Наконец Пол вскочил с постели, принял ванну и оделся как можно скорее, пока решимость не прошла. Он позавтракал около девяти, затем спросил себя, не рано ли ехать в Ислингтон, но тут же вспомнил, что миссис Хартл всегда встает рано. Она во всех смыслах была женщина энергичная и употребляла время на достижение своих целей, хороших или дурных, а не на лежание в постели. Если человека должны казнить в определенный день, не лучше ли, чтобы это случилось как можно ближе к пробуждению? Мне думается, приговоренный всегда мысленно торопит палача. И если казнь назначена на определенную неделю, разве человек не пожелает быть повешенным в самом ее начале, даже рискуя нарушить последний день субботний в своей жизни? Лучше покончить с мученьями одним махом. Ожидание страшнее самой пытки. Примерно так думал Пол, запрыгивая в кэб и приказывая кучеру везти себя в Ислингтон.

Как быстро мчал кэб! Ничто так не летит, как двухколесный кэб, когда вы едете на званый обед чуть раньше времени, и ничто так не ползет, как тот же кэб, когда вы опаздываете. Из всех кэбов этот был, без сомнения, самый быстрый. Пол снимал квартиру на Суффолк-стрит, ближе к Пэлл-Мэлл; путь в Ислингтон через Оксфорд-стрит, через Тотнем-Корт-роуд, через многочисленные площади к северо-востоку от музея кажется непомерно длинным. Конец Госуэлл-роуд лежит за краем света, а Ислингтон еще дальше конца Госуэлл-роуд, но кэб домчался до цели раньше, чем Пол Монтегю продумал слова, с которых начнет разговор. Он назвал кэбмену номер дома и только уже в пути сообразил, что лучше бы выйти в начале улицы и пройтись пешком, чтобы хоть немного отдышаться. Однако кучер подлетел к самой двери так, словно хотел известить каждого в доме о приезде посетителя. Перед домом был садик. Мы все знаем такие садики: двадцать четыре фута в длину, двенадцать в ширину, и железная решетка с фамилией хозяйки на бронзовой табличке. Пол расплатился с кэбменом – дал ему полкроны и от смятения чувств не попросил сдачи, – толкнул решетку, очень быстро подошел к двери, яростно задергал колокольчик и еще до того, как дверь открылась, спросил миссис Хартл.

– Миссис Хартл сегодня не будет, – ответила девушка, открывшая дверь. – Она уехала вчера и вернется только поздно вечером.

Небеса подарили ему отсрочку! Но он почти о ней забыл, когда узнал в девушке Руби Рагглз.

– Батюшки, мистер Монтегю, это вы?

В Суффолке Руби часто видела Пола и тоже признала его с первого взгляда. Что Роджер Карбери в Лондоне, разыскивает ее, она уже слышала – разумеется, от сэра Феликса (к этому времени Руби виделась с баронетом не раз и не два). Она знала, что Монтегю – близкий друг Роджера Карбери, и теперь была уверена, что ее поймали. От страха она в первый миг даже позабыла, что посетитель спросил миссис Хартл.

– Да, это я. Я с огорчением узнал, что вы покинули дом, мисс Рагглз.

– Да, мистер Монтегю. Миссис Питкин – моя тетя, во всяком случае вдова маминого брата, хотя дед никогда о ней не говорит. Она очень приличная, с пятью детьми, и сдает меблированные комнаты. Сейчас здесь живет дама, и они вместе уехали на одну ночь в Саутэнд, вернутся сегодня вечером, а я и служанка приглядываем за детьми. У меня все очень респектабельно, мистер Монтегю, и нечего за меня бояться.

– Миссис Хартл уехала в Саутэнд?

– Да, мистер Монтегю. Она не очень хорошо себя чувствует, поэтому решила подышать воздухом. А тетя не захотела отпускать ее одну, потому что миссис Хартл иностранка. Тогда миссис Хартл сказала, что не против заплатить за двоих, так что они поехали вместе и маленького с собой взяли. А миссис Хартл его любит не меньше, чем тетя. Вы знакомы с миссис Хартл, сэр?

– Да.

– Ой, я не знала. Я слышала, есть какой-то знакомый, которого она ждет, а он не приходит. Сказать ей, что вы заходили, сэр?

Пол подумал, что стоит переменить тему и задать Руби несколько вопросов о ней самой, а тем временем решить, какое сообщение оставить для миссис Хартл.

– В Бенгее из-за вас очень печалятся, мисс Рагглз.

– Так пусть не печалятся, вот и все, мистер Монтегю. Дед такой грубый, что девушке невозможно с ним жить, я больше и пробовать не стану. Он таскал меня за волосы по всей комнате, мистер Монтегю. Как девушке с таким мириться? А я все для него делала – никто так о нем заботиться не будет, – одежду его стирала, готовила, даже башмаки ему чистила, он ведь по скаредности не держал на ферме работника, только меня и девушку, которая коров доит. Все дела были на мне, а он вздумал меня за волосы таскать. Ноги моей больше не будет в Овечьем Акре. Вы меня там больше не увидите, мистер Монтегю. И сквайр тоже.

– Но мне казалось, кто-то другой готов был принять вас под свой кров.

– Джон Крамб! О да, есть Джон Крамб. Меня многие готовы принять под свой кров, мистер Монтегю.

– Мне казалось, вы собирались замуж за Джона Крамба.

– Дамы могут передумать, коли захотят, мистер Монтегю, чай, вы и раньше слышали. Дед заставил меня сказать, что я за него выйду, но я никогда его не любила.

– Боюсь, в Лондоне вы не найдете никого лучше, мисс Рагглз.

– Я сюда приехала не затем, чтобы кого-нибудь искать, мистер Монтегю. Пусть сами меня ищут, коли хотят. Но обо мне заботятся. Такой человек, кого Джон Крамб и коснуться-то недостоин.

Услышав эту похвальбу, Пол сразу понял, что опасения Роджера насчет Феликса вполне оправданны. По поводу же того, достоин ли Джон Крамб коснуться сэра Феликса, у бенгейского мучного торговца могло быть свое мнение.

– Там наверху Бетси плачет, а я обещала не оставлять детей и на минуту.

– Я скажу сквайру, что видел вас, мисс Рагглз.

– Чего сквайру от меня надо? Сквайр мне не указ, хоть я его и уважаю. Конечно, можете говорить ему что угодно, мистер Монтегю. Иду, иду, моя сладкая!

Пол поднялся в гостиную миссис Хартл и ее карандашом написал записку. Он приехал сразу по возвращении из Ливерпуля, но, к сожалению, ее не застал. Когда ему зайти снова? Он придет в то время, которое она укажет. Пол мог бы просто назначить встречу на завтра, но почти уверил себя, что так вежливее. По крайней мере, он выгадает еще день. Миссис Хартл вернется только вечером, а