– Может, заезжий кто?

– Вероятнее всего. Точно не из местных – местных тут мало.

Пилигрим лишь кивнул. Он, в отличие от Рады, плохо разбирался в нечисти других стран, зато местных знал прекрасно. Для Беларуси всегда было характерно малое количество элементалей огня. Они обычно предпочитали более сухой климат, в идеале – с действующими вулканами и пустынями. Болота их угнетали, а лесная нечисть недолюбливала.

Это не означало, что нелюдей огня здесь нет вообще. Однако цмоки определенно были самыми могущественными из них, а этот вариант уже отмели.

– В принципе, это как раз дорога к аэропорту, – задумчиво произнес Усачев, покосившись на близкое шоссе. – Возможно, кто-то прибыл и сразу решил развлечься таким. Но зачем?

– Хулиганство по пьяни? – предположил Пилигрим.

– Нетипично для нечисти такого уровня. Да и масштаб не тот. Если сильный элементаль огня хочет проявить себя, он сжигает больше и делает так, чтобы его авторство стало неоспоримым. Это бессмысленный поступок.

– Как нападение лесовика в метро, – не сдержался ведьмар.

Усачев бросил на него недовольный взгляд, однако согласился:

– Да. Но от этого хуже. У нас по делу лесовика наметился масштабный «висяк», не хватало еще второго! Будем надеяться, что подкрепление поможет.

Пилигрим не ожидал, что тема чужаков всплывет сама собой, но теперь, когда это произошло, упускать такой шанс не собирался.

– Какое еще подкрепление? Из других городов градстражу привлекаем?

– Нет, в других городах не так много сильных сотрудников. Отряд российских богатырей запросили для подстраховки.

– Это и правда необходимо? Они же чужие!

– Не такие уж они чужие… Да и здесь у нас действуют явно не свои, – Усачев указал на сожженные машины. – Раньше я еще сомневался, нужна нам подстраховка или нет. Теперь вот верю, что лишней не будет.

Верил он не зря: эксперты, закончившие работу на месте поджога, неохотно сообщили, что взять след не получится. Могущественный нелюдь проявил себя быстро, как только он перестал использовать свой дар, он уже ничем не отличался от обычного человека.

И он, в отличие от лесовика, ни в какую ловушку не попадется. Он сейчас бродит по улицам, он не меньшая угроза, чем бомба, которая появляется сама собой в любом месте и взрывается без причины. Так что, как бы Пилигрима ни раздражала идея о прибытии чужаков, спорить он больше не собирался.

Для себя он решил, что просто будет держаться от них подальше, богатыри эти – забота Усачева. Но сложилось иначе.

Выяснилось, что работать приезжие будут не отдельным отрядом. Хотя, пожалуй, следовало этого ожидать: в городе пока происходили в основном мелкие правонарушения, зато много. Целый отряд богатырей был не нужен, а вот отдельные сильные воины – очень даже. При этом Минск они знали плохо, поэтому каждого из них решено было объединить с напарником из местных.

Когда об этом стало известно, Пилигрим затаился. Он просто надеялся, что до него не дойдет очередь. Он тут младший сотрудник, недавно был под следствием – он со всех сторон неблагонадежный! Нельзя ему доверять работу с иноземцем.

Конечно же, ему не повезло. Усачев все-таки вызвал его в свой кабинет, и сразу стало понятно, зачем. Интрига до последнего сохранялась лишь насчет того, кто именно станет его напарником, но это Пилигрим выяснил, как только вошел на территорию начальства.

Богатырь, надо признать, был странный. Вообще, все богатыри похожи друг на друга, к какому бы виду и классу они ни относились. Например, Александр Громов – типичный пример: здоровенный, мускулистый, улыбчивый. Светловолосый и светлоглазый, так уж повелось. С правильными чертами лица, хоть сейчас на портрет! И держится образцовый богатырь так, как надо: стоит, расправив плечи, грудь вперед, и уверенно смотрит в будущее.

Однако напарник Пилигрима на эталон явно не тянул. У стены стоял, чуть ссутулившись и спрятав руки в карманы, парень лет восемнадцати-двадцати. Он был высоким, но худым, потому и сутулился, с уверенностью у него все было в порядке, раз он не вытянулся в струночку перед Усачевым. Лицо тоже оказалось чуть вытянутым, с четко очерченной линией подбородка, тонким, с легкой горбинкой носом и большими темно-карими глазами. Прическа явно не по уставу: волосы до плеч, черные, чуть заметно вьющиеся. Кожа светлая, но не бледная, да и в целом он выглядел как обычный человек, на нелюдя не походил. Впрочем, все богатыри не походят на нелюдей, пока драку не начнут.

Пилигрим постарался уловить его запах – на случай, если это все-таки представитель другого вида нечисти или богатырь, но с примесью иной крови, такое тоже случалось. Однако проверка ни к чему не привела: похоже, курсант намеренно использовал ведьминский отвар, сбивающий его естественный запах, и пахло от него теперь мхом и дубовой корой.

– Петр Якунин, позывной Пилигрим, – представил своего сотрудника Усачев. Потом назвал и иноземца: – Руслан Ахматов, позывной мне не сообщили.

– Нам не назначают до окончания обучения, – пояснил иноземец. – Пока просто именем пользуюсь. Меня устраивает.

– Рад слышать, – без тени радости отозвался цмок. – Пока ситуация не будет признана стабилизировавшейся, вам предстоит работать вместе.

– Это обязательно? – не удержался Пилигрим.

– Якунин, ты не на голосовании сейчас! Вы оба – младшие сотрудники, так вас и объединили. Выяснять причины происходящего – не ваша забота. Вам нужно разбираться с бардаком, пока идет следствие. Этим вы сейчас и займетесь.

– Уже что-то случиться успело? Утром же еще тихо было!

– А ты как хотел, сутки на стуле прохлаждаться? Езжайте в парк Горького, там заподозрен магический кризис. Если подозрение ложное – возвращайтесь. Если нет – приберитесь там. Наши ведьмы докладывают, что серьезного искажения энергии нет, если кто и орудует, то слабый. Вас должно быть достаточно!

Ахматов спорить не стал, хотя и раболепствовать перед начальством он не собирался. Иноземец коротко кивнул, показывая, что со всем согласен, и направился к выходу.

Уже в коридоре, когда они отошли подальше от кабинета Усачева, он сообщил:

– Если тебе от этого легче, мне с тобой работать тоже даром не упало.

– Хоть в чем-то мы на одной волне. Постарайся не путаться под ногами, если там действительно мистика.

– Какой дельный совет… Попытайся его не забыть.

Главным плюсом всей этой истории с напарниками стало то, что градстражам, сопровождавшим иноземцев, временно выдали служебные автомобили. Это Пилигриму даже нравилось, особенно при том, что во время недавнего служебного расследования ему запрещалось садиться за руль.

Когда они отъезжали от главного управления, Руслан молчал. Он просто беззастенчиво пялился на напарника, да еще и усмехался при этом снисходительно. Но провокация была настолько примитивная, что начинать разговор Пилигрим даже