дома с грохотом обвалилась внутрь сруба, вызвав тучу искр, новые женские крики и забористый мужицкий мат. Ведьма даже не вздрогнула, последний раз провела ладонью над тем местом, где лежало тело Вадима. Сейчас там не было ничего, кроме слегка примятой, но живой и сочной травы.

Селена медленно поднялась на ноги и повернулась к Велемиру, впервые с тех пор, как их разлучили, глядя прямо на него. Сделала шаг, другой. Наемник успел лишь подняться на колени, когда ведьма рухнула на него, обнимая, зарываясь пальцами в волосы. Он подхватил ее, неуклюже прижал к себе, лицом утыкаясь в плоский живот. Запах диких трав легко просочился сквозь гарь и кровь, наполнил легкие. Наполнил голову. Наполнил все его естество. Он обнимал свою ведьму отчаянно и настолько крепко, что, возможно, ей было больно, но она не отстранялась, гладила его по волосам, пропуская локоны сквозь зачерненные сажей пальцы.

— Я так рад, что ты жива, — голос Веля прозвучал глухо, запутался где-то в складках платья.

— Ты… за мной пришел?

Нет, за бугровщиком. Конечно, за тобой, глупая.

— Да.

— А как ты?..

Как я выбрался? Да я за тобой бы полз на пузе по битому стеклу и горящим углям. Что мне какой-то там курган…

— Кровавый договор помог пройти круг, — только и ответил Велемир.

— Эй, голубки, — раздался из-за спины недовольный голос Маины. — Хорош обжиматься, уезжать отсюда надо. Потом поворкуете, если нас всех не прибьют…

А вот и достойная замена бугровщику.

— Это кто вообще? — запоздало спросила ведьма, отстраняясь от Веля и кидая на Маину подозрительный взгляд. — Меня пару часов с тобой не было, а ты уже другую девицу нашел?

— Добро пожаловать в мой мир, — хмыкнула та, протягивая Велемиру поводья.

— Пошли, — Вель резво поднялся с земли и обнял Селену за талию, увлекая за собой. — Это подруга моя, я тебе рассказывал.

— Ах, неужели? — притворно восхитилась беловолосая девица. — Ты нарочно обо мне вспоминал, или к слову пришлось?

— Что с твоим лицом? — а вот в голосе Селены сквозила искренняя забота, когда она заметила пятно на щеке Маины, которое та старательно прятала за волосами.

— Да ведьма тут еще одна ошивалась. Я ей нож в сердце запустила, но она успела на меня какую-то дрянь наслать.

— Позволь взглянуть, — Селена сделала шаг вперед и почти уткнулась грудью в кончик ножа.

— Маина! — предупреждающе процедил наемник.

— Не подходи ко мне, — ласково попросила та, не обращая на его окрик никакого внимания. — Вель, может, при виде тебя и капает слюной, аки слабоумный. Но я вас, колдуний, на дух не переношу.

— Да сколько угодно, — хмыкнула ведьма. — Но рану осмотреть надо, а то порча дальше расползаться будет.

— Прекрати дурака валять! — Велемир попытался отобрать у подруги кинжал, но та не дала: ловко крутанула его в пальцах, вновь наставляя на Селену.

— Мне сейчас не до церемоний, — в голосе ведьмы прорезался металл. — За короткий срок ничего толкового не наколдуешь, но все равно наведенные чары могут быть опасны. Нам надо убираться отсюда, и если тебя в пути скрутит порча, это всем нам будет не на руку.

Селяне в своих попытках остановить пожар огибали странную троицу, как речное течение огибает корягу. Косились, да. Но заговаривать, а уж тем более подходить ближе никто не решался. Ведьма с воительницей сверлили друг друга взглядами, и от этого, казалось, вот-вот заискрит воздух.

— Маина, — снова повторил Вель, но совсем не так, как прежде.

Что-то было в его голосе, что в конечном счете всегда заставляло Маину подчиняться. Что-то, что звучало и в голосе его деда, отчего войска шли за ним в любое пекло. Откуда-то Велемир это знал.

Воительница сдалась. Нарочито медленно убрала кинжал в ножны и откинула свои белоснежные волосы за плечо. Селена шагнула к ней ближе, прищурилась. Вель тоже присмотрелся внимательнее. На бледной, впалой щеке подруги красовалось пятно, напоминающее обычный синяк, только более темное. Кроме того, от этого пятна чернота ползла тонкими нитями во все стороны.

— Ничего страшного, зашептать просто надо, — наконец заключила ведьма. — Но сперва отъедем отсюда подальше.

Маина громко фыркнула, но спорить не стала, за что Вель был ей бесконечно благодарен. Они оседлали коней и двинулись прочь из деревни, оставляя за спиной догорающую избу.

Не так давно минула полночь, до рассвета оставалось еще несколько часов, и наемник этому радовался: проще будет уходить в случае погони. Хотя, если Ратмир будет очень настойчив, придется уважить его боем. Вот только куда спрятать Селену и Маину? Точнее, как убедить их спрятаться. Задачка не из легких.

Пока Велемир размышлял об этом, его подруга внезапно решила завести беседу с ведьмой.

— Так что случилось в той избе? — ненавязчиво спросила она, подводя своего коня поближе к ведьминому.

— Это долгая история, — сухо ответила Селена. — Лучше как-нибудь потом поведаю.

— А где Агвид?

— Мертв. Я убила его.

— Ты? — наемник не смог утаить изумления в голосе, за что получил сердитый взгляд из-под острых ресниц.

— А что тебя так удивляет? — надменно спросила Селена. — Да, я. Лично кинжал в него воткнула, а потом сожгла к чертовой матери. Из-за этого пожар и начался.

— Разве ваш бугровщик не передал своему ярлу камень с даром? — Маина не преминула блеснуть своей осведомленностью.

— Передал, конечно, — ведьма улыбнулась одними губами. — И Агвид этот дар принял.

Повисло молчание. Вель пытался осмыслить сказанное Селеной, как и Маина, кажется. А сама ведьма не спешила давать какие-либо пояснения.

— Как же ты его убила, если он стал бессмертным? — наконец спросил Велемир таким тоном, каким у нашкодившего ребенка спрашивают, как же кошка сама себя в