Шрифт:
Закладка:
Вставляя ключ в замочную скважину своей квартиры, я все еще перебирал в памяти адреса, выстраивал кратчайший маршрут и потому не сразу сообразил, что что-то не так – дверь не заперта.
Целую минуту я простоял в коридоре, прислушиваясь, – ни звука. Потом положил портфель, расстегнул кобуру и распахнул дверь.
В темной гостиной негромко плыл “Затонувший собор” Дебюсси, блики свечей играли на изгибах бокалов, зажигали искры в темно-красных глубинах вина. На секунду у меня перехватило дыхание, и я потрясенно подумал: “Лора”. Затем Дина спустила ноги с дивана и потянулась к бокалу.
– Привет, – сказала она, отсалютовав мне бокалом. – Наконец-то, черт побери.
Сердце колотилось где-то в горле.
– Какого хрена?!
– О господи, Майки, да расслабься ты. Что это – пистолет?
Застегнуть кобуру удалось только со второго раза.
– Как ты сюда попала?
– А ты кто – Рэмбо? Палку не перегибаешь?
– Боже, Дина, я чуть в штаны не наложил.
– Направить пушку на родную сестру! А я-то думала, ты будешь рад меня видеть.
Недовольная гримаска была притворной, однако блеск в глазах предупреждал, чтобы я вел себя осторожно.
– Я рад, – отозвался я, овладев голосом. – Просто не ждал тебя. Как ты вошла?
Дина самодовольно улыбнулась и запустила руку в карман кардигана; он весело звякнул.
– У Джери есть ключи от твоей квартиры – хотя, пожалуй, что и от всего Дублина. Наша маленькая мисс Благонадежность – прошу прощения, миссис Благонадежность – именно тот человек, кому можно доверить ключи на случай, если тебя ограбят, пока ты в отпуске, скажи ведь? Если бы тебе надо было выдумать человека, у которого есть ключи от всех дверей, он был бы точь-в-точь как Джери, да? Боже, ты бы лопнул от смеха: ключи висят рядком на крючках в чулане – с аккуратно подписанными ярлычками. При желании я могла бы ограбить полрайона.
– Джери с ума сходит от беспокойства. Мы оба места себе не находили.
– Ну да, я как бы за этим и пришла – чтобы поднять тебе настроение. Вчера ты выглядел таким нервным, клянусь, будь у меня кредитка, я бы заказала тебе девочку. – Она наклонилась через стол и протянула мне второй бокал: – Вот. Вместо девочки я принесла это.
Вино либо куплено на деньги Шилы, либо украдено: Дина вечно стремится напоить меня краденым вином, накормить печеньем с гашишем, прокатить на машине очередного бойфренда, за которую не уплачены налоги.
– Спасибо, – сказал я.
– Садись и пей. Меня нервирует, когда ты так нависаешь.
Ноги у меня еще дрожали от всплеска адреналина, надежды и облегчения. Я взял портфель и закрыл дверь.
– Почему ты не у Джери?
– Потому что Джери невыносимая зануда. Я пробыла у нее сколько – день? И за это время выслушала все до последней подробности из жизни Шилы, Колма и мелкого. Я смотрю на нее, и мне трубы перевязать хочется. Садись.
Чем быстрее я водворю ее обратно к Джери, тем больше смогу поспать, но если не продемонстрировать благодарность за этот маленький спектакль, она взорвется и будет бесноваться бог знает сколько часов. Я упал в кресло; оно так ласково обняло меня, что мне показалось, будто я никогда уже не заставлю себя встать. Дина перегнулась через столик, опираясь на ладонь, и вручила мне бокал:
– Держи. Джери наверняка уже решила, что я валяюсь мертвая в канаве.
– И ее нельзя винить.
– Если бы мне было настолько охренительно паршиво, мне не хватило бы сил от нее уйти. О боже, мне ужасно жаль Шилу, а тебе? Если она идет в гости к друзьям, то наверняка должна каждые полчаса звонить Джери, чтобы та не подумала, будто ее продали в рабство.
Дина всегда умела меня рассмешить – даже когда я изо всех сил стараюсь быть серьезным.
– Значит, все это в мою честь? Всего один день с Джери, и ты уже оценила меня по достоинству?
Она снова свернулась в углу дивана и пожала плечами:
– Это в честь того, что мне захотелось сделать тебе приятное. С тех пор как вы с Лорой расстались, тебе не хватает заботы.
– Дина, у меня все нормально.
– Каждому нужно, чтобы о нем кто-то заботился. Кто в последний раз заботился о тебе?
Я вспомнил, как Ричи протягивает мне кофе, как он затыкает рот Квигли, когда тот пытается смешать меня с грязью.
– Мой напарник.
Дина вскинула брови:
– Да ладно! Я думала, он сосунок, который задницу себе подтереть не в состоянии. Наверняка он к тебе просто подлизывался.
– Нет, он хороший, – возразил я и почувствовал, как от этих слов по телу разлилось тепло. Другие стажеры не стали бы спорить со мной из-за камеры, стоило мне сказать “нет” – и разговор был бы окончен. Внезапно тот спор показался мне подарком судьбы, одной из перебранок, которые напарники устраивают каждую неделю на протяжении двадцати лет.
– Хмм. Ну ладно. – Дина подлила себе вина.
– Отличное вино, – сказал я почти искренне. – Спасибо, Дина.
– Знаю. Чего тогда не пьешь? Боишься, что я тебя отравлю? – Она ухмыльнулась, обнажив белые кошачьи зубки. – За кого ты меня принимаешь? Я бы не стала действовать настолько топорно.
Я улыбнулся в ответ.
– Не сомневаюсь, что ты проявила бы незаурядную изобретательность. Однако сегодня напиваться мне нельзя – утром на работу.
Дина закатила глаза:
– О боже, опять ты за свое. Работа-работа-работа… Кто-нибудь, пристрелите меня. Скажись больным, да и все.
– Хотел бы, но не могу.
– Хочешь – так сделай. Займемся чем-нибудь приятным. Музей восковых фигур снова открылся – ты в курсе, что я ни разу в жизни в нем не была?
Я уже чувствовал, что добром наш разговор вряд ли закончится.
– Я бы с удовольствием, но придется отложить до следующей недели. Завтра мне нужно ни свет ни заря быть в конторе, и день обещает быть долгим. – Я отпил вина, поднял бокал: – Чудесно. Допьем бутылку, а потом я отвезу тебя обратно к Джери. Понимаю, с ней скучно, но она старается, так что будь снисходительна, ладно?
Дина меня словно не слышала.
– Почему ты не можешь соврать, что заболел? У тебя же наверняка отпускных уже целый год накопился. Уверена, что ты за всю жизнь ни разу на больничном не сидел. Что они тебе сделают – уволят?
Теплое чувство быстро исчезало.
– Я задержал одного парня и
