Некоторые из них отпускаются без рецепта, например феромоны, биодобавки или ароматерапия. Иногда приходится прибегать и к психотропным препаратам, но строго по назначению ветеринара. Существуют лекарственные средства для животных, но в отдельных случаях приходится прибегать и к человеческим.

Ветеринарам повезло: они могут корректировать дозировку в зависимости от тяжести симптомов и сложности обращения с кошкой. Решение всегда можно найти!

Но порой мы все еще сталкиваемся с сопротивлением. Иногда хозяева не могут увязать образ кошки, которая живет как хочет, с необходимостью влить в нее «свои же капли», чтобы избежать всплесков эмоционального поведения. К счастью, ситуация довольно быстро меняется в лучшую сторону. Кошачья медицина добилась огромных успехов во всех областях: кардиологии, дерматологии, инфекционных заболеваниях и так далее, психиатрия тоже не отстает.

Люциферу я назначил психотропное средство, которое успешно подавляет импульсивность, и проследил, чтобы Угетт могла ему его давать. Она полна оптимизма на этот счет: «Он спокойно относится к приему лекарств… Именно поэтому мне было непонятно, почему временами он становился таким злым, но все наконец встало на свои места… А теперь подскажите мне, какой комплекс для кошек вы могли бы посоветовать приобрести?» Благодаря лекарству, импульсивность и тревожность кота обязательно уменьшатся. Также крайне необходимо параллельно с лечением начать обогащать окружающую среду питомца.

Обогатить окружающую среду

Мы с Угетт подобрали комплекс, который подходил по размерам для ее квартиры, а также отвечал всем заявленным требованиям. Водяной пистолет Угетт заменила на свой пульверизатор для растений, ибо ей не очень хотелось играть в ковбоев и индейцев. А затем мы предложили Люциферу кучу приманок для хищников, прицепив их к палочке-дразнилке, перьев и маленьких плюшевых мышек. Важно найти то, что действительно доставляет удовольствие конкретному животному. Усатый зверь должен получать удовольствие от погони за предметом и восполнять базовую потребность этого маленького хищника в охоте.

Угетт выполнила все требования. Она не хотела расставаться со своим другом с грозными когтями и зубами, и одновременно компаньоном, который приходил по вечерам и ложился рядом, или внезапно запрыгивал на колени, сворачивался клубочком и некоторое время тарахтел как дизельный мотор, прежде чем вернуться к своим кошачьим играм.

Два месяца спустя Люцифер уже не царапал хозяйку до крови. Он превратился в игривого, веселого и озорного кота, у которого в доме была масса укромных местечек, и Угетт этому безумно радовалась. Они оба прекрасно поладили. Люцифер – яркое подтверждение того, что психотропные препараты не меняют личность индивида, но позволяют – в данном конкретном случае – контролировать и подавлять чрезмерную импульсивность. Угетт тщательно следит за режимом питания своего кота (минимум шесть раз в день), играет с ним и поддерживает сбалансированный образ жизни. Через три месяца мы смогли начать плавный процесс отмены препарата. Через шесть – Люцифер перестал принимать лекарства. Квартира Угетт к тому моменту была полностью обустроена так, чтобы удовлетворять потребности питомца, которому удалось восстановить свой гомеостаз и способность к адаптации. Люцифер научился гораздо лучше контролировать свои когти, и он по-прежнему демонстрирует способности хищника, но только на предназначенных для этого объектах. Он также научился принимать во внимание Угетт и ее искусное владение пульверизатором, которые сводили на нет все его попытки выскочить из засады. Более того, спустя несколько недель необходимость ходить по квартире с пульверизатором наперевес вовсе отпала. Короче говоря, их жизнь наконец-то обрела гармонию, и лечение было прекращено, а Угетт теперь прекрасно понимает, что, если «нападения» вдруг повторятся, все можно будет исправить. А также Угетт не преминула поделиться этой информацией с окружающими. А еще она радостно поведала мне, что прочитала лекцию своему врачу, посоветовавшему бросить кота, что существуют другие решения проблем, более гуманные к животным и уважительные по отношению к ним.

Не все истории заканчиваются одинаково хорошо (взять, хотя бы, ситуацию с Нугой), но наши удачи помогают продолжать крестовый поход за гармоничное сосуществование и взаимное уважение между людьми и животными.

Нугатин и Катрин: лечение расстройств настроения

Некоторые из наших пациентов и их экстраординарных хозяев преподают нам особенно значимые уроки: их миссия – научить нас фундаментальным основам врачебной практики, наша – придумать новые способы лечения и ухода. Кошка Прима исполнила главную партию в моем умении обращаться с кошачьими, а вот Нугатин и Катрин стали важной вехой в моем умении излечивать аффективные расстройства этих животных.

Нугатин стала первым случаем биполярной дистимии кошек, который я смог диагностировать, лечил и наблюдал в течение многих лет. Это животное приоткрыло мне дверь в «безумие» кошек, а ее хозяйка показала, как сочувствие и терпение вкупе с твердой решимостью не бросать своего питомца позволяют жить рядом с животным с тяжелым расстройством.

В то время я имел общую ветеринарную практику в Тулоне и один-два раза в месяц по четвергам, в свой выходной, отправлялся на выездные консультации по ветеринарной психиатрии в Ниццу. В основном я принимал в клиниках, но иногда, в особых случаях, выезжал на дом.

Однажды в августе, в прекрасном районе Музыкантов, я познакомился с Нугатин, молодой сиамской кошечкой с очень своеобразным поведением.

Дело было очень давно, Нугатин уже нет с нами, но некоторые эпизоды этой истории прочно отпечатались в моей памяти. Вся семья, во главе с Катрин, поведала мне о многочисленных напряженных моментах и неожиданных нападениях, причем при совершенно определенных обстоятельствах.

Я застал эту кошку в ее «плохой период», за последние несколько дней она нападала на хозяев много раз. Стоило мне сесть за кухонный стол, как через несколько минут Нугатин запрыгнула мне на колени, а Катрин предупредила: «Будьте осторожны, малейшее движение может спровоцировать атаку». Некоторым клиентам доставляет особое удовольствие предостерегать ветеринара и заставлять бояться их питомца, но не в этом случае. Молоденькая кошка, сидящая у меня на коленях, вибрировала, как натянутая струна, и я понимал, что угроза совершенно реальна. У меня в практике был похожий случай, когда во время обострения кошка забиралась на полку с посудой над столом, и даже малейшее движение могло спровоцировать ее на атаку. Тогда отец семейства произносил: «Никому не двигаться, положить столовые приборы на стол и не шевелиться». В этой семье уже случались нападения с серьезными последствиями, и все знали, что только полная неподвижность может помочь избежать их.

Нугатин была не так опасна, но ее атаки доставляли не меньше беспокойства.

Кто никогда не жил с питомцем, страдающим аффективным расстройством, вряд ли сможет это понять.