ту сторону клетки стояла девушка с белой серёжкой в ухе. В руке она держала записку и робко озиралась по сторонам. Когда Фред поднялся и подошёл, она протянула записку ему в руку и хотела убежать.

— Постой! Я не понимаю таросса.

Девушка достала серёжку и протянула Фреду. В памяти у него щёлкнуло.

«Да это ведь моя серёжка! Мой переводчик!»

— Спасибо, а... — опустив глаза на бумагу, он увидел загадочные знаки. — Читать-то как?

К своему стыду, Фред забыл, как пользоваться атрибутом. В библиотеке эйров прибор включился автоматически. Прокралось сомнение: вдруг «скорпионы» его испортили.

Девушка постучала себе пальцем по уху.

— Эй, я не тупой! Я просто иностранец.

Та повторила жест и убежала, пока стражники её не заметили. Минут десять Берроу бессмысленно вглядывался в непонятные закорючки на светло-коричневом клочке бумаги — атрибут «отказывался» их переводить. То и дело он поворачивал записку в руке, чтобы поймать на неё скудный свет факела. Стучал себе по уху, по левому, по правому, по обеим сразу. Безрезультатно. Не сразу он догадался — стучать надо по прибору. Сделав это, он снова посмотрел на листок. Ничего не изменилось. Тут до Фреда дошло: атрибуту требовалось время, чтобы определить язык перевода. Фред попытался вспомнить, как выглядят английские буквы, и вот тут-то непонятные закорючки изменили свои очертания, чтобы оформиться в узнаваемые английские слова. Он мысленно поблагодарил Обби за столь нужный подарок.

Записка гласила буквально следующее: «Нет они говорить, кто есть. Фаинх».

Сперва было непонятно, но вскоре Фред догадался, что хотел сказать ему пилот. Он съел записку.

Кто знает, что могло бы произойти, если бы не это предупреждение? Соколу следовало отдать должное — даже в заключении, он думал не только о себе.

«Что если они узнают, кто я? Что если поймут, какая карта у них в руках? Смогут ли шантажировать Культ? Эйров? Надавить на Артэума?»

Только теперь Фред осознал, какую услугу оказал ему Фаинх, передав записку.

«Не говори им, кто ты».

5

Утром снова пришли надзиратели. Атрибут-переводчик Фред положил под ворох одежды, уповая, что одежду надзиратели не тронут. В этот раз, пленного повели в противоположную от амбара сторону. У Фреда с души упал камень. Это значило, что бить не будут.

Там, где кончались ряды клеток, бежал маленький ручей. Над ним проходил мост. Пленника провели по мостику. По ту сторону находилась плантация барбариса, и несколько загорелых женщин в платках собирали ягоды с кустов. За плантацией стояло небольшое искусственное озерцо, а ещё дальше — круглая площадка, окружённая забором. В центре площадки возвышалась хижина из пальмовых листьев. Возле хижины сидел старик небольшого роста, жилистый и худой.

Сильно надавив на плечи, Фреда посадили напротив старика. После этого конвоиры отошли и почтительно поклонились старику. Тот несколько минут жевал листья, не обращая ни малейшего внимания на происходящее. Открыв затуманенные глаза, старик вперился взором в узника и спросил:

— Как тебя зовут? — что удивляло, говорил он на относительно чистом английском.

Фред плохо соображал от жары и в полубреду машинально произнёс:

— Фред Берроу.

В тот же миг его отрезвило. По спине будто прошлись тысячи ледяных иголок.

— Иномирец?

— Нет.

— Почему ты врёшь? Судя по имени, ты явно из Сата.

«Откуда у тебя такие познания, дед?! — изумился Берроу. — Ты сидишь в этой дыре, посреди пустыни, и знаешь, как кого зовут в параллельных мирах?»

— Что ты тут делаешь?

— Тут… в Халсе? В вашем племени? В этом мире?

— Тут — это тут, — раздражённо ответил старик.

«Придётся идти ва-банк», — понял Фред, и вполголоса произнёс:

— Я — Саундар.

— Громче. Не слышу.

— Я — Саундар! — он поднялся на ноги, отчего перед глазами побежали чёрные точки. — Инкрим Артэум Тангер Ариста, прозванный Саундаром во Вторую Эпоху Эйров, что правил три тысячи лет назад. Бывший Чанхо и Сэйчан-Тоэли. Тот, кто повёл за собой тысячи народов ради великой цели — освободить Симмаратан.

Старик не отреагировал, а надзиратели только слабо хохотнули.

— Докажи, — зевнул старик.

— Завтра, — прищурился Фред.

6

Подняли до рассвета. Не дав ни раздеться, ни поесть, Фреда взяли под руки и отвели тем же путём, что и в прошлый раз, через барбарис, к вождю. Рядом со стариком, со связанными руками и ногами, сидел Фаинх. Выглядел он очень скверно. То, во что превратили Фаинха за три дня, не было тем лихим и задорным Соколом, которого Фред видел в последний раз. Фаинх осунулся, ссутулился, под глазами налились мешки, а взор — некогда острый и дерзкий — помутнел.

Старик не жевал. В этот раз он был спокоен и даже немного весел. Изредка он мерзко хихикал, говоря о чём-то со стражами, что стояли по краям площадки. Один из стражей ткнул в Фаинха палкой. Тот отреагировал как мешок. Стражнику этого не хватило, и он плюнул заключённому в затылок.

— Эй! — возмутился Фред, на секунду позабыв,