бы привлечь Швецию в войну на своей стороне, а это, в апексе, около 80 тысяч человек (на начало войны их постоянная армия составляла 30 тысяч человек). В апексе, соответственно, всего силы союзников могли достичь численности практически в 730 тысяч человек.

Следовательно, коалиции Франции, Великобритании, России и Австрии и прочих, предположительно, могла бы выставить 2,4 миллиона человек против 1,445 миллиона человек Испании, её сателлитов и союзников.

То есть, коалиция величайших держав Европы могла выставить против Испании и её союзников, подчинённых ей или нет, значительно более крупные силы — на 955 тысяч человек больше.

По сути, практически на 1 миллион больше человек. Причины довольно очевидные — коалиция располагала гораздо более значительным демографическим ресурсом.

Впрочем, это, как мы уже ранее указали, лишь предположение. Причём предположение, в котором мы не учитывали силы сепаратистов, например, на Кавказе, а также силы всех прочих игроков, вообще существующих на планете и имеющих зуб на ту или иную сторону.

Вполне ведь вероятно, что США изменят свою позицию по отношению к Испании и предпочтут попробовать захватить испанские колонии. Вполне ведь вероятно, что различные восстания в Африке, Индии, Азии и Америках будут подстёгнуты крупной европейской войной.

Вполне ведь вероятно, что индийские государи также воспользуются крупной европейской войной, чтобы получить долгожданный реванш и выдворить европейских колонизаторов.

Потому, теперь, когда мы обсудили теорию, мы обсудим практику. То есть, реальный ход очередной крупной европейской войны, по определению очередной мировой войны.

Началась она с того, что крупнейшие державы Европы одновременно высказали Испании своё «очень важное» мнение по поводу того, что она «оккупировала» один из миллиона островов на Дунае, который якобы принадлежал австрийцам.

Ну, а дальше понеслась. Заработала на полную мощь дипломатия каждой из сторон, пытающаяся добиться вступления той или иной державы в войну против другой стороны, либо добиться хотя бы нейтралитета этой державы.

Каждая из сторон приступила к мобилизации своих сил, к стягиванию своих подразделений в пункты сосредоточения сил. Начались первые манёвры армейских и флотских подразделений. Испания, разумеется, завершила мобилизацию первой из всех.

Глава 37. Глобальная гегемония. Часть II

Тем временем, уже 19 июля 1806 года начались первые бои, инициированные испанцами против французских позиций на Пиренейском военном театре.

Эти позиции, сооружённые, обновлённые, модернизированные и дополнительно укреплённые в предвоенные годы, считались французами надёжным препятствием на пути вторжения испанских войск.

Предполагалось, что постоянные армейские подразделения Франции, дислоцированные в этой области, сумеют задержать испанцев на границе, пользуясь мощными укреплениями и пересечённой местностью, на период проведения французами собственной мобилизации.

Французы, разумеется, ошиблись. Ошиблись в своей оценке скорости испанской мобилизации. Ошиблись в своей оценке численности испанских войск после полной мобилизации. Ошиблись в своей оценке способности испанских войск пробить этот укреплённый кордон. Ошиблись в своей оценке собственной скорости мобилизации. Ошиблись, естественно, фатально.

Испанцы мобилизовали свои силы в Иберии гораздо быстрее, чем французы предполагали — мобилизация закончилась буквально на целый месяц раньше, чем то предполагали французы.

Как результат, к середине июля испанцы имели на границе с Францией около 500 тысяч человек, буквально 0,5 миллиона человек. Французы же к середине июля на границе имели всего лишь 150 тысяч человек. Правда, для самих французов это была буквально 2/5 постоянной армии.

Имея преимущественно в численности более чем в 3,3 раза, испанцы, обладая абсолютным, подавляющим превосходством в артиллерии — 1 197 полевых орудий и 496 полковых орудия у испанцев против 376 орудий у французов всего.

То есть, превосходство в числе орудий у испанцев было 4,5 к 1. Причём у французов было крайне мало орудий горной артиллерии, в частности, горной гаубичной артиллерии.

Обе на подобном театре войны, при подобных то размахах войск — критически важные элементы огневой мощи армии. В целом, у них плохо всё было с гаубицами вообще. Испанцы имели 292 гаубицы, включая 46 горных гаубиц, в то время как французы вообще имели всего 46 гаубиц.

Не говоря уже о том, что у испанцев в 1806 году было 48 орудий системы Анхеля, которые били в несколько раз, а если быть точнее, то в 3 раза дальше (эффективная дальность снаряда — 3 км) любой французской пушки (эффективная дальность ядра — 1 км).

В принципе, о какой-либо контрбатарейной борьбе можно было с этого момента забыть — манёвренные батареи, каждая включала 6 орудий системы Анхеля, наглухо подавляла всякую артиллерийскую позицию французов без какого-либо ответа в принципе. То есть, превосходство испанской артиллерии было не просто подавляющим — оно было принципиально неоспоримым.

Впрочем, не то чтобы превосходство врага в артиллерии имело бы какой-либо смысл — стандартное вооружение испанского пехотинца стреляло дальше любых французских орудий.

Любая попытка применить артиллерию на поле закончилась бы выбытием из строя большей части личного состава батарей ещё до начала непосредственного артиллерийского огня из-за обычного ружейного огня.

И, как не трудно догадаться, испанцы, обладая столь чудовищным превосходством в артиллерии, причём как вообще, так и в специализированной артиллерии особенно, были буквально обречены на победу.

Как не трудно догадаться, крайне сложно, фактически невозможно, проиграть, когда на твоей стороне сам Марс, сам Бог войны. И испанцы не проиграли.

Под бесконечную канонаду артиллерии, не получая ни единого ядра, ни единого заряда картечи в ответ, испанская пехота с чудовищной мощью обрушилась на буквально вбитых в землю французов.

Действуя под прикрытием дымовой завесы, созданной массированным артиллерийским огнём и применением фосфорных боеприпасов, испанская пехота штурмом, в течение всего 1 недели, смела практически все французские позиции, практически не получая в ответ сопротивления.

Нетрудно догадаться, что после такого французский фронт просто разрушился. Организованное сопротивление французской Пиренейской армии было фактически в течение недели полностью сломлено.

Началось повальное дезертирство, абсолютно неконтролируемое, хаотичное отступление практически всех подразделений Пиренейской армии. Испанской орде вновь был дан карт-бланш на вторжение во внутренние регионы Франции.

Правда, на этот раз французы уже не колебались. С началом испанского вторжения началось самое масштабное в истории всех войн человечества партизанское движение.

Впрочем, пока что оно лишь набирало свои обороты, пытаясь хоть как-то разобраться в полном хаосе, сложившемся в связи с вторжением испанских сил во Францию.

К концу июля 1806 года испанцы уже взяли ряд стратегически важных пунктов — Байонну, По, Тарб, Сен-Годенс, Фуа и Перпиньян. К концу августа1806 года — Тулузу, Каркасон и Нарбонну, а также Бордо, Ажен, Монтобан и Безье.

Кроме них — Сент, Ангулем, Перигё, Брив-ла-Гайард, Безье и Монтпелье. Наконец, к середине августа пали также Авиньон, Марсель, Валанс, Клермон-Ферран, Лимож,