– Это просто невероятно, – сказал он наконец. – Ты говоришь мне это. Вот это! – Он развел руками с выражением полной беспомощности. – И все это время собираешься выругать меня за то, что я веду себя с тобой недостаточно вежливо!

– Ну да, – отозвался Лукас. – Считай, уже сделано.

Фомальхиванин рассмеялся.

– Твое великодушие импонировало мне с самого начала, – сказал он. – Интересный контраст с твоей бестактностью. Но я серьезно – мне не нужны деньги. Это место я выбирал тщательно, и с разных точек зрения оно чрезвычайно удобно, так что я спокойно переживу мелкие неудобства. Я не мечтаю жить на представительной вилле. Владение чем-либо лишь обременяет меня.

Лукас с неприязнью пожал плечами.

– Один большой плюс подвального проживания ты можешь с легкостью угадать.

«Конечно; тут тебе не нужно пачкаться мной», – подумал Лукас. Он был не настолько мелочным, чтобы сказать это вслух, однако телепатия, очевидно, работала, потому что Аш~шад тут же снова рассмеялся. Лукас сжал зубы. Повернулся к нему спиной и посмотрел на стены.

В этот миг он понял.

– Мицелиальная завеса!

– Хозяин дома относится к плесени толерантно. Даже не заметил, что тут ее прибавилось, – констатировал Аш~шад с угасающей улыбкой. – Еще в воскресенье я раздобыл споры, рассадил их здесь и уехал из города. Теперь готово.

Лукас присвистнул:

– Вот это скорость.

– На удобрения для грибов я потратил гораздо больше твоих денег, чем на еду для себя, но я подумал, что ты бы такую инвестицию одобрил.

– Я думал, что аргиа~лу имеют в распоряжении собственные средства, чтобы воспрепятствовать утечке информации.

– Разумеется. Я могу здесь создать и поддерживать ментальный кров. Но это стоит куда больших усилий. Сэкономленные деньги пошли бы на шоколад и энергетические напитки, а еще я бы постоянно тратил на это время. Кроме того, лучше использовать методы врага и не демонстрировать свои. Так ӧссеанам нечему у меня научиться.

Лукас наконец рассудил, что оно того стоит, и придвинул к себе коробку из-под бананов.

– Позаимствую твой стол, – заявил он и осторожно сел. – То есть ты начинаешь воспринимать это как войну.

– Это слишком сильное слово, – сказал Аш~шад. – Так это воспринимаешь ты. Для меня это лишь небольшая толчея, все стараются получить сведения. Пока. Но их аргиа~лу съезжаются на Землю. Верховная жрица Маёвёнё уже их призвала. Неделю назад их было двое, а сейчас сюда устремились остальные. – Фомальхиванин вздохнул и посмотрел на Лукаса. – Прости, что я причинил тебе неудобства, Лукас, – сказал он. – Но мне крайне необходимо было уладить разные дела и до глубины изучить протонацию – это значило, что меня не должны отвлекать медианты и что мне нельзя находиться рядом с тобой. Я знал, что эта стая пристанет к тебе, но не сомневался, что ты справишься.

– Еще бы, для этого я гожусь, – проронил Лукас. – Но знаешь, ты мог мне сказать напрямую, что тебе просто нужно уехать. Тебе необязательно было усердствовать, чтобы любой ценой меня оскорбить.

– Нет-нет, мы друг друга не поняли, – сказал Аш~ шад. – Что касается моего мнения о твоем характере – ничего не изменилось. Мои претензии были обоснован‑ ны, и я могу тебе их в любой момент повторить.

– Нет необходимости, – сухо заверил его Лукас. – Я все прекрасно помню.

– Кроме того, мне нужно было убедить тебя, что ты меня действительно не найдешь. Если бы ты знал, где я, ӧссеане бы выбили из тебя эту информацию.

– Ты меня недооцениваешь.

– Нет, ты себя переоцениваешь. Ты не знаешь правильной техники, как не дать себя сломать. Ты ставишь всё на силу воли. В тебе ни капли смирения. Против чего угодно ты восстаешь абсолютно один. Это может работать достаточно долго, не отрицаю. У тебя сильная воля. Но я в это не верю.

Лукас пожал плечами. Об этом нет смысла спорить, когда наслаждаешься блаженным уютом коробки из-под бананов вместо того, чтобы сидеть в ӧссенском кресле.

– То есть ты утверждаешь, что у Маёвёнё здесь, в Солнечной системе, сразу несколько аргиа~лу, – продолжил он беседу.

– Да. Они здесь с того же момента, когда зародились контакты между Ӧссе и Землей. Ӧссеане называют их глееваринами.

– Я знаю это слово. Оно переводится как «посредники», но раньше я никак не понимал, что под этим имеется в виду. Не помню, чтобы я хоть раз на Ӧссе слышал это в обычном разговоре.

Говоря об этом, Лукас понял, что даже не может вспомнить, когда и где слышал это слово впервые. Зато в его голове тут же всплыли слова Ёлтаӱл: «Хоть он и глееварин, поймаешь его в два счета».

Ӧссеанка наверняка имела в виду аргиа~лу.

– Похоже, эти глееварины в подчиненном положении, – продолжал Аш~шад. – Вместо того чтобы править, как это происходит на Хиваив, они слушают каждое слово церковных сановников. Не делают ничего по собственной воле. В состоянии, в котором я был в воскресенье, они могли по приказу своих начальников легко меня убить, если бы были прямо на Земле. Но у них были задания в других местах – на Марсе, на Плутонелле.

Лукас кивнул. Он не мог сказать, что что-то из этого его удивляет.

– Еще в понедельник я наткнулся на целый ряд следов, которые они оставили на Земле. Однако когда я продолжил исследование позже, то увидел, как эти вещи исчезают из протонации. Понимаешь – сугробы за целые годы, и вдруг их убрали в течение нескольких дней! Не так просто сделать это на расстоянии, даже в рамках одной звездной системы. Такая скорость и такие усилия свидетельствуют о том, что глееваринов много, что они действовали согласно точному плану и что это связано со мной. Та ситуация с поездом их наверняка сильно испугала. Пока у них была монополия на психотронику, они спокойно позволяли себе некоторые недосмотры. – Аш~шад сделал паузу. – Это все кажется мне разумной причиной отступить в сторону и продолжать избегать медиантов. Если приближается настоящее столкновение…

– Ты хочешь с ними сражаться? – перебил его Лукас, не веря своим ушам.

– Не хочу, но, вероятно, придется. Не знаю, чего от них можно ожидать.

Лукас мысленно простонал: «Так он не знает, чего ждать! Нужно ведь знать, чего ты хочешь дождаться, а потом так все и устроить!» Но он постарался, чтобы эта мысль не слишком отчетливо звучала в его голове. И все-то Аш~шаду в каждой доле предусмотрительности видятся неприличие, цинизм и эгоизм – а Лукас решительно не собирался выслушивать очередные замечания о недостатках своего характера.

– Открытого конфликта можно избежать, – лишь сказал он. – Прежде всего, есть Совет, а он в определенной мере может защитить тебя от