Леона была последней женщиной, которая своей ловкостью и умением привлекать приковала его к себе на короткое время. После нее Вольдемар не сближался ни с одной женщиной.

Леона поступила в монастырь Гейлигштейн. Самое простое объяснение настроению принца, которое можно было дать, это воспоминание о ней. Леона была убеждена в истинности такого объяснения и желала воспользоваться своим влиянием.

Шлеве же был другого мнения. Во время езды через Вильдпарк принц хранил упорное молчание. Полночь уже миновала, когда экипаж подъезжал ко дворцу, в котором почти все окна были ярко освещены. Вдруг до экипажа донеслись тихие, молящие стоны. Шлеве забеспокоился – он намеренно скрывал их от принца.

– Это что такое? Кажется, зовут на помощь? – спросил принц, бросаясь к окну кареты и прислушиваясь.

– Я ничего не слышал, ваше королевское высочество!

– Как, разве вы не слышите? Боязливый призыв о помощи. Вот он повторяется. Отворите окно!

– Но холодный ночной воздух, принц… Вероятно, что-то происходит в Вильдпарке. Народ любит делать из общественного сада арену для реализации своих диких инстинктов.

– Отворите! – приказал принц твердо.

Барон исполнил желание принца. В этот момент экипаж повернул ко дворцу, и опять раздался жалобный и полный страдания крик.

– А сейчас вы слышите? Я должен знать, что означает этот ужасный призыв!

– Ваше королевское высочество, вам не следует разыскивать его источник! – шепнул Шлеве, помогая принцу выйти из экипажа.

– Это почему? Вы говорите загадками.

– Эти призывы загадочны. Они раздаются время от времени уже несколько лет, – тихо говорил Шлеве. – Они исходят из пруда, что за решеткой.

– Так это что-то вроде привидения? Эге, барон! Вы образованный человек и слушаете такую глупую болтовню.

– Старая башня у пруда…

– По-вашему, ее нужно избегать? Ну, а я считаю своим долгом убедить вас в неосновательности молвы, что там водятся черти! Призывы о помощи, которые слышатся оттуда, имеют, вероятно, естественный источник. Постараемся обнаружить его. Мне это даже приятно, тем более что, вероятно, это стонет какой-нибудь несчастный, который действительно нуждается в помощи.

Шлеве, казалось, потерял от слов Вольдемара присутствие духа. Однако, быстро оправившись, он приподнял голову, и на его лице снова появилась всегдашняя лукавая улыбка.

– Раз ваше королевское высочество желает, я должен исполнить ваш приказ и позову нескольких человек, чтобы они несли факелы.

– Не нужно, барон. Флориан, возьмите лампу кастеляна и проводите нас, – приказал принц одному из лакеев, стоявших у двери.

Посланный явился через несколько минут с огромной лампой в руке.

– Идите вперед к старой башне у пруда, – сказал принц.

Флориан испугался, лампа зашаталась в его дрожавших руках. Никто не бывает так труслив, как прислуга в отдаленных замках.

– Да что же это такое, наконец! Я, кажется, окружен трусливыми зайцами да духовидцами, – воскликнул принц, вырвав с нетерпением лампу из рук лакея. – Идите за нами, я сам посвечу себе.

– Ваше королевское высочество, быть может, вы поручите это мне?

– Нет-нет, барон, в ваших руках свет может превратиться в магическую темноту. Я вас только прошу идти рядом. Башню я осмотрю один, так как не хочу доставлять вам неприятных минут. Вы же в сопровождении Флориана потрудитесь осмотреть пруд и его окрестности. Как, и вы дрожите?

– Я уже успокоился, ваше королевское высочество. Во всяком случае, я не рискну оставить вас одного.

– А ключ у вас?

– Да, он у меня, ваше высочество. Я уже имел намерение в один из вечеров установить, откуда исходят эти крики.

– Это удивительно. Надо торопиться, идемте!

Принц с лампой в руках направился к большим воротам в парк. Шпага его билась о камень при каждом шаге. Камергер следовал сзади, а боязливый Флориан заключал шествие.

Была уже полночь, когда Шлеве отворил ворота, и принц, придерживая шпагу, пошел по снежной дорожке.

Тьма вокруг делала обстановку еще таинственнее. Тишина господствовала среди деревьев, ветви которых еще были покрыты снегом.

Вновь послышался тихий, но очень жалобный и отчаянный крик. Принц невольно содрогнулся.

– Вы говорили, что этот крик слышится довольно давно? – спросил он своего камергера.

– Больше того – давным-давно!

– Почему же мне об этом никогда не сообщали?

– Прежде всего, вас не хотели беспокоить, а потом это отнесли к необъяснимым явлениям.

– Ни у себя во дворце, ни в окрестностях его я никогда не слыхал этих криков. Они должны иметь естественные причины, и я очень рад, что сегодня ночью сброшу с них завесу таинственности.

С лампой в левой руке и шпагой в правой принц торопился к дороге, ведущей к заколдованной башне. Чем дальше они углублялись в лес, тем более мрачным он становился. Дорога сужалась, видно было, что нога человека здесь давно не ступала.

Задевая за ветви кустарника, они приблизились, наконец, к решетке, возле которой в окружении деревьев стояла башня.

Когда они подошли к узким невысоким воротам, принц поставил лампу на землю, чтобы внимательно оглядеть башню снаружи. Едва он убедился, что с этой стороны башни давно никого не было, как лампа вдруг потухла.

Ветер ли ее задул? А может быть, это сделал камергер, стоявший позади принца? Тогда с какой целью?

Принц топнул от досады ногой и передал лакею ненужную теперь лампу.

– Мы и так пойдем, – сказал он. – Луна достаточно ярко светит. Этот свет потушить будет труднее.

– Если только облако ее не закроет, – заметил Шлеве.

Стоны, которые еще недавно были слышны, теперь смолкли. Не было сомнений, что они исходили именно из башни.

Барон, по-видимому, с усилием открыл заржавевший замок, казалось, уже много лет дверь никто не трогал.

– Все это становится для меня все загадочнее, – сказал принц, видя, что в башню давно никто не проникал. Что вы предполагаете, барон?

– Я могу только повторить, ваше королевское высочество, что для меня это обстоятельство давно необъяснимо.

Принц приказал лакею оставаться внизу у двери и никого не пропускать ни туда, ни сюда. А сам со Шлеве не очень решительно переступил порог.

Из башни повеяло могильным холодом. В маленькой комнате с серыми стенами в беспорядке валялся старый садовый инвентарь, сломанные скамейки и горшки для цветов.

Из комнаты широкая каменная лестница вела в верхнюю часть башни. Она была обледеневшей и блестела в лунном свете.

Принц направился наверх. Шлеве следовал за ним, если бы позволяло освещение, принц мог бы заметить на его лице полную презрения ироническую улыбку.

Принц осмотрелся, потом приблизился к стене и простучал всю ее шпагой. Возле лестницы он остановился. Ему послышался какой-то шум и тихое дыхание.

– Что находится за