Шрифт:
Закладка:
Значит, придется будить Реми. Печально, герцог далеко еще не так здоров, как хочет показать, а накануне всю ночь провел за столом, вопреки стенаниям лекаря и здравому смыслу. Тем не менее, он должен услышать все это сам, и чем раньше, тем лучше.
Ларэ ударил молоточком по колокольчику.
- Передайте господину герцогу, что я прошу его спуститься незамедлительно. Подайте господину...
- Эйку, - вставил юноша, и Фиор опешил: член семьи Яна-Петера Эйка? Удивительное дело, почему же парню не сиделось при родиче?..
- Господину Эйку завтрак сюда и принесите мне еще писчей ткани. Итак, господин Эйк, вы утверждаете, что герцог Скоринг рассорился со своими соратниками-еретиками?
- Это они с ним рассорились. Начисто! Теперь что-то будет...
- Вполне вероятно, - улыбнулся Ларэ.
- Пастырь истины... ой, ну, этот еретик как поглядел на всех - насквозь прожег. Убивайте, говорит, неверных между собой.
- Пастырь истины, говорите? - не заметить обмолвку было трудно.
- Нам так велено было его называть, - пожал плечами юный ренегат. Темно-каштановые волосы падали на лицо так, что между прядей торчал только острый веснушчатый нос. Как он только видеть ухитрялся-то, этот бывший еретик? Хотя в его деле главное - уши, а с ушами все было в порядке: два роскошных круглых органа слуха по бокам узкого лица. - Отец сказал слушаться его во всем.
- Почитание воли родителей - большая добродетель, как учит нас Истинная Церковь, - рассмеялся Ларэ. - Не видите некоторого противоречия?
- А... - младой еретик махнул исцарапанной рукой. - Мне обещали прощение!
- После искреннего покаяния. Ну и как, вы раскаиваетесь? - до чего же забавное дитя запада!
Уши коалиции герцога Алларэ ни малейших признаков раскаяния не выказывали. Мальчишка уминал омлет и облизывался. Похоже, что для юноши все это было не более чем приключением: и якшанье с еретиками, и обряды, в которых он наверняка участвовал, и миссия соглядатая. Где только Реми ухитряется находить подобных бесшабашных юнцов, готовых танцевать на весеннем льду?
Помянутый миг назад герцог в расшитом цветами халате поверх спальной рубахи был зол и зевал, неловко прикрывая рот тыльной стороной руки, но, выслушав краткий пересказ Фиора, немедленно приступил к допросу. Дитя вольного Брулена было вывернуто наизнанку, ни одна подробность не осталась без внимания - Ларэ словно своими глазами увидел тесную комнату, перепуганную, поднятую спозаранок толпу, готовую рвать друг друга на части, злой фанатизм еретиков-неофитов...
- Фьоре, ущипните меня, пожалуйста.
- Зачем?
- Не зачем, а за что! Можно за плечо. У меня такое чувство, что я сплю...
- Тогда и я сплю, и господин Эйк. Всем нам снится один сон.
- Я не сплю! - встрял конопатый бруленец. - Но ущипнуть могу.
- Перебьетесь, юноша. Посидите пока в приемной, вы мне понадобитесь чуть позже - усмехнулся Реми. - Ну и что вы об этом думаете, Фьоре?
- Совершенно неожиданно, но - не представляю, к добру ли случившееся. Теперь Скоринг вынужден будет публично порвать с еретиками. Что за этим последует?
Ответ на свой вопрос Ларэ получил уже к полудню, когда герольды зачитали королевские грамоты. Должно быть, юный Эйк оказался не единственным нерадивым последователем ереси, и весть об измене в собственном доме догнала регента уже по дороге, а тот не растерялся.
Король Араон III объявил святой поход против богохульной ереси и призвал всех добрых омнианцев искоренять ее. Он пригласил к себе глав орденов Бдящих Братьев и Блюдущих Чистоту - и пригласил публично, так, что об этом немедля узнала вся столица. Как сообщалось в грамотах, именно "заветники" были повинны в заговоре, погубившем короля Ивеллиона II, именно они лишили жизни многих вельмож... они вообще во всем были виноваты, от хлебного бунта до войны на севере. Проклятые богохульники, читали герольды, творили обряды, чтобы обмануть разум доброго и милосердного короля Ивеллиона, дабы ввергнуть страну в кровавую смуту, а потом, не удовлетворившись содеянным, убили его.
- И что горожане? - спросил Ларэ у Бертрана, только что вернувшегося с площади. - Верят?
- Еще как, - хохотнул Эвье. - Верят, как проповеди патриарха, и даже пуще того. Господин регент возглавит святой поход самолично. Хитер, шельма...
- По-моему, он окончательно спятил, - насупился Бернар Кадоль. - Собирается воевать со своими вассалами?
- Большинство из них немедля покается, а самых упрямых вразумят монахи, - предположил Эвье. - Вот только как теперь сковырнуть самозванца с престола? Он же у нас теперь оплот веры и без пяти минут святой...
- Осталось только нас объявить еретиками, - пожал плечами Ларэ.
- Вот этот трюк у Скоринга не пройдет, - Кадоль отставил бокал. - Архиепископы еще не выжили из ума. Вообще же мне интересно, что они будут делать.
- Скоро узнаем...
Трое приятелей - Андреас, Алессандр и Сорен - сидели в углу, изумленно вслушиваясь в разговоры старших. Ларэ удовлетворенно посмотрел на младшего Гоэллона, который после веселого загула в компании Кертора и Эвье вновь стал улыбаться, перестал сутулиться и даже опять стал подтрунивать над окружающими. В простые советы типа "напейся пьян и пойди по девкам", которые любил раздавать Реми, королевский бастард никогда не верил - но, гляди-ка, сработало. Молодой человек, уже принявший постный и скорбный вид, как послушник, просидевший седмицу на хлебе и воде, вернулся из царства теней в обитаемый мир, и, кажется, был этим вполне доволен.
Бывший подмастерье лекаря помаленьку привыкал к новому положению. Вчера он совершил неслыханный подвиг: купил собственного коня. Караковый эллонский трехлетка заслужил всяческое одобрение герцога Алларэ и остальных членов "малого королевского совета", а Алессандр ехидно заметил:
- Отрадно видеть, как вековая дружба Алларэ и Эллоны способствует благополучию обеих земель! А коня я тебе и подарить мог, все равно ведь с наших заводов жеребец...
- Щедростью моего герцога я не настолько беден, - улыбнулся Андреас.
Мальчики быстро привыкали к своему положению, привыкали, но не заносились. Ларэ вспомнил указ о возведении в ранг владетеля любого простолюдина, дослужившегося до чина капитана. Перед ним сидели два живых примера
