закончится, их пути разойдутся. Конечно, ребенку нужна мать — он знал, каково это — жить без матери, — и он не откажет ей в общении с сыном, если она этого захочет.

Только эта договоренность между ними не будет постоянной, ведь он не знает, какой матерью будет Уиллоу. Собственный опыт укоренил в нем убежденность в том, что никакому ребенку не нужен родитель, которому нет до него дела.

Люди говорят, что любовь бесконечна, но люди лгут. У любви есть срок годности. Она заканчивается. И когда она иссякает, взяться новой неоткуда. Запас любви между его родителями истощился к моменту его рождения, и с родителями Уиллоу, по всей видимости, случилось то же самое.

Как бы то ни было, рисковать он не имеет права, а это означает, что ребенок должен жить с ним. Конечно, его сердце давно выгорело, но он умеет притворяться. Он, черт побери, позаботится о том, чтобы сын никогда не почувствовал себя брошенным или лишенным внимания. Ни один ребенок в его мире никогда не почувствует себя призраком.

Да, в конечном итоге он получит все, что ему надо.

Как всегда.

Ахилл догадывался, что Уиллоу размышляет, анализирует сказанное им. Он улыбнулся.

— Ну, я же вижу, что тебе неинтересно. Это ясно как день.

— А ты думаешь, что твое предложение кого-то заинтересует?

— О, я знаю многих женщин, которые с радостью согласились бы. Я же говорил, у меня есть другие варианты для выбора жены. И в некоторых мне даже не придется выплачивать денежную компенсацию. По сути, некоторым будет достаточно одного доступа в мою постель.

Уиллоу скептически хмыкнула, но Ахилл заметил, как от смущения у нее порозовели щеки, и понял: она уже не раз представляла себя в его постели.

— Так что я вижу: все это не для тебя, — небрежным тоном проговорил он. Он уже подстегнул ее интерес до максимума, теперь ему предстояло отправить ее домой, чтобы она все обдумала. — Твой отец уже заждался тебя. Пожалуйста, не вынуждай меня задерживать тебя.

Уиллоу прищурившись долго смотрела на него. Где-то в глубине души она, возможно, догадывалась, что он играет с ней, но не понимала, как именно, потому что он не давил на нее.

А Ахилл и не собирался давить. Выбор предстояло сделать ей.

«А если она не выберет тебя?»

Выберет. Это неизбежно. Он бросил кости, и они обязательно упадут в его пользу. Он об этом позаботится.

После секундного колебания Уиллоу встала с кресла и направилась к двери. Ахилл не сводил с нее взгляда, наблюдая за ней. Она остановилась перед ним. Румянец уже исчез с ее щек, она стала спокойна, как спящий вулкан.

— Прости, — сказала она, — но я не могу дать тебе то, что ты хочешь.

— Понимаю. Как я говорил, у меня много других вариантов. — Ахилл протянул ей руку. — Спасибо, что пришла.

Уиллоу пожала ему руку, что оказалось ошибкой, потому что он поднес ее руку к губам, перевернул и поцеловал в ладонь.

У девушки перехватило дыхание от восторга.

Ага, подумал Ахилл, вулкан не такой уж спящий.

Его так и подмывало затянуть поцелуй. Однако сейчас, когда весы находились в шатком равновесии, он не хотел давить на нее. Поэтому он выпустил ее руку прежде, чем она запротестовала.

— До свидания, Диана, — сказал он и отступил в сторону.

Вид у нее был такой, будто она собиралась что-то сказать, но передумала.

— До свидания, — бросила она и вышла.

Ахилл закрыл за ней дверь.

И улыбнулся.

Глава 4

Уиллоу стояла в гостиной перед пыльным камином и пыталась сохранять спокойствие. Она и не догадывалась, что это будет так трудно. Ситуацию сильно осложнял отец, который сидел в своем любимом кресле, не притрагивался к чаю, который ему подала девушка, и не сводил с нее осуждающего, холодного взгляда.

Уиллоу только что закончила свой рассказ о вчерашней встрече с герцогом и о его предложении. Сообщила она и о том, что отказала герцогу, и изложила свои соображения.

Она не могла поступить иначе. Ей пришлось сказать «нет». Потому что, по сути, это не было сделкой. Герцог хотел, чтобы они зачали ребенка естественным способом, а она на это пойти не могла. Ну, просто не могла.

Особенно прочитав все то, что ей вчера удалось найти в Интернете сразу по возвращении домой.

Оказалось, что Ахилл «Темпл» Темплтон, седьмой герцог Одли, — печально известный в Европе, если не во всем мире, плейбой, который всем своим поведением подкрепляет эту репутацию. Это, кстати, не удивило ее.

Еще она узнала, что он возглавляет международную венчурную фирму. Что удивило ее. Ведь плейбоев, насколько она знала, больше интересуют тусовки, чем бизнес. Вероятно, герцог Одли — исключение. Хотя, если вспомнить его вчерашнее поведение и то, что она узнала о нем, это тоже не должно удивлять. Он явно привык вести деловые переговоры и заключать сделки. Он — человек, привыкший добиваться своего. Вот и с ней он применил свои деловые навыки. Сначала дал ей понять, что она у него стоит на первом месте, а потом заявил, что есть другие варианты. И быстро закончил переговоры.

Это чистая реверсивная психология. Отличный способ манипулировать оппонентом. Если бы вчера он дал ей возможность собраться с мыслями, она отплатила бы ему той же монетой. Но у нее такой возможности не было. Она была слишком сильно шокирована его предложением, в ней бушевали ярость и возмущение. И он бесстыдно воспользовался ее замешательством.

И отказала-то она ему только из принципа.

Уиллоу предполагала, отец не поймет ее, не увидит ничего зазорного в «зачатии естественным способом». И сейчас, видя его недовольный взгляд, она лишний раз убедилась в правильности своего предположения.

— Какова конкретно суть проблемы, Уиллоу? — ледяным тоном спросил он. — Физическая близость?

У нее запылали щеки. Ей не хотелось обсуждать это с отцом, но деваться было некуда. Вчера, когда она вернулась домой, он уже был в кровати, поэтому она вкратце пересказала ему суть, но утром он захотел узнать все подробности. И причину, по которой она отказалась.

— Папа, прошу тебя, — сказала Уиллоу. — Неужели мне надо тебе объяснять?

Однако отец продолжал сверлить ее острым, мрачным взглядом.

— Ты, Уиллоу, приписываешь эмоции тому, что является физиологией. Так что нечего делать из этого проблему. И незачем было отказываться от такого щедрого предложения.

У Уиллоу вспотели ладони. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не начать ходить взад-вперед по комнате — настолько сильное внутреннее напряжение требовало выхода.

Она снова ощутила