Шрифт:
Закладка:
* * *
Националистическое движение в Латвии возникло на основе нескольких групп, образовавшихся еще в 1976 году, вскоре после подписания в Хельсинки Заключительного акта по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 года. Главной движущей силой этих выступлений, как и в России, была интеллигенция.
Так, одна из националистических групп, появившихся в 1976 году, первоначально ставила своими целями возрождение национальной культуры и народных традиций Латвии. Впоследствии она стала называть себя «Хельсинки-86» и филиалом «Международной хельсинкской федерации по правам человека» (International Helsinki Federation for Human Rights), базирующейся в Великобритании.
Другая — «Клуб защиты природы» — сначала выступала за охрану природы, а также восстановление старинных церквей и памятников. Эта, казалось бы, совершенно неполитическая группа в годы перестройки превратилась в радикальное «Латвийское национальное движение за независимость».
Несколько молодых богословов латвийской Евангелической лютеранской церкви организовали группу «Возрождение и Обновление» (Atdzimsana un Atjaunosana), которая пыталась использовать свою паству и церковную иерархию в борьбе за независимость. Несмотря на свою немногочисленность, она показала себя одной из самых деятельных группировок. Впоследствии некоторые ее бывшие члены на съезде 8–9 октября 1988 года образовали «Латвийский народный фронт» (ЛНФ) (Latvijas Tautas Fronte, LTF).
14 июня 1987 года группа «Хельсинки-86» организовала в Риге первую демонстрацию с требованием независимости, и с этого времени «правозащитники», действовавшие под крылом «Международной хельсинкской федерации по правам человека», не переставали добиваться независимости и отделения Латвии от Советского Союза. В течение того же года по инициативе этой же группы был организован ряд других демонстраций — например, против строительства Даугавской ГЭС. (Один из главных инициаторов этой кампании, журналист Дайнис Иванс, был позднее избран председателем ЛНФ[1409].)
Эти центробежные тенденции вызывали опасения у многих здравомыслящих людей, в том числе и в самих прибалтийских республиках. Но тогдашний секретарь Политбюро ЦК КПСС, отвечавший за идеологию, А. Яковлев во время своего пребывания в Риге в 1988 году назвал такое отношение к первым росткам национализма «аморальным»[1410]. Некоторых это успокоило. Но национализму в Латвии был дан «зеленый свет»…
В результате к 1989 году «Латвийский народный фронт» стал ведущей оппозиционной силой в республике, насчитывая более 100 тысяч активных членов и имея отделения во всех латвийских городах. Фактически, как и «Саюдис» в Литве, он стал вторым правительством Латвии. 27 июля 1989 года, под давлением ЛНФ, Верховный Совет Латвии принял Декларацию об экономической независимости. Новый парламент Латвии, избранный в марте — апреле 1990 года, уже на две трети состоял из членов ЛНФ. Согласно Конституции Советского Союза этого числа голосов было достаточно для провозглашения независимости республики. И 4 мая того же года новый парламент принял Декларацию о «демократической и независимой Латвии». Декларация была принята 138 голосами из 201 (только партия «Равноправие», представлявшая русскоязычное население Латвии, бойкотировала это решение). Одновременно были восстановлены некоторые положения Конституции от 15 февраля 1922 года — в том числе о независимости и о создании Сейма вместо Верховного Совета и т. п.[1411] В духе новой идеологии в Латвии началось прославление бывших легионеров и полицаев, воевавших «за независимость» Латвии на стороне Гитлера, сооружение памятников в честь таких «героев».
30 июля 1990 года председатель Совета министров Латвийской ССР Иварс Годманис и министр иностранных дел Янис Юрканс прибыли с частным визитом в Вашингтон, чтобы заручиться поддержкой Дж. Буша (старшего) в своем стремлении к отделению от Советского Союза. Годманис прямо признал в беседе с журналистами, что его политика как главы Латвийской ССР преследует цель «мирного и постепенного перехода к независимой рыночной экономике и политическому суверенитету».
«Мы хотим полностью восстановить нашу независимость», — сказал Годманис, правда, уточнив при этом, что «обретение независимости будет постепенным процессом, так как потребует определенного времени».
В связи с этим Годманис и Юрканс выразили пожелание, чтобы США создали свой информационный центр в Риге (видимо, для идеологической обработки латышского народа в духе д-ра Мяэ), оказало экономическую поддержку частному сектору в Латвии (иначе, где же тот пресловутый «средний класс», который будет поддерживать прозападную политику?), содействовало американским капиталовложениям в экономику Латвии и помогло в подготовке специалистов по политологии, экономике и международному праву[1412].
Отношения Латвийской ССР с Москвой все более обострялись и достигли кризисной точки к концу 1990 года. 27 ноября 1990 года министр обороны СССР Д. Язов выступил по центральному телевидению с заявлением, в котором, в частности, сказал, что командующим военных округов отдан приказ «решительно противодействовать сооружению памятников и других форм прославления фашистов и их наймитов, ликвидировать уже имеющиеся символы такого рода»[1413].
И военные исполнили приказ. 5 декабря 1990 года в четырех поселках Латвии прогремело четыре взрыва, уничтожившие памятники латышским легионерам СС. В ответ в течение 12 дней, с 12 по 24 декабря, националисты устроили ряд терактов — но не столько против памятников, сколько против зданий и людей, находившихся там. Было взорвано восемь бомб, в том числе рядом со зданиями Общественно-политического центра ЦК компартии Латвии, зданий нескольких райкомов, на территории высшего военного училища, военной комендатуры и республиканского КГБ, а также у памятника Ленину. Еще четыре взрыва прогремели в Риге в ночь с 26 на 27 декабря 1990 года.
Это вызвало ответные действия военных и КГБ. 2 января 1991 года автоматчики внутренних войск МВД СССР по просьбе ЦК компартии Латвии заняли Дом печати в Риге[1414]. 13 января 1991 года произошли уже описанные выше события в Вильнюсе. Это стало детонатором как для сторонников независимости, так и для ее противников.
На следующий день, 14 января, несколько сотен человек собрались в центре Риги, чтобы защитить правительство «Латвийского народного фронта» от возможных атак ОМОНа. Ромуальдас Разукас, тогдашний председатель фронта, призвал людей строить баррикады. Вскоре в Риге собралась 700-тысячная демонстрация под красно-белыми национальными флагами. Помня опыт Вильнюса, в первую очередь под защиту были взяты телецентр и радиостанция. Вход в здание радиостанции был загорожен колючей проволокой. Перед зданиями парламента и МВД были выставлены посты и возведены баррикады из поваленных деревьев, перевернутых грузовиков и тракторов. На подоконниках здания Верховного Совета Латвийской ССР были установлены громкоговорители, по которым транслировались заседания парламента. Депутаты парламента ночевали прямо в здании. Рижский кафедральный собор был на всякий случай приспособлен под лазарет. Националисты заранее
