Шрифт:
Закладка:
Другими словами, мы не критикуем детей, как критиковали когда-то себя. Мы не требуем, чтобы они были более успешными, уверенными и смелыми; мы не призываем их тренировать тела, чтобы заслужить нашу любовь. Мне достаточно обычности Майи и Максвелла. Мне достаточно в них всего. И каждый раз, повторяя им это, я вспоминаю, что должен сказать то же самое и себе.
Если я поощряю детей быть самими собой, мне тоже можно быть самим собой.
Если я поощряю детей любить то, что они любят, мне тоже можно любить то, что я люблю.
Если я поощряю детей верить в то, что они полноценны, какими бы ни были, мне тоже необходимо верить в свою полноценность.
Увы, многие из нас — многие мужчины, — будучи уже сорокалетними, пятидесятилетними или даже более старшими, до сих пор ждут от родителей (особенно от отца) подтверждения своей ценности. Хотя бы разок. Они так часто слышали, что они НЕДОСТАТОЧНО крепки, НЕДОСТАТОЧНО сильны или НЕДОСТАТОЧНО быстры. Либо им говорили, что они «слишком» — слишком мягкие, слишком слабые, слишком плаксивые, маменькины сынки. Но теперь — всё, нам достаточно «достаточности»!
Или, может, стоит сказать так. Вы знаете фразу «достаточно значит достаточно»? Полагаю, это правильное выражение, просто мы неправильно им пользуемся. Возможно, достаточно уже потому, что нас самих — таких, какие мы есть, — достаточно. Возможно, не нужно постоянно изнурять себя работой ради чьей-то (непонятно чьей) идеи о том, что такое «достаточно». Оно и так было рядом все время, ожидая, когда мы снимем доспехи и увидим его. Сколько нас, тех, кто называет себя «несовершенными»? Отлично, все мы правы, просто ошибаемся в двух буквах. Мы совершенны.
Когда-то и я был ребенком, незащищенным и свободным. Я мог кричать, как мои дети сейчас, о том, какой я умный, смелый и добрый. Я абсолютно уверенно залезал на деревья, раскрашивал картинки и изображал, что снимаю кино на сломанную камеру. В то время я и вообразить не мог, что такое — необходимость искать конкретную работу или стремление выглядеть как-то иначе, чтобы казаться полноценным. Тогда мне не требовалось дважды, трижды, четырежды, а то и по пятнадцать раз спрашивать себя, полноценный я или нет, и мне не приходилось напоминать себе, что я должен быть к себе добрее. Тогда вообще не стояло такого вопроса, потому что я любил себя. Потому что таким меня создал Бог. Не просто полноценным, а более чем полноценным. Чем мы моложе, тем легче помним об этом. Но, становясь старше, забываем. И, я думаю, это и делает нас людьми.
Именно поэтому я прилагаю усилия, чтобы помнить, и делаю это прямо сейчас; я складываю оружие в битве с самим собой и возвращаюсь в то время, к тому Джастину, который знал: он полноценен благодаря не тому, что делает, а тому, кем является.
Конечно, сейчас я многое вижу иначе, чем дети (хотя до сих пор считаю, что крепости из одеял, прятки и батут — прекрасное начало для… в общем, для чего угодно), но принцип остается тем же. Моя работа не определяет мою ценность. Моя уверенность или ее отсутствие не определяют моего достоинства. Размеры моих мышц или моего пениса не являются мерилом моей мужественности. Количество сексуальных связей, которые у меня были или нет, не делают меня более или менее достойным любви.
Нет никаких предварительных условий для признания собственной ценности. Нет пунктов, которые надо выполнить, или правил, которым нужно следовать, чтобы стать полноценным. Я уже таков, просто потому, что я есть.
Доктор Брене Браун описывает это так: «Не стоит ходить по миру в поисках доказательств того, что вам нет в нем места, — потому что вы найдете их. Не стоит ходить по миру в поисках доказательств собственной неполноценности — потому что вы найдете и их тоже. Наша ценность и наше место в жизни не зависят от разрешения других людей. Мы несем это в своих сердцах».
В моем случае это и есть причина, по которой я так стараюсь переосмыслить собственную мужественность и иду таким долгим и непростым путем от головы к сердцу. Восстанавливая связь с сердцем, я восстанавливаю и свою ценность. Установки мужественности будут повторять мне снова и снова, что я должен стать лучше или даже полностью другим, что я должен соответствовать каким-то условиям, чтобы меня ценили. Мне твердят, что необходимо быть более успешным, более уверенным, иметь больше мышц, женщин, более высокий социальный статус… Сами знаете, если следовать этому списку, то вам всегда и всего будет требоваться больше, чем есть. А что же мое сердце? Мое сердце будет просто напоминать: «я полноценен» — снова и снова.
…И ВЫ ТОЖЕ
Если вы вынесете из этой книги только одну мысль, пусть этой мыслью будет: вы полноценны — не как мужчина, не как женщина, не как еще кто-то определенный (какое бы слово вы ни вставили).
Вы полноценны как человеческое существо.
Прямо сейчас, в эту самую минуту, кем бы вы ни были, где бы вы ни были, с чем бы ни боролись, какую бы боль ни испытывали, кого бы вы ни сдерживали и кто бы ни сдерживал вас… вы полноценны.
Я пишу об этом в конце книги, однако это начало пути — очень личного и в то же время такого, по которому лучше идти вместе с кем-то. Это путешествие включает в себя системные изменения, но начинается оно с нашей собственной, индивидуальной истории, внушенных нам установок, нашей осведомленности, сознательности и подсознательных моделей мышления… с наших сердец.
Я не собираюсь давать вам список необходимых шагов или карту со словами «следуйте в этом направлении». Я сделал бы так, если бы мог. Я хотел бы снабдить вас учебником и навигатором, а потом уверенно отпустить. Я хотел бы уметь формулировать мысли точно и правильно, находить идеальные, наиболее подходящие для вас метафоры. Я хотел бы точно знать, что вам нужно, чтобы вдохновиться, осмелиться, а потом не останавливаться на этом пути. Может быть, вам
