На самом деле Берк изначально был не исламистом, а националистом. Однако потом скорректировал свои убеждения, примкнул к общине Саида Нурси и стал выступать адвокатом как самого Нурси, так и его учеников на судебных процессах против них. После переворота 12 марта 1971 года он был арестован в Измире (по официальным данным, во время религиозной церемонии в частном доме, а по его собственным словам – просто во время беседы) и судим военным трибуналом, действовавшим в период чрезвычайного положения. Среди арестованных вместе с ним был и проповедник измирской мечети Кестанепазары Фетхуллах Гюлен. Отбыв тюремное заключение, Берк уедет в Саудовскую Аравию и до 1989 года будет руководить турецкой редакцией «Радио Джидды».

Кому платили за статьи?

В те непростые для Турции годы под контролем Назара находились располагавшие крупными денежными средствами фонды, задачей которых было поощрение борьбы с коммунистическим влиянием в общественных организациях, масс-медиа, университетах и властных структурах, а также усиление роли исламистских и националистических движений в политической жизни. Поговаривали, что руководство блока СЕНТО платило журналистам за статьи проамериканской направленности. Тунджай Озкан пишет, что в 1962–1968 годах, когда генеральным секретарем СЕНТО был иранский дипломат Аббас-Али Халатбари, существовал список журналистов, которым платили за антисоветские статьи по определенному прейскуранту. Финансирование на 60 процентов обеспечивали Соединенные Штаты, на 40 – Великобритания. Если верить Озкану, деньги передавали журналистам в конвертах через курьеров, и НРО был в курсе происходящего. Кто именно были эти журналисты, на сегодняшний день неизвестно, но это не значит, что правда никогда уже не выплывет наружу. Известно, что оплачивались такого же рода услуги иранских и пакистанских журналистов. Халатбари, впоследствии занимавший пост министра иностранных дел Ирана, сразу же после Исламской революции будет казнен за измену родине и работу на ЦРУ.

Все более заметная роль религиозного фактора в политике: влияние США

Еще одним важным событием с точки зрения борьбы с коммунизмом было создание при поддержке профессора Айдына Ялчына, входившего в круг близких друзей Рузи Назара, «Клуба свободной мысли» в противовес «Клубу социалистической мысли поколения-68». Председателем клуба был Хасан Джеляль Гюзель, его заместителем – Мелих Гёкчек, главой редакционного совета – Мехмет Кечеджилер, а счетоводом – Абдюлькадир Аксу. Кадры правоконсервативного фланга турецкой политической мысли 1980-х – 2000-х годов, как видим, формировались в атмосфере 1960-х годов.

Тем временем в Турции менялся политический климат.

Подобно тому, как НРП уже не могла удержать внутри себя всех сторонников секулярной республики и левых идей, так и Партия Справедливости, создававшаяся как наследница Демократической партии, не могла удержать под своим крылом все направления правой части политического спектра.

Например, спасенный в свое время Рузи Назаром Альпарслан Тюркеш бросился в политику, едва вернувшись из своей индийской ссылки в 1963 году. Вскоре он вступил в Республиканскую крестьянскую национальную партию (РКНП), был избран ее председателем и тогда же получил прозвище «Вождь», которое останется с ним до конца жизни. На съезде РКНП в 1969 году было принято решение о переименовании ее в Партию Националистического Движения и о выборе в качестве эмблемы трех полумесяцев, некогда красовавшихся на боевых знаменах османской армии. Крайне правое движение, таким образом, быстро эволюционировало в сторону синтеза национализма и исламизма. Таковы были требования борьбы с коммунизмом под руководством США. Тогда же разошлись пути Тюркеша и Нихаля Атсыза, который упорствовал в традиционном понимании турецкого национализма.

Среди самых близких друзей Назара были глава НРО Фуат Догу, лидер ПНД Альпарслан Тюркеш и журналист правого толка Алтемур Кылыч.

Один высокопоставленный сотрудник НРО в отставке сказал мне, когда мы беседовали в период подготовки этой книги: «Синтез национализма и ислама – американский проект. Мы с коллегами старались, насколько могли, не допустить, чтобы этот процесс не нанес вреда государству, и какое-то время мы справлялись с этой задачей, но в какой степени это удалось на сегодняшний день – спорный вопрос».

После выборов 1965 года в среде исламистов тоже началось движение в сторону создания политических организаций. Одним из видных участников этого процесса был Неджметтин Эрбакан. С отличием окончив Стамбульский технический университет, в 1951–1953 годах он работал в возрождавшейся военной промышленности Германии на производстве танков «Леопард». Религиозное образование он получил у имама стамбульской мечети Искендерпаша, шейха тариката Накшбандия Мехмеда Захида Котку. При поддержке своего однокашника Сулеймана Демиреля он был избран председателем Союза торговых палат и товарных бирж Турции, однако затем навлек на себя гнев Демиреля, был выставлен со своего поста с помощью полиции, и в январе 1970 года создал Партию национального порядка, которая, как считается, стала первой самостоятельной политической организацией исламистской оппозиции[486]. Эта партия вскоре была запрещена как выступающая против светского характера государства, то же самое впоследствии происходило и с ее наследницами, опирающимися на принципы, сформулированные Эрбаканом в 1969 году в манифесте «Национальный взгляд». На смену ПНП последовательно приходили Партия национального спасения, Партия благоденствия, Партия добродетели и Партия счастья. Последняя, породив отколовшуюся от нее Партию справедливости и развития Реджепа Тайипа Эрдогана, продолжает существовать и сейчас, пользуясь довольно скромной популярностью.

В те годы политическая поляризация студенческой молодежи вылилась в насилие на улицах. В 1968 году студенты протестовали против Шестого флота США, чему был свидетелем агент ЦРУ Дуэйн Кларридж; в 1969 году произошли похожие события. Левые студенческие объединения призвали выходить на площадь Таксим 16 февраля, чтобы протестовать против прихода американских военных кораблей, а исламистские и националистические движения собирали силы против этой антиамериканской демонстрации, чтобы «защитить религию». Журналист газеты «Бугюн» Мехмет Шевки Эйги звал к «джихаду». 14 февраля глава Национального союза турецких студентов (впоследствии член ПСР и в недавнем прошлом спикер Меджлиса) Исмаил Кахраман и председатель Общества по борьбе с коммунизмом Ильхан Даренделиоглу призвали разогнать демонстрацию. Из анатолийских отделений этих организаций в Стамбул свозили людей, не имевших никакого отношения к студенчеству. Разгоряченная толпа накинулась на участников демонстрации против американского Шестого флота с криками: «Аллах! Аллах!» Двое человек были убиты, две сотни – ранены. Один из лидеров ОБК Орхан Киверлиоглу будет утверждать, что этот день следует называть не «Кровавым воскресеньем», а «Славным»[487].

Агент ЦРУ Рузи Назар, ответственный за деятельность антикоммунистических движений в Турции и всем тюркском мире, продолжал свою работу.

Один высокопоставленный сотрудник НРО в отставке, говоривший со мной на условиях анонимности, утверждал, что в те годы ЦРУ чемоданами ввозило в Турцию наличные деньги, которые затем передавали ОБК и другим подобным