раньше не встречал такой необычной девушки, как ты. Пожалуйста, прими этот букет в знак прощения. Фу-у-у! Черт! У Ника была прикольная идея! М-м-м, как же он говорил? — Макс задумался, вспоминая, что же ему вчера насоветовали приятели. — Ах! — он приосанился, потренировал грустный и одновременно нежный взгляд. — Ошибки совершает каждый из нас в своей жизни, но далеко не каждый в силах их признать. Я признаю, что был не прав и прошу за это прощения. Орхидея — символ нежности и чистоты. Катюша, я хочу подарить тебе эти цветы в знак моего искреннего раскаяния. Прошу, прими их. Обещаю, что не повторю свою ошибку.

Через час, когда он уже был готов к выходу, ему пришло сообщение от курьерской службы, что заказ доставлен ему под дверь.

Глава 9

Щелк — услышала Катя. Она приоткрыла глаза и сразу же зажмурилась. От яркого летнего солнца не спасала даже тень дерева. Оксана сунула ей под нос свой смартфон, на который она сделала их совместное селфи.

— Глянь, Катюш, какая ты тут романтичная получилась, — сообщила подруга и, добавив различные фильтры, отправила фотографию в сторис. — О! Сразу лайки пошли! Подпишу: с девчонками в парке Горького.

— Хорошо лежим, — зевнула Милана, растянувшись на туристической пенке. Ее гладкие черные волосы были аккуратно зачесаны в тугую французскую косу, которой не повредило даже лежание на траве. — Сто лет вот так никуда не выбиралась. Учеба-учеба!

— Ну, это ты сама так решила! — воскликнула Оксана. — Могла бы вообще диплом купить и не париться!

— Не, — девушка говорила с легким восточным акцентом. — Я так не хочу. Сказала отцу, что буду сама учиться. Он меня любит, разрешил. Я же у него единственная дочка. У меня пятеро братьев! — Милана показала растопыренную пятерню.

— Ты все правильно сделала, — поддержала ее Катя. — Какой смысл в купленном дипломе? И сколько он может стоить? Лучше за те же деньги образование получить.

— Я тоже так думаю, — вставила Даша, лежащая на пляжном коврике вместе с Катей и Оксаной. — Кстати, пришли анализы твоего нового подопечного Блэки. Он здоров, надо начинать кампанию по его пристройству. Там у меня еще щенки появились. Сделаем сразу для всех.

— Отлично, — подтвердила Катя. — Сделаем.

— Ой, не знаю, — пробормотала Оксана, с кем-то увлеченно переписываясь. — Все равно всех не спасти. Это естественный отбор, выживает сильнейший.

— Всех, может, и не спасти, — согласилась Даша. — Но большинство этих животных пострадало от рук человека. К нам в приют как-то попала кошка, которую вывезли на дачу, а потом выкинули, когда она забеременела.

— Что ты все в телефоне копаешься? — спросила Катя у Оксаны, заглядывая к ней в экран.

— Андрей интересуется, где мы, — ответила та и добавила мечтательным тоном: — Говорит, соскучился по мне. Ответила, что лежим на лужайке недалеко от центрального входа.

Потеряв интерес к переписке подруги, Катя потянулась за пакетиком арахиса в карамели и аппетитно захрустела. Милана закинула в рот горсть изюма, а Даша сорвала упаковку с сэндвича. Какое-то время девчонки увлеченно жевали, наслаждаясь жарким безоблачным днем, а затем Даша отряхнула руки, спрятала сорванную упаковку в карман и поднялась.

— Девочки, с вами, конечно, хорошо, но мне пора к подопечным, — она быстро покидала свои вещи в объемную сумку. — Спасибо что позвали!

— Пока! Я заскочу к тебе на днях, — сказала Катя. — Может, зайдем в «Кофейник» здесь на выходе [1]? — обратилась она к подругам, когда Даша ушла. — Чай попьем. От этих орешков в горле пересохло.

Милана и Оксана поддержали ее предложение: валяться на газоне уже надоело, а расходиться не хотелось. Подруги уже выходили из центральных ворот, когда к ним подошли двое парней.

— Привет! — воскликнула Оксана, бросившись на шею Андрею.

Во втором парне Катя даже не сразу узнала Макса. Он вел себя несколько отстраненно и выглядел смущенным. В руках парень держал огромный букет белых орхидей и бросал на Катю робкие взгляды.

— Катюш, — несмело обратился он к ней, — можно тебя на пару слов?

Катя растерялась. Если бы Макс, как и раньше, нагло повел себя, она просто развернулась бы, а может, даже влепила пощечину. Но его неожиданная вежливость обезоружила ее, и она, кивнув, подошла к нему.

— Мы будем в «Кофейнике»! — крикнула ей Оксана.

— Что тебе? — спросила Катя, наблюдая, как ребята направились в сторону кафе, оставив ее наедине с Максом.

Тот переложил цветы в одну руку, а второй растерянно взъерошил волосы.

— В общем… — замялся он. — Я хочу извиниться перед тобой… Я был не прав. Я не должен был делать того, что сделал…

— Ладно, — кивнула Катя и повернулась к нему спиной, собираясь отправиться вслед за подругами.

— Подожди! — окликнул ее Макс и прикоснулся к плечу. — Вот, хочу подарить тебе эти цветы, — продолжил он. — Орхидея — символ нежности и чистоты. Прошу, прими их. Я признаю, что был не прав и прошу за это прощения. Обещаю, что не повторю свою ошибку.

Вздохнув, Катя покачала головой. Мягко освободилась от его хватки и, бросив взгляд на раскошный букет, произнесла:

— Не понимаю, как у кого-то могла подняться рука на такую красоту, — она протянула руку и мягко погладила нежные лепестки орхидей. — Они же живые, как можно было загубить их?

— Что? — опешил Макс. — Ты не любишь цветы? Или только орхидеи?

— Люблю, — улыбнулась она, — очень люблю. Любые люблю: розы, ромашки, тюльпаны, ландыши, пионы — не важно. Но как же они прекрасны, когда растут сами по себе: в саду, в лесу, в поле.

— У тебя очень красивая улыбка, — тихо произнес Макс, внимательно ее разглядывая. Букет так и остался лежать на изгибе его локтя. — Прости, что обидел тебя. Мне и правда очень жаль.

Его слова, сказанные столь бесхитростно, обезоружили, и она кивнула, снова улыбнувшись ему:

— Ладно.

— Что же мне делать с ними? — Макс указал на орхидеи. — Жалко будет, если завянут.

— Да, — согласилась Катя. — Сорванные цветы недолго радуют своей красотой, к сожалению.

— Так… Может, возьмешь? — предложил он.

— Мне кажется, будет лучше, если ты подаришь их своей девушке, — предложила Катя.

— Мы расстались с Кристиной, — сообщил Макс. — Окончательно. Это надо было сделать уже давно. Мы совершенно разные и не подходим друг другу, мы только мучали сами себя.

— Мне жаль это слышать, — Катя внезапно поняла, что говорит дежурную фразу, и на самом деле ей ни капельки не жаль. Она не хотела признаваться самой себе, но извинения Макса, показавшиеся Кате искренними, подкупили ее. Она уже не чувствовала по отношению к невыносимому мажору той злости, что была раньше. И может, этот мажор не так уж невыносим, раз способен признавать