Юханссон пожал плечами.

– Стало быть, – продолжала Нина, – они скрываются без посторонней помощи.

– Как долго они могут прятаться? – спросил Алекс, внимательно разглядывая Юханссона.

– Откуда я могу знать? – спросил тот.

И вот оно – едва заметное движение глаз влево и вверх, выдающее, что человек что-то скрывает. Опытный лгун старается лгать как можно меньше, силится максимально придерживаться правды, но скрывать важные детали. Так что же тут не сходится?

– Они могут позволить себе жить несколько недель в отеле? Что вам известно об их материальном положении?

Тесть Фредрика уставился на нее с явным недовольством.

Давай, приятель, выходи из себя.

– Откуда я могу что-то знать об их материальном положении?

– Да ладно, не прикидывайтесь, – сказал Алекс.

– Мне кажется, Мартина неплохо зарабатывает.

– Но какие доходы у Фредрика? Он фрилансер и явно не очень загружен. Кроме того, журналисты вообще не много зарабатывают.

– Мы проверили займы под дом, – заявила Нина.

Юханссон не проронил ни звука. Его спина оставалась все такой же прямой.

– И знаете, что обнаружили?

– Просветите.

– Мы не можем проверить кредитную историю без решения суда, но займы – открытая информация. Центральный реестр недвижимости сообщил нам, что вилла в Тэбю заложена на общую сумму в восемьсот тысяч.

– Это много? Или мало? К чему вы клоните? – спросил господин Юханссон.

– Довольно мало для недвижимости, стоившей пять миллионов восемь лет назад.

Алекс не знал, к чему ведет Нина, но с интересом наблюдал за реакцией Стен-Инге. Тот явно понимал, что в конце рассуждения появится вопрос, на который ему придется отвечать, – но не собирался помогать.

– Две дорогих машины. «Ауди» за шестьсот тысяч и «Мерседес» за еще большую сумму. Обе куплены за наличные год назад.

Юханссон пожал плечами.

– Она много работает.

Он точно лжет.

Одно плечо старика поднялось на несколько сантиметров. Алекс ожидал, что сейчас он примется вешать им лапшу на уши. Лгуны нередко так поступают: припертые к стенке, они начинают сочинять, стараясь сделать свою ложь как можно более достоверной. Но чем дальше уходят от правды, тем труднее им становится.

– Мартина много работает сверхурочно, – сказал Юханссон. – Вкалывает и день и ночь. Создала отличное предприятие. Она очень успешна, наверняка получает дивиденды от фирмы…

– Сверхурочная работа это все не объясняет, – сказала Нина стальным голосом. В этой роли она была просто нечеловечески, чертовски сексуальна.

Соберись!

Юханссон молчал. Пауза затянулась настолько, что все трое почувствовали себя неуютно.

– Ну, я им иногда кое-что подбрасываю…

– Кое-что? – переспросила Нина и откинула локон со лба.

– Немного помог на старте, – пояснил он. – Сейчас они прекрасно справляются своими силами.

Где-то в доме заколотили в дверь. Старик поднялся.

– Мы закончили?

– У нас еще парочка вопросов, – сказала Нина.

– Тогда извините, мне надо на минуту отлучиться.

Юханссон удалился, и они услышали, как он открывает входную дверь. Приглушенные голоса задвигались и удалились в какую-то комнату. Где-то хлопнула дверь. Что ж, они подождут.

Глава 94

Алекс отошел к компьютеру, стоявшему в другом конце кабинета. Он тронул мышь, и экран загорелся.

– Ты заметила, что он ведет себя иначе, чем в прошлый раз?

Нина кивнула.

– Он стрессует. Внезапно напрочь расхотел помогать…

Открыл браузер.

– Он лжет. Немалую часть доходов семья получает от него. Должно быть, у него отложена куча денег. Миллионы?

Он кликнул на историю запросов. Последние двадцать результатов.

– Можно проверить такое? – спросил Алекс. – Ты ведь полицейская.

– Что ты делаешь? – шикнула на него Нина, косясь на дверь. – Он в любую минуту может вернуться.

Она подошла к нему и встала так близко, что ее бедро коснулось его бедра. Через одежду Алекс почувствовал тепло ее тела. От нее пахло незнакомыми духами. Легкая улыбка в уголке губ.

Да соберись же ты.

Итак, «Гугл»…

– «Вирус в вестибулярном нерве». Зачем он это искал?

Он выбрал «страницы на шведском». 1150 совпадений.

Кликнул на первую ссылку.

Вестибулярный нейронит.

– Кто-то заболел, – пожала плечами Нина.

– «Вестибулярный нейронит проявляется в остром состоянии головокружения. Это связано с тем, что сигналы от вестибулярного аппарата перестают поступать в мозг», – прочел Алекс вслух.

– Очаровательно, – сказала инспектор, снова покосившись на дверь.

Он закрыл «Гугл» и отступил от стола, в душе надеясь, что компьютер успеет уйти в спящий режим до возвращения хозяина.

В коридоре как раз послышались шаги. Юханссон с кем-то прощался. Алекс и Нина сделали несколько быстрых шагов к окну и принялись разглядывать ретро-автомобиль за окном.

– «Фасель Вега», – послышался голос от двери.

Алекс обернулся.

– Французский, пятьдесят седьмого года. Только что отремонтированный. Настоящий тайфун. Под капотом у него двигатель от «Крайслера». В свое время это был самый быстрый четырехместный автомобиль в мире.

– Очень красивый, – искренне восхитилась Нина.

– Единственный в стране. – Стен-Инге отвернулся от машины, поблескивавшей светлым лаком. – Так какие еще «пару вопросов» вы хотели обсудить?

– Мы хотели узнать, следует ли нам искать следы в больницах. Как они себя чувствовали, когда уезжали? Может быть, кто-то приболел? Обращение к врачу не проходит незамеченным, и это сильно упростило бы нам задачу.

– Все чувствовали себя прекрасно. Просто были весьма напуганы. Но, наверное, это нормально – быть в напряжении, спешно покидая дом в ночи.

Алекс кивнул Юханссону. Конечно, нейронит мог быть у кого угодно. У кого-то из его друзей по парковому клубу. У садовника. Мало ли.

– Мартина сменила фамилию, когда вышла замуж за Фредрика?

Вопрос явно застал старика врасплох, хотя был проще некуда. Он ничего не ответил, но невольно вздохнул.

С улыбкой на губах Алекс повернулся к нему.

– На самом деле они не женаты, верно? И вы, старый лис, об этом позаботились?

* * *

Едва они захлопнули дверцы машины, как Нина взвилась.

– Всю семью похитили? Да ни черта он в это не верит.

– Как ты заметила, пока мы были в доме, он не желал сотрудничать. Но не только это. Вид у него был грустный, почти несчастный. И даже напускная холодность этого не скрыла.

– Тут есть и еще кое-что, – сказала Нина. – Помнишь, когда мы были тут в прошлый раз, я спросила, давно ли он тут живет, и Юханссон ответил, что сорок лет. Когда я проверяла в реестре недвижимости виллу Мартины и Фредрика, пробила и эту домину тоже.

– И?

– Он немного ошибся. Дом он купил четыре года назад, а не сорок.

– Зачем лгать о таком?

– Что-то тут не сходится, – Нина покачала головой. – Если внучку похитили, а бестолковый зять сбегает среди ночи с его дочерью, он должен волноваться. Должен пытаться что-то предпринять… – Она взглянула на