Командор и помощник стали суетиться вокруг парня, снимать с него одежду, но я видела, что они не помогают ему, а делают только хуже. Этот Уолсон где-то подхватил активную бактерию Ганосис, с которой я давно знакома, и она могла убить его уже через десять – пятнадцать минут. Ее нужно было дезактивировать!

– Застежки на мундире тугие… не снимается,– нервно бросил Сонд.

– Перо с собой?

– Да…

– Срезай одежду!– скомандовал командор.

Едва Сонд вынул из нагрудного кармана лазерное перо, я невольно охнула, но из горла вырвался хрип.

«Они что, все носят его с собой?!»

Оба мужчины оглянулись на возглас, а потом переглянулись между собой. Я, скрестив ладони на груди, продолжала прижиматься к стене и шумно дышать. Сердце билось неровно. Но я только три дня, как появилась на корабле, и не хотела подвергнуться немедленной высылке на Тоули. Я уже сейчас вызывала бурю негодования у командора. Не следовало его злить, но ведь выхода не было!

Я отбросила страх, не сдержалась и протараторила так быстро, чтобы мне не успели заткнуть рот:

– Не раздевайте его! Это бактерия Ганосис, ее нужно лишить света и кислорода, и она отвалится от кожи корочкой. Я знаю, я изучала ее…

Выговорив все это на одном дыхании, я резко вдохнула и замерла с широко раскрытыми глазами.

Мужчины переглянулись, а потом посмотрели на меня.

– Ты уверена?– с сомнением спросил командор.

Я смотрела только на парня, лицо которого было уже покрыто полностью налетом. Вот-вот споры бактерии проберутся внутрь через нос и рот.

– Надо спешить, пока она не попала в нос или в рот,– дрожащим голосом добавила я,– иначе потом не спасти!

– Ты помнишь, где медотсек?– крикнул командор и кивнул помощнику, чтобы тот брал парня за ноги.

Я растерянно покачала головой: вряд ли в том состоянии запомнила проход по лабиринтам корабля.

Командор мрачно прищурился, но вместе с помощником быстро понес молодого офицера к подъемнику. Думая лишь о спасении человека, я вошла следом за ними и вжалась в угол подъемника.

– Сможешь подготовить модуль жизнеобеспечения?– обратился командор, хмуро окинув пижаму на мне.

Я только кивнула, глядя на Сонда. По его лицу с уверенностью заметила, как он переживал за парня. Я даже зауважала его.

Как только двери открылись, я узнала коридор, где находился медотсек. Рядом со смотровым кабинетом была и лаборатория.

Командор открыл дверь своим допуском, и я, не чувствуя ног, вбежала внутрь. Модуль жизнеобеспечения стоял в глубине лаборатории. Ни разу не видев такой высокотехнологичный аппарат и не понимая, что с ним делать, я доверилась интуиции и стала нажимать на известные символы хомони на сенсорной панели. Крышка модуля открылась вверх. Я отскочила в сторону, и мужчины опустили парня на дно.

Когда крышка модуля захлопнулась, и внутри капсулы появилось голубоватое свечение, я испуганно кинулась к панели управления, чтобы полностью исключить свет и внутри, и снаружи. А потом словно отключилась оттого, что кто-то был рядом и наблюдал, и делала то, что считала необходимым: нашла функцию локальной подачи кислорода – через датчики прямо в легкие; выключила все освещение, в том числе и в самой лаборатории, оставив только красное свечение по периметру; накрыла прозрачную крышку модуля пижамами, которые нашла в шкафу.

При таком распространении спор, дезактивации Ганосис потребуется больше времени, чем хотелось бы.

– Зачем все это? Наверняка есть препарат, который можно просто ввести или распылить?– спросил Сонд, нервно шагая вокруг модуля.

– Это было бы проще всего,– согласилась я, оглянувшись на мужчину.– Но я не знаю, есть ли в лаборатории тринат с болидофулиновой кислотой – это ведь не медицинский препарат. И у меня нет ни доступа, ни времени его искать. А в случае с Ганосис каждая минута на счету. Мой способ – самый надежный и доступный в данных обстоятельствах…

– Ганосис? Что это?– спросил командор, и я осторожно оглянулась на него. С хмурым видом он возвышался на расстоянии одного шага и пристально изучал меня.

– Эта бактерия – очень опасная штука,– ответила я и отвернулась от его огненного взгляда.– После открытия ее стали использовать в космосе для уничтожения органического мусора, но с осторожностью, потому что она непредсказуема. Не знаю, кто разрешил вам держать ее на военном корабле. Неужели в качестве биологического оружия?

Но заметив, как командор грозно выпрямился, тут же сменила направление разговора:

– Но Ганосис недооценили. Она крайне хитро спрятала свои уникальные возможности на ядерном уровне. Она может очень многое, в том числе и…

Командор скептически прищурился и обратился к Сонду:

– Где он ее подхватил?

Я тут же замолкла и повернулась к модулю, очень надеясь, что не ошиблась и успела все сделать как нужно.

– Я проверю его передвижения на борту,– ответил помощник.

– И закрой нежилой отсек, объяви тревогу…

– Найдите только источник – там она активна, на остальное можно не тратить время: включите яркий свет везде и обеспечьте подачу максимально возможного процента кислорода,– перебила я его и замерла от того, как самоуверенно прозвучал мой голос.

Командор и Сонд изумленно посмотрели на меня.

– Споры еще не достигли ярко-коричневого цвета, а значит, не стали активными для размножения… А размножаются они только при взаимодействии с органикой, и после зрелости уже бросаются и на неорганику,– тут же пояснила я.– Достаточно только очистить мою каюту, а потом и лабораторию… Но это тоже на всякий случай…

Рука Сонда так и зависла над коммуникатором в сомнении.

– Откуда ты так хорошо знаешь, как справляться с бактерией?– спросил командор.

– Я работала…– но вспомнив, что я Саша, а не Дари, продолжила иначе:–…на мобильной исследовательской станции до того, как получила назначение на МИС… Там активно исследовали Ганосис… Это,– я махнула рукой на модуль,– правда поможет…

Командор задумчиво перевел взгляд с меня на модуль, затем строго проговорил:

– Останешься с офицером Уолсоном, пока не придет в себя. Дождись Анекс. Из лаборатории не выходить. Тебя и так уже увидели, кому не следовало.

Я перестала дышать, страшась последствий.

– Ты молодец,– вдруг похвалил он, но как-то сухо.– Я подумаю, что с тобой делать, пока мы летим в альянс…

– Спасибо, хорд,– оживилась я.

– Командор Рузард,– снисходительно поправил он.

– Командор Рузард,– благодарно приняла я, понимая, что просто так он не разрешил бы называть себя по фамилии.

Командор осмотрел периметр лаборатории в слабом красном свечении и кивнул помощнику, указывая на выход.