Новый НИИ построили в пригороде Санкт-Петербурга, городе-музее и городе-памятнике Пушкине. Дворцы и парки Пушкина, тщательно сохранявшиеся в первозданном виде сотни лет, давно стали местом паломничества для туристов-землян, «местом силы» старших братьев для инопланетных гостей. Жилая застройка старой части города не сохранилась так долго, и запоздалая консервация не помогла, — в конце концов всё это превратилось в законсервированные руины. Но в начале XXV века город был воссоздан по старинным чертежам заново, с применением современных технологий и материалов. Внешне его здания были точными копиями оригиналов, но внутри располагались обычные комфортабельные квартиры. Здесь жили сотрудники музеев, туристы, пожелавшие провести несколько дней посреди российской истории. В одной из таких квартир, просторной, на весь верхний этаж розово-белого трёхэтажного особняка, уже шестнадцать лет живут Валерий Лордкипанидзе с супругой.

Пешая прогулка от института до дома занимала тридцать пять минут бодрым шагом. Время это сокращалось втрое, если воспользоваться ТЛП-кабинами в фойе института и на бульваре неподалёку от дома. Валерий предпочитал без крайней надобности в ТЛП-сеть не соваться. Преобразование вещества в информацию и обратно — процесс тёмный, как он воздействует на тонкую структуру мозга, какие изменения вносит в сознание, до конца неясно. Разумеется, при единичном перемещении изменение остаётся в пределах погрешности. Но если ты подвергаешь себя телепортации регулярно, то есть ли уверенность, что ты — по-прежнему ты? Что мысли, возникающие у тебя в голове — твои мысли? А не результат интерференции мыслей, фантазий, желаний тех тысяч людей, кого кабина расщепила и собрала до тебя.

Опоздание с работы на полчаса критичным не было, и Валерий шёл по обыкновению пешком. Разве что быстрее обычного, не разглядывал по сторонам. И едва не споткнулся, когда на бульваре в какой-то сотне шагов от дома его окликнули:

— Привет, друг Валерий!

На лавочке сидел добрый доктор Клейн собственной персоной. Конец марта в Питере и окрестностях — ещё не весна, поэтому доктор кутался в тёплый плащ, капюшон на голову нахлобучил. Если бы не окликнул, остался бы неузнанным.

— Привет, друг Генрих. — Лорд улыбнулся, шагнул к лавке. — Рад, что ты наконец-то нашёл возможность навестить своего первого пациента. Сколько лет мы не виделись?

— Много. Ни минуты свободного времени не было. Но я справился с задачей, которую перед собой поставил. Во всяком случае, перманентный цейтнот позади, могу жить по-человечески. Вот только я, кажется, забыл, что такое личная жизнь, отношения, семья.

Валерий насмешливо скривил губы.

— Так ты явился ко мне за консультацией? Не хочу тебя разочаровать, но моя семья ни под какие стандарты не подходит, так что мой опыт вряд ли будет полезен.

— Кто знает? — Клейн развёл руками, поднялся на ноги. Они были примерно одного роста, но Лорд-младший, коренастый от природы, с возрастом начал набирать «кубичность», оттого доктор рядом с ним выглядел тщедушным подростком. — Вижу, ты спешишь? Задерживать тебя на пороге дома как-то неэтично. Может, пригласишь в гости? Чтобы я не только послушал, но и увидел, как живёт счастливая пара.

— Но… Ладно, как пожелаешь.

В квартире Лорд, сбросив в передней верхнюю одежду, сразу же направился в столовую. Жена возилась у кухонного автомата. Змеи-лианы на замшевой куртке нетерпеливо сжимали и разжимали кольца, обвивали плечи, тянулись к запястьям. Голографический эффект делал их объёмными, почти настоящими.

Валерию, слишком хорошо знающему об истинной природе медеанских тотемов, подобное подражание должно было казаться смешным. Не казалось. Жена в самом деле походила на ту, кого копировала. Не одеждой, не внешностью, не природой своей — внутренней силой, недоступной человеку. Внешней силой тоже, но это второстепенно.

В молодости Валерий научился двигаться бесшумно и навык этот не утратил. Однако жена его присутствие уловила безошибочно. Произнесла:

— Ты сегодня позже обычного. Твоё любимое мясо по-французски тебя ждёт. Любящее тебя «не мясо» ждёт…

Асель Кодрянская не закончила фразу, обернувшись и увидев выглядывающего из-за плеча мужа доктора Клейна. Валерий поспешил объяснить:

— Милая, у нас важный гость, самый добрый доктор Земли. Можно сказать, мой спаситель. Э-э-э… прошу любить и жаловать!

Он посторонился, давая возможность хозяйке и гостю рассмотреть друг друга. Клейн улыбнулся, склонил голову в поклоне.

— Здравствуй, друг Асель. Рад познакомиться с тобой лично.

Кодрянская ответила улыбкой на улыбку.

— Здравствуй, друг Генрих. Я тоже рада увидеть тебя.

Они смотрели друг на друга, не отводя взгляда, пара голубых глаз словно незримой нитью соединилась с парой карих. Пауза затягивалась, и с каждой секундой нравилась Валерию всё меньше.

— Так что там с мясом? — спросил он, чтобы прервать молчание.

Асель встрепенулась, тряхнула кудряшками.

— Ох, извините! Мужчины, проходите к столу, я сейчас накрою! Милый, не здесь, веди Генриха в гостиную. Не каждый день у нас ужинает член Совета Земной Федерации.

Глава 3. Римма Коршунова. Личная жизнь героини

Тринадцать лет назад, придя в ракшасский отдел Кей-Кей, Римма Коршунова решила, что поселится в квартире, где когда-то жил Тимур. Пусть квартира находится в Кольцевом Городе Москвы, а нового сотрудника распределили в африканский сектор, — это ничего не меняет. Для того и построена ТЛП-сеть, чтобы вся Земля была доступна, как один большой дом. А скоро вся Солнечная система станет такой. Уже стала бы, если бы тестурианцы поделились технологией, а не «закукливались» у себя на планете, оборвав связь с внешним миром. Арахноидов Тестурии в этом винить нельзя, генетическая память превратила их в параноиков после того, как галактические паразиты едва не сожрали всю их цивилизацию. В детстве Римма подобно подругам верила, что со страхом и взаимным недоверием можно покончить, породнив всех между собой. Наивные фантазии! Для этого требуется совсем иное: найти общего врага и уничтожить его. С осознания этой жестокой реальности началась для Коршуновой новая цель жизни. Получившая чуть позже, с подсказки Асель Кодрянской, название: «Реконкиста».

Квартира в Кольцевом Городе несколько лет пустовала, и когда Римма вошла в неё первый раз, на миг показалось, что брат только вчера покинул её, отправившись в свою последнюю командировку — на Медею. Как-то так получилось, что прежде она не бывала здесь: Тимур либо прилетал за ней в интернат и они отправлялись путешествовать по всему земному шару. Либо встречались в старом родительском доме на берегу Северского Донца, посреди вишнёвого сада. Тот дом был по-настоящему родным для них обоих. Наверное,